— Ты глуп, — кварк остановился, сверля меня взглядом, — никогда человек не станет думать о еде, как о равной себе. Оставь эти глупые идеи, мы для людей всегда будем возможностью утолить голод.

— Сантикух, постой. Ты сам говоришь, что это замкнутый круг, давай попробуем его разорвать.

— Что ты предлагаешь, глупец? Придут степняки, сожгут ваши города. Убьют всех и уйдут обратно. Как ты хочешь это изменить?

— С помощью этого! — сняв с плеча, продемонстрировал лук. — Знаешь, почему всегда побеждают степняки? Потому что воины Сирдаха бьются только мечами и саблями, а степняки их поражают стрелами.

— Ты хочешь сделать такие штуки для воинов? -кварк даже обнюхал лук.

— Нет, Сантикух, у меня нет материала для этого, да и готовить лучника надо годами. Но я смогу сделать арбалеты и уравнять шансы, изменить стратегию боя, вести партизанскую войну. А если в нужный момент, ты ударишь в спину степнякам. Мы сможем уничтожить их всех. После такого поражения, степняки не сунутся сюда больше. А я обещаю тебе, что смогу убедить людей, которые останутся живы благодаря тебе и твоим воинам, пересмотреть отношение к кваркам.

— Ты всего лишь «ихи-ри», кто тебя послушает, — презрительно хрюкнул Сантикух, теряя интерес к моему предложению.

— Я пришел за яйцом шипокрыла, чтобы бросить вызов «деру» Гоану из рода Мерж. И я женат на внебрачной дочери Сирдария, меня послушают, поверь.

Сантикух колебался, еще минут пять я приводил различные доводы, пока кварк не сдался.

— Я поговорю с «разумными», атагалов почти не осталось, шипокрылов тоже немного, но каждый из них стоит сотни степняков. Есть и люди, настоящие люди, а не те, кто видит в нас только еду. Если ваши города выстоят против степняков десять полных сирдов, дай мне мысленный сигнал, я буду знать, что мне делать.

— Десять полных сирдов, десять дней? — уточнил на всякий случай. Сантикух посмотрел на меня с сожалением. Так смотрят на пациентов психиатрической клиники.

Когда мы вернулись на поляну, Шолгатопа не было. Я даже не успел с ним попрощаться, не успел выразить сожаление, как услышал в голове шипокрыла: «Я уже подлетаю». Пару минут спустя, Шолгатоп завис надо мной в паре метров: в его костистых лапах, было два кожистых яйца размерами и формой похожих на мяч для игры в регби.

«Ты пришел сюда за этим, бери. Второй яйцо для тебя лично, сделай себе хорошую защиту».

«Спасибо, Шолгатоп, сделаю себе доспехи».

— Не доспехи, покроешь тело полностью мазью, что получится после варки яйца, — влез в наш мысленный разговор Сантикух, — получишь защиту как шипокрыла на все тело, а не на доспехи.

— Со мной ничего не будет?

«Со мной же все нормально», — мне показалось, что Шолгатоп подмигнул, прежде чем беззвучно воспарить в небо.

— Ты станешь неуязвимым для врагов, практически неуязвимым. Но убить тебя все равно можно, через глаза, — пояснил Сантикух.

— А если мазь разделить на двоих, ее хватит, она сохранит силу или станет слабее?

— Станет слабее, одно яйцо на одного человека. Все, тебе пора идти.

— Последний вопрос, Сантикух: когда степняки перейдут реку и пойдут на Сирдах?

— Ты имеешь глаза, но ничего не видишь. Имеешь голову, но думать не умеешь, — холодно ответил кварк. — На чем были степняки?

— На сигах.

— Где ты видишь траву в Сирдахе, чтобы прокормить такое количество сигов? — Желтые глазки впились в меня, ожидая ответа.

— Селаад! Они дождутся пока пройдет Селаад и трава начнет расти, — вскрикнул я, поняв мысль кварка.

— Да, может первый же Селаад, а может будут ждать второго Селаада. Если будут ждать второго Селаада, значит, их будет куда больше. Помни, десять полных сирдов, позовешь раньше, совсем не приду.

— Хорошо, я позову через полных десять сирдов, — попрощавшись с Сантикухом, сопровождении двух кварков, отправился к выходу из Волшебного леса. Жара полуденного сирда обрушилась, едва покинул прохладную тень леса. Жара меня питала энергией, я чувствовал ее, как она бежит по жилам, провоцируя меня на скорость. Яйца шипокрыла были уложены в рюкзак, оставалось добежать до пограничного «индаха», где меня ждали верные «ихи-ри». Сорвавшись с места, набрал приличную скорость, держа курс на северо-запад.

Пробежав около часа, перешел на быструю ходьбу, чтобы через десять минут вернуться к бегу. Чередуя бег с ходьбой, продолжал движение, даже когда наступила ночь. Огонек костра «индаха» увидел издалека.

«Дальше сам», — черная тень Шолгатопа сделала разворот, улетая к Диким Землям. «Прощай друг, скоро свидимся», — послал ему мысль, не снижая темпа бега.

Первыми, мое приближение почувствовали сиги: они стали ржать, выражая обеспокоенность. Перейдя на шаг, я подходил к «индаху», где разбуженные сигами, метались фигурки людей. Чтобы не пугать их возможной атакой, издалека прокричал:

— Дуг, Урс, это я Серж.

Вступив в «индах» оказался в центре внимания: «лан-ги», «ихи-ри» щупали меня, пытаясь убедиться, что я живой. Эти суровые воины, дежурившие на самом краю обжитых земель, радовались как дети, увидев меня. А мне было очень грустно — в скором времени, орда степняков захлестнет сирдах. И вот эти самые молодые воины, станут первыми жертвами, пытаясь остановить несущийся вал всадников.

Столько, сколько в ту ночь, я не врал никогда: «лан-ги» и «ихи-ри» горели желанием узнать, как я смог достать целых два яйца шипокрыла и удачно вернуться до «индаха». О смельчаках, которым удавалось вернуться с яйцом шипокрыла, слагали легенды. Командир пограничного дозора, «лан-ги» попросил у меня рукопожатия, со словами, что это величайшая честь для него. Весь дозор просто сходил с ума, желая знать мои приключения. И тут Остапа, как говорится, понесло. Я нес дикую чушь, как обвязавшись растениями и вывалявшись в болотной грязи, незаметно прокрался к гнездовью шипокрылов. Как устроив небольшой камнепад, смог отвлечь внимание опасных хищников и пробраться в гнездо.

— Дальше, что было дальше? — торопили меня слушатели. Делая сокрушенное лицо, словно даже воспоминания мне доставляли боль, лихорадочно искал вариант продолжения своего «геройства». Выждав паузу, складывал относительно удобоваримую легенду, рассказывая о яйцах. В моем рассказе, внимательный слушатель нашел бы много нестыковок: элементарно возник бы вопрос, где и когда я успел так хорошо отстирать одежду, почему на моих руках нет ссадин, если карабкался по горам и так далее. Но была ночь, зрение воинов не отличалось зоркостью в это время суток. А самое главное — сам факт моего успешного возвращения с двумя яйцами шипокрыла, наповал убивал любую критику. Охота за этими яйцами велась не одну сотню лет, все успешные случаи были похожи на легенду.

Во время своего рассказа, как бы невзначай поинтересовался, сколько времени до следующего Селаада. Точного времени наступления этого явления не было, происходило оно дважды в год. С момента последнего Селаада прошло четыре месяца. До следующего Праздника Дождя, оставался примерно месяц-полтора, с учетом того, что год в Сирадхе был чуть короче. У меня была мысль выйти в путь ночью, сразу по возвращении в пограничный «индах», но стоило мне заикнуться об этом, как на меня налетели. Командир гарнизона даже хотел утром устроить показательные бои в честь героя, принесшего два яйца шипокрыла. Мне удалось отговорить его от этой идеи, сославшись, что Сирдарий ждет моего немедленного возвращения.

Разговоры о войнах, шипокрылах, вызовах «дерам», продолжились до самого утра. В эту ночь, пограничный «индах» бодрствовал. Уже перед самым рассветом, один из пожилых «ихи-ри» затянул песню, восславлявшую героев «ихи-ри», что встали на пути степной орды. Эта тема меня беспокоила, но все присутствующие были слишком молоды, чтобы знать о последней войне реальные сведения. Их знания базировались на балладах и песнях, восхвалявших смелых воинов Сирдаха. Последняя война, если не считать неудачной вылазки самих «ихи-ри» в степь, была семь поколений назад. По словам пожилого рассказчика, закончилась она победой Сирдаха, так по крайней мере считал его дед, слышавший о войне от своего деда.