Следующие несколько минут я с азартом ставил метки, стараясь "убежать" от тоже разошедшейся группы стрелков, чтобы иметь хотя бы пару целей в запасе. Судя по репликам, соревновательность им была не чужда, да и опыта в стрельбе — побольше, чем у меня — в расстановке мишеней. Они упорно висели у меня "на хвосте", гася цели чуть ли не в следующую секунду после их выделения. Отклеиться от преследования мне удалось только с первой крупной льдиной, приплывшей авангардом с приличным отрывом от основной тяжеловесной группы. Стрелки завязли в ней, вгрызаясь в середину, а я ускакал дальше, внезапно выяснив, что больше пяти меток мне недоступно. Так что с некоторым напряжением следил за разделкой ледяной туши, чуть нервничая: процесс застопорился, а льдины все ближе.

— Так, инспектор, — прозвучал голос лидера командного канала, ранее опознававшегося мной по "сухости" в эмоциях. — Крупняк похоже придется разделывать в несколько заходов, так что высматривайте слабые места и ставьте несколько меток. Будем сначала обкусывать, потом топить.

— Хм, еще бы понимать, где у них "слабые места", — пробормотал я.

— Смотрите на их структурный состав, — посоветовал лидер. — Крошится там, где уже присутствует напряжение. Значит и критический урон будет выше.

— Попробую, — коротко отозвался я.

Стрелки доломали глыбу, и мне снова было чем заняться

На самом деле Гея, как планета, еще не имела официального названия. Был присвоенный ей сложный буквенно-цифровой код, имелась относительно небольшая группа людей, считавших, что именно они обладают соответствующими правами первооткрывателей, шли суды причастных к вопросу и пересуды любивших наблюдать за юридическими казусами.

И при всем этом где-то далеко-далеко существовала небольшая колония, состоявшая из рисковых и самодостаточных людей. Тех, кто уже привычно называл свое место пребывания Геей, в честь достаточно злой и авантюрной тетки, однажды решившей бросить вызов высшей силе и преуспевшей. Сами себя они титанами, понятно, не называли, но вполне понятная гордость в их голосах звучала. Выжить при старте, выжить в пути, выжить на новом месте — это многого стоило.

Экспериментальный корабль и не должен был возвращаться. Десяток капсул стасиса, энергоузел, жизнеобеспечение и небольшое число вспомогательной автоматики. Выйти на орбиту, изучить поверхность, попытаться сесть. Удачно — отправить обратно оставленный недалеко от зоны Прокола курьерский модуль вместе с новыми данными. Не повезло — модуль стартует в автоматическом режиме по истечении срока ожидания, неся в родную гавань печальные вести.

Впрочем, составляющие успеха закладывались задолго до старта этой экспедиции. Информации было достаточно для расчета и мягкой посадки и дальнейшего выживания. Да и много ли надо, чтобы освоиться в землеподобном мире, биосфера которого позволяла выращивать еду и смотреть в небеса не через пластик куполов. Чтобы жить — и ждать, когда по проторенной тобой дороге последуют другие.

А вместе гораздо проще достигать поставленных вершин.

Была бы цель.

Впрочем, у меня так точно их было достаточно.

Четырех оставленных мишеней стрелкам хватило ненадолго. Я как раз успел прицениться к новой партии глыб, когда начали гаснуть теги уже расставленных меток. Пришлось покрутить головой, присматриваясь к новой жертве, сразу оценив появившееся нововведение — раздельное прицеливание к любому месту на льдине. Было достаточно ненадолго зафиксировать внимание на какой-то точке, как предлагался флажок прицела именно там. Ради теста расцветил следующую льдину сразу парой меток, выбрав ее противоположные концы. Проба оказалась не слишком удачной, дырки вышли знатные, но пришлось отдельно испарять середину. Благо, ударным трудом мы успели расчистить акваторию, и был существенный запас времени на дополнительную работу.

Голосовой чат затих, и я даже почувствовал благодарность за такую лояльность. Люди, они такие. Где бы не попадал в случайные группы, всегда находились знатоки, считающие своим долгом объяснить окружающим, как именно и что конкретно те сделали не так. В сетевых играх особенно проявляется. Достает неимоверно и спорить с ними бессмысленно. А эти ничего, молчат, даже никак не прокомментировали мою оплошность…

Хотя, чему я удивляюсь? Это же тренировочная зона, тут и не такое вытерпят, дожидаясь, пока я выучу заданный урок.

Чуть успокоившись, начал более вдумчиво изучать в бинокль чуть бугристую в приближении белесую поверхность. Осматривал то по диагонали, то поперек, в зависимости от колебаний льдины на волне, даже сумел запомнить несколько небольших камешков, вероятно, влетевших в загустевший снег в момент намерзания и там и оставшихся. Где-то встреченные ветра вылизали часть льда, отполировав его почти до состояния стекла, и сквозь мутную поверхность проступила чуть полосатая жгутообразная структура. "Ледяная жила", известила система всплывшей подсказкой, и я азартно прилепил к ней метку. Ухнули тепловушки, льдина внезапно пыхнула с двух сторон и распалась вдоль жилы, выбросив вверх небольшое облачко.

"Вы получили пассивный навык "Общие действия (наблюдение)". Целенаправленно и преднамеренно изучая что-либо, Вы получаете возможность обрести дополнительную информацию и знания. Начальный навык, требуется для изучения специализированных умений."

"Вы получили пассивное тактическое умение "Поиск слабых мест" (1 ранга). Позволяет обнаружить у исследуемых объектов места, нанесение урона в которые может оказаться критическим или смертельным. Возможно развитие."

Ух.

Я выдохнул не хуже тепловой пушки, на секунду оторвав от глаз бинокль и осознавая сообщение в лог-интерфейсе. Похоже, понемногу начинают раскрывать игромеханику, предположительно, дождавшись каких-то моих конкретных действий. Любопытно, что там за "дерево развития"?

— Неплохо, инспектор, — ободрил "скрипучий". — Хотя замечу, что дальше столько времени на изучение у вас не будет…

Я панически перевел взгляд выше на приближающийся массив льда. Глыбы действительно уже были в доступной для использования меток зоне… и почти достигли Лихаенко, чей шест на их фоне выглядел совсем уж несолидной соломинкой. Отталкивать лёд, почти достигший толщины пакового… безумие! Вот осколки от него — вполне по силам будет.

— Работаем по тяжелым, — неожиданно для самого себя скомандовал я. — Лихаенко, готовься принимать мелочь.

— Группа Игнатьева, бьете по меткам. Группа Деда — ваша мелочь после Лихаенко, — подтвердил лидер. Ответное "естьканье", в числе которого оказался и скрипучий голос, я пропустил мимо сознания, рассматривая первую в авангарде глыбу. После примерно трех или четырех секунд изучения над ней появилась контекстная подсказка "Кусок льда", потом обводящий контур, еще через секунду расцветившийся внутренней штриховкой, повторявшей основные линии плывущего обломка на его передней стороне. И я буду не я, если углубления на ней уже не были зачатками трещин, то ли образовавшихся при отрыве, то ли от ударов по пути сюда.

Метку я поставил почти неосознанно. Узел на пересечении штриховки вспыхнул сначала золотом, тут же окутался облачком пара и глыба тяжело качнулась на воде, поворачиваясь и теряя часть своей тут же всплывшей рядом отделившейся массы.

"Получилось!", ударила радостная мысль. Улыбаясь, я удерживал глыбу в визоре, изучая частично поменявшуюся схему штриховки. Пара рядом расположенных "слабых мест" нашлась почти сразу, удар снова отколол приличный кусок, а глыба даже остановилась на мгновение под отталкивающим действием струи испаряющегося льда.

— Отлично, — чекпоинтом отозвался лидер группы. Он явно был запрограммирован подавать голос на каких-то законченных этапах событий, и я уже неосознанно ожидал его комментариев. — Ломайте их на три части, дальше смысла нет, только потеря темпа.