Диедаро провёл новенькую через стадион и конюшни, потом они перешли через мост и оказались в обнесенном стенами городом.

– Это Хольм. Город изгоняющих. Как видишь, он разделён на две неравные части. Вот та, где в окнах горят огни – действующая, тут живут некоторые семьи. И те, кто вышел на пенсию. Твои родители, пока ты была маленькой, не жили тут?

– Нет, там сложная история.

– Ясно, – отрезал Диедаро. – А вот та часть что слева – заброшенная. Тут стоят дома ушедших из жизни семей.

– А разве это не опасно? – новенькая удивлённо подняла бровь. – Опустошенные города очень быстро заполняются скверной.

– Так то лишь часть города, а другая – обитаема. Поговаривают, конечно, что иногда в заброшенном секторе неспокойно бывает, но земля защищена заклинаниями и рунами сильнейших из нас. Поэтому бояться не стоит, но ходить туда не рекомендуется. Особенно новеньким и неродовитым.

Мутная луна висела почти у горизонта. Приближался рассвет, и в это время в городе было оживлённее всего: занятия закончились, студенты шли развлекаться, а преподаватели разбредались по домам. Диедаро не хотел идти через оживлённые улицы.

– Но со мной ты можешь посмотреть мёртвую часть города. Хочешь?

– С этого и нужно было начинать! Веди, гид-самоучка, посмотрим на памятники древних.

Диедаро вывел их через площадь и провёл левой рукой по каменным стенам с окнами-бойницами.

– Это обитальня. Тут стоят клетки с монстрами.

– Зачем? – ящерица округлила глаза и тут же полезла смотреть в окошко. Диедаро схватил её за рукав и зло шикнул.

– Что ты делаешь?

– Посмотреть хочу, что там за монстры. А зачем они тут, кстати?

– Совсем ничего не знаешь? – с сожалением вздохнул тео. – Родители не рассказывали о том, какая академия на самом деле и для чего все эти монстры?

Эльвира покачала головой.

– Мы мало общались. Я даже не успела спросить у них, как правильно жарить шашлык, а теперь придётся попотеть, чтобы призвать их останки и задать пару вопросов об академии.

Новенькая говорила о смерти своей семьи, но на её лице Грач не заметил печали. Ящерица без рода и племени оставалась непроницаемо холодна и спокойна. И даже шутила.

Диедаро от этого становилось не по себе. Пусть его семья и недолюбливала его, но погибни кто-нибудь из близких, он не смог бы остаться равнодушным.

В сумеречном свете идеальное пропорциональное лицо дао казалось словно выточенным из белого мрамора. А потом его рассекла зловещая улыбка.

– Так зачем тут монстры?

– Скоро узнаешь. Это главный экзамен первого курса. Чтобы обрести возможность управлять магией, нужно убить. Не знала?

– Да, вроде знала...

Эльвира зашагала вперёд, о чём-то задумавшись. Теперь Диедаро пришлось ее догонять. Они прогуливались по главной улице, и новенькая разглядывала таблички с фамилиями павших семей. Именные дощечки висели на калитке у каждого дома.

Многие дома до сих пор выглядели достойно. Крыши местами прогнили, петли дверей проржавели, но фундамент прочно стоял десятки лет.

Грач не любил это неуютное место, вызывающее тревогу.

У одного из домов ящерица остановилась и всмотрелась в темноту разбитых окон трёхэтажного особняка из когда-то белого камня. На свежей табличке у дома значилось: Эпопеевы.

– Ещё одна фамилия на алтаре истории, – вздохнул Диедаро. – Но что-то я не вижу конца всего рода изгоняющих. Эту семью явно переоценили.

– Империи рушатся не за день, – задумчиво протянула Эльвира. – Я уже говорила, в это можно верить или не верить. Но я прекрасно вижу, что процесс разложения начался.

– Чего?

– Да так, ничего особенного. Просто сообщество гниёт заживо, зажатое в тиски старых традиций. Вознося происхождение, но не врождённый талант. Горделивые дети великих семей, считающие других пылью под ногами, не ведут за собой, а только смотрят свысока. Я тут один день и уже хлебнула этой гадости сполна. А что неожиданно – от тебя в том числе.

Диедаро до скрежета зубов сжал челюсть. Как грязнокровка смеет говорить такое Грачу? Безродная оборванка отчитывает его? Никто из второго и третьего ранга себе этого не позволял. Диедаро мог не нравиться сверстникам, но герб семьи, который он носил, уважали. Всё же он остаётся сильнейшим в группе, единственным из основателей! Тот, кто уже забрал жизнь нечистого и может оживлять руны!

– Да как ты смеешь!

Что-то изменилось в дао. Она словно стянула с себя тугую мраморную маску, явив настоящее лицо. Те истинные эмоции, которые прятались за приветливой, но неестественной улыбкой. Исхудавшая ящерица сейчас больше походила на яростного василиска, убивающего взглядом. Вот оно, то, что безродная прятала за мнимым послушанием: неукротимая ярость, жажда какой-то извращенной справедливости. Дикая и злая, но зато теперь дао выглядела так, как должна. Она стала настоящей.

– Нашли, чем гордиться, осталась в них, видите ли, древняя кровь! Да любой изгоняющей может подвернуться возможность переспать с магом. Вот тебе и свежая сильная кровь. И магии в ней будет больше, чем у основателей, которые перемешивают гены между собой столетиями. Что там от магии в крови осталось вообще, если нужно убивать, чтобы становиться сильнее?

– Эй, лучше прекрати это, ты наносишь серьёзное оскорбление великим семьям. Я буду вынужден принять меры!

– Я всего лишь сказала правду, – дао вновь натянула на себя холодную маску безразличия и зашагала дальше.

– Правду? Ты сейчас весь наш род назвала полукровками! Что за ересь, где ты этого набралась?

– Чтобы это принять, нужно время, можешь не торопиться, у тебя его предостаточно....

Эльвира недовольно фыркнула и быстрым шагом удалилась в город. Похоже, пустые улицы её не пугали, если она так просто отказалась от сопровождения.

Значит, не показалось. Ящерица не та, кем пытается быть. Но темная личность, которую она на миг показала – прекрасна. Разрушительна, как лавина или любой другой катаклизм, уничтожающий всё на своём пути. Но от неё не оторвать взгляд.

По темной глади воды в розовых лучах плыл бумажный кораблик, рассекая клубы пара. Волны ласкали разрисованные звёздочками бока, унося поделку как можно дальше от берега озера.

Земля, покрытая тонким слоем снега, стала неприветливо твёрдой, и поэтому Эльвира раздобыла дощечку, чтобы расположиться поудобнее и насладиться холодным спокойствием морозного утра.

Три дня хватило, чтобы привыкнуть к месту, где ей предстояло жить не один год. Хватило, чтобы узнать общий ряд правил, которые требовалось соблюдать. И тут же их нарушить.

Псевдо-конь пристроился рядом, внимательно изучая тени, падающие от бумажного судна. Тёмная шерсть с редкими светлыми разводами смотрелась на едо-тени непривычно. У изгоняющей получилось создать что-то наподобие пегой масти, от которой Асириус не был в восторге, но, как и обещал, молчал. Увы, красить магией такие большие объекты аккуратно у Эльвиры не получалось.

Густой парк, окружающий озеро, надёжно прятал друзей от посторонних глаз, не без помощи нескольких рун, разумеется. Парковая зона не предназначалась для верховых прогулок, Эльвире пришлось поджидать момент, чтобы вывести едо-тень из конюшни без свидетелей. В это время местный конюх уходил спать. Эпопеевой до сих пор было дико и непривычно видеть сотни серебристых, и никаких больше, голов вокруг себя. Целый город только сероволосых фигур – вот оно, безумие.

– Я всё же назову это разочарованием, хотя я тут уже час придумываю слова, чтобы описать мои эмоции. Ближе всего, наверное, оно.

– Осмелюсь предположить, что общество себе подобных тяжело терпеть, когда ты несносная. А тут таких за каждым углом по несколько штук ходит.

Эльвира подавила смешок. Три дня она не общалась с едо-тенью, её постоянно куда-то тащили и сопровождали. И только сейчас у неё получилось отделиться от толпы, чтобы помедитировать на заснеженном берегу. И поговорить о том, что реально беспокоило, а не на общие темы, вызывающие зевоту.