— В фонде? — переспросила я.

— Ну да, мы недавно организовали стипендиальный фонд, — пояснил Зак. — Вернее, я его организовал. Аманда руководила им, поскольку именно этим и положено заниматься женам успешных бизнесменов, — безучастно добавил Зак. Он подтрунивал над собой. По крайней мере, я на это надеялась. — Аманда не жаловалась, потому что она никогда не жаловалась. Но я не думаю, что ей нравилось управлять этим фондом. С учетом ее происхождения она была рада помогать нуждающимся детям, но ее угнетала ответственность. Она постоянно переживала, что что-то напутала и кто-нибудь станет ее преследовать.

— Преследовать?

— Ну, не в прямом смысле слова. Если бы правда что-то такое было, то я бы рассказал, поверь мне.

— Я нашла ее дневники у вас…

— Дневники?

— Да. Она хранила целую кипу дневников под кроватью. Вела их много лет.

— А, да! Я это знал.

Но правда ли он знал? Я не была уверена. Если бы он впервые узнал о дневниках, то не нервничал бы из-за них. Вообще. Разве это не странно. Кто хочет, чтобы кто-то вел хронику мелких супружеских разногласий, особенно глазами партнера? Я бы не хотела, чтоб Сэм вел дневник, а потом меня бы обвиняли в его убийстве.

— Я по диагонали просмотрела парочку, — сказала я. — Думаю, может быть, детство Аманды было не просто бедным, там было кое-что похуже.

— Я не удивлен, — сказал Зак. Судя по голосу, он не был особенно заинтригован. — Когда мы познакомились, Аманде было семнадцать, она вылетела из школы, жила и работала в мотеле, так что… — Зак резко осекся, словно бы пожалел, что признался в этом. — В любом случае она не распространялась о своем прошлом, разве что говорила, что «с деньгами было туго». Она не хотела вдаваться в детали, а я никогда не настаивал. У нас у всех есть скелеты в шкафу, правда же? Я знаю только, что ее мама умерла, когда Аманда была совсем маленькой. Что бы там дальше ни происходило, она со всем справлялась, раз уж стала замечательной мамой и отличной женой. Она была очень светлым человеком. Нам нравилось смотреть только вперед, понимаешь? Наша жизнь началась с момента знакомства.

— А вы пытались завести еще одного ребенка?

— Еще одного ребенка? — усмехнулся Зак. — Ты спрашиваешь, занимались ли мы сексом?

— Нет, я не…

— Потому что ответ — «нечасто». Я слишком много работал, — сказал Зак. — Не то чтобы секс с Амандой был плох. Нет, он был великолепен, когда мы им занимались.

У меня вспыхнули щеки, но еще я злилась. Зачем Зак рассказывает мне о своей интимной жизни? Это странно и неловко, даже неподобающе. Но потом я напомнила себе, что в Райкерсе мало кто ведет себя «подобающе».

— Просто я нашла в твоем кабинете тест-полоску на овуляцию. Поэтому спрашиваю.

— Тест-полоску на овуляцию в моем кабинете? А что ты делала в моем кабинете?

— Ну, вообще-то ты сам мне поручил эту задачу.

— Да, прости, пожалуйста, — сказал он. — После рождения Кейза Аманда не могла больше иметь детей. Так она мне сказала. Так что я ничего не знаю про тесты на овуляцию.

— Ты уверен?

— А зачем ей врать? — спросил Зак.

Мы помолчали немного, поскольку я понимала, что это могло значить. Обманывала ли Аманда насчет своего бесплодия? Пыталась ли забеременеть, не посвящая Зака в курс дела? Или, наоборот, тайком пыталась избежать беременности?

— Думаю, кто-то пытался проникнуть в ваш дом, — сообщила я в надежде переключиться на отличную от секса тему.

— В смысле?

— Кто-то вломился в заднюю дверь. Я не видела, кто именно.

— Ты считаешь… это как-то связано с тем, что случилось с Амандой?

— Именно поэтому я и вызвала полицию. Непонятно, насколько исчерпывающим будет их расследование, поэтому я позвонила независимому следователю. Она хочет еще раз снять отпечатки в доме и привлечь специалиста по анализу брызг крови. Это недешево, но такое впечатление, что на лестнице есть отпечатки чьей-то руки, перепачканной кровью Аманды. Если они не твои…

— Они не мои, — перебил меня Зак. — Я ее не убивал, Лиззи.

— Но ведь ты пытался помочь ей, правильно? Значит, твои отпечатки где-то должны быть.

— Это оно? — Зак был раздавлен.

— Что «оно»?

— Ну, именно так и навешивают всех собак на невиновных. Но что, если эксперт не найдет больше нигде ничьих отпечатков? Это используют против меня?

Он в чем-то прав.

— Думаю, что стоит рискнуть, — сказала я. Все, больше откладывать нельзя, хоть меньше всего я хотела говорить о сексе. — Был ли обмен партнерами на той вечеринке, на которую вы ходили вечером накануне убийства Аманды?

— Обмен партнерами?! — Зак произнес это таким тоном, словно он понятия не имеет, о чем я толкую.

— Ага. Это когда люди занимаются сексом с чьими-то чужими супругами.

— Ты хочешь сказать, что у нас с Амандой был секс с кем-то еще? — Голос Зака звучал сердито, даже зло. — Что она мне изменяла?

— Нет, нет, что ты. — Меня ошеломила его реакция. — У меня нет причин думать, что Аманда занималась чем-то подобным. Я просто спрашиваю, что тебе известно.

Снова повисло неловкое молчание.

— Я бы удивился, если бы Аманда занималась сексом с кем-то, кроме меня. С другой стороны, ты рассказываешь мне о жене вещи, которые мне неизвестны. — Теперь он казался скорее обиженным, чем сердитым, может быть, слегка смущенным. — Слушай, мы особо не разговаривали, я про нас с Амандой. Мы не были близки в этом плане. — Он помялся. — Не так, как мы с тобой.

— Мы? — Я тут же пожалела, что спросила. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы Зак развивал эту тему.

— У нас с тобой было много общего. Образование, отношение к труду. То, чего мы хотели от жизни, не говоря уже о том, что мы оба адвокаты и ровня по интеллектуальному уровню, — тихо сказал Зак. У меня снова вспыхнули щеки. Но удивилась ли я на самом деле? У Зака тогда ко мне были чувства. В глубине души я же знала. Просто стерла воспоминания о тех чувствах вместе со всеми воспоминаниями о Заке. — У нас все было иначе, я только об этом. С Амандой я даже не стремился ни к какому партнерству. Она тоже. У нас была чудесная договоренность, которая всех устраивала. Вот и все.

Неловкое молчание. Что я могла сказать дальше? Я могла только думать, что мы хотели вовсе не одного и того же. Потому что это правда. Так ведь? Лучше вернуться к фактам.

— Ладно. Значит, ее подруги Сара и Мод. Я могу поговорить с кем-то еще? Окружной прокурор не будет опрашивать всех, кого только можно. Они собирают только ту информацию, что нужна для дела.

— Они единственные, кого она упоминала, — продолжал Зак. — Слушай, я понимаю, как все это выглядит со стороны. — Отчужденность в браке, секс-вечеринка, мертвая жена. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два и два. Но я этого не делал, Лиззи. Я не убивал Аманду. Клянусь тебе. Ты ведь тоже это знаешь, правда?

— Да, — ответила я.

Но могла ли я знать наверняка? Милли права: при определенных обстоятельствах любой способен на все что угодно.

Вернувшись в офис, я провела три часа, составляя ходатайство, и оставила его нашему секретариату, чтобы они подали документ завтра с утра первым делом, а заодно дала инструкции запросить ускоренное рассмотрение и отправить кого-то в Филадельфию, чтобы оплатить старый штраф Зака.

Я принесла дневники Аманды домой и начала читать третий, пока поезд вез меня на юг по автомагистрали имени Франклина Рузвельта на юг к Бруклинскому мосту.

5 января 2006 года

Мы с Кристофером ходили на «Марли и я» в кинотеатры на Рут, 1. Но мне было сложно даже сосредоточиться на фильме. Надо бы сходить к врачу. Просто это какие-то новые и странные ощущения. Но они ведь обязаны оповещать о таком полицию… Вместо этого я отправилась в методистскую церковь в Сент-Коломб-Фоллс, чтобы увидеться с пастором Давидом. Потому что я уверена, что священник должен хранить все сказанное ему в тайне. Но когда я увидела его сутулые плечи, добрые глаза и морщинистое лицо, то тут же поняла, что и ему ни за что не скажу ни слова.