— Никто не может управлять светом Сирда, это невозможно, — категорически отрезал я, чтобы девчонка не забивала себе голову подобными опасными мыслями.
— Но я слышала... — девушка явно собиралась высказать информацию, которая могла погубить и ее, и меня в случае, если дойдет до уха Легвуа.
— Камисса, — обратился я к своей будущей жене, — похоже, твои слуги не понимают, что значит держать язык за зубами. Может ее отправить в поле к крестьянам, где она поймет, что за свой язык в ответе хвост?
— Я подумаю, — кротко согласилась Камисса, заставив болтушку побледнеть.
— Госпожа, — грохнулась та в ноги, — я больше не открою рот без твоего приказа.
— Госпожа, — появился в гостиной Паис, — к вам пришли люди, просят разрешения дотронуться до вашего ку-дара, — словосочетание «вашего ку-дара» Паис произнес выделяя каждое слово, подчеркивая, что я не личность, а, скорее, игрушка его госпожи.
— Паис, пойдем, поговорим с ними, — Камисса встала из-за стола и вышла в сопровождении слуги, оставив бледную Ариту со мной.
— Слушай меня, — обратился я к девушке, — за твои слова тебя могут убить и не только тебя. Выбрось эти мысли из головы, ты меня поняла?
— Поняла, — пискнула девица не смея поднять глаз.
Камисса вернулась и извиняюще спросила:
— Желток, ты можешь выйти к ним? Они очень просят дать им возможность к тебе притронуться, говорят, что тебе благоволит сам Сирд!
— Без проблем, дорогая, — мне все равно уже пора идти, так почему бы не дать людям увидеть себя? Стоило выйти на крыльцо, как я понял, что моя известность может мне здорово помешать. Все пространство перед парадным входом было заполнено людьми, стоявшими под проливным дождем.
— Загал, Загал, — начала скандировать толпа, стоило мне выйти на крыльцо.
— Что значит это слово?
Камисса улыбнулась:
— Это значит, что ты избранный и любимчик Сирда, его сын. Существует легенда, что Сирд послал своего сына Загала к людям, чтобы научить их жить, приручать кварков, сажать хлеб. И легенда гласит, что, когда Сирд решит, что людям нужно узнать еще что-то очень важное, то снова пришлет к ним своего сына — Загала.
Только я открыл рот, чтобы возразить, как на ум пришли слова Напусы, что я — Кохан, и я изменю мир Сирдаха. Кто я в конце концов? Кохан, ку-дар, Загал? Голова шла кругом от предположений. Люди тем временем полезли вперед, пытаясь прикоснуться ко мне. Дождь хлестал по лицу, а все пытался понять, в чем же собственно моя роль?
С одной стороны — ущемленные ку-дары, искалеченные животные обладающие, со слов Напусы, интеллектом. Если улучшить их положение путем разрушения устоявшего порядка и кастовости, то несчастными станут «дех-ни», лезущие прикоснуться ко мне и считающие меня сыном Сирда. Так Сирд — это благо или зло? Почему появился второй сирд, зависший навсегда в зените? Почему с его появлением нарушился порядок, установленный до этого?
Меня трогали, ко мне лезли обниматься, меня жаждали коснуться, я впал в ступор, не понимая, что мне делать дальше. Стать «ихи-ри», перейти в касту «лан-ги» и влиться в семью «сен-ар»? Зачем? Для этого, чтобы разрушить вековой порядок? В этом мире даже тюрем нет, их функции выполняют обычные загородки из плетня. Суд здесь — это право своими руками доказать свою невиновность не надеясь на продажных судей и жадных адвокатов. Если этот мир устраивает людей, если дождь для них праздник, стоит ли его рушить?
— Желток, Желток, тебе пора идти, ты почти четверть часа стоял, давая себя трогать, — голос Камиссы вырвал меня из гипнотического состояния.
Я очнулся, ощущая, что промок под дождем насквозь. Переодеваться не во что, да и смысла особого нет: на улице льет как из ведра. А меня ведь, наверное, заждались в школе.
— Камисса, могу я попросить о помощи?
— Все что угодно, — она тоже промокла под дождем, мокрое платье облегает фигуру, выгодно подчеркивая достоинства.
— Во время боя моему другу Баргу сломали ногу. Если ему не оплатить лекаря, вряд ли Керал-Мак раскошелиться на нормального лекаря, а ведь дальнейшая жизнь Барга зависит от этого.
— Я оплачу лекаря, самого лучшего. Через четверть сирда он будет в школе. Иди, мой герой, и возвращайся ко мне как можно скорее, — Камисса поцеловала меня и зашла внутрь.
К школе я бежал трусцой, чтобы у прохожих не осталось времени обниматься и лезть ко мне. Привратник открыл мне ворота и со словами «гордость школы Керал-Мака» помчался к владельцу сообщить о моем возвращении. Вежливость требовала дождаться прихода Керал-Мака, но я решил сегодня забыть про учтивость. Меня беспокоило состояние Барга, у входа в «казарму» я встретился с Тенкором.
— Желток, мать твою, живой! Я думал, ты пару дней будешь приходить в себя после того, что я видел на арене. Такая скорость ударов и передвижений, хорошо, я не верю в колдовство, иначе не поверил бы, что человек на такое способен.
— Наставник, как Барг? Если его ногу сразу не вылечить, он на всю жизнь останется хромым.
— И откуда ты все знаешь, Желток? — Тенкор подозрительно уставился на меня.
— Так у кварков бывает, — брякнул первое, что пришло в голову.
— Не волнуйся, после твоей победы у Керал-Мака нет отбоя от желающих быть рядом. Даже два лекаря приходили, предлагали свои услуги за пару амальты в сезон. Хотят, чтобы их увязывали с именем Керал-Мака. Так что Барга лечит настоящий лекарь. Подожди, — Тенкор постучал кулаком по двери «казармы»:
— Выходите, отродья шлюх, легенда Керал-Мака вернулся.
Двери резко отворились, выпуская наружу учеников школы, и я снова оказался в центре внимания, не успевая отвечать на вопросы. Около десятка незнакомых лиц стояли немного в стороне, поглядывая в мою сторону.
— Это новенькие? — спросил у Урса, еле освободившись от объятий.
— Они из школы Бабрана, пришли еще с вечера, сразу как ты победил их наставника. Школа Бабрана закрывается, половина учеников пришла к нам, вторая половина решила прекратить учебу. Это все ты, Желток!
— Ты врешь, это правда наставник? — обратился я к Тенкору, смотревшему на нас с улыбкой.
— Правда, Желток, отойдем, мне нужно поговорить с тобой.
Мы отошли от толпы галдящих учеников, оказывается, они вернулись в школу несмотря на праздник Селаад, чтобы поприветствовать меня. Исполнив свой долг, ученики группками начали покидать школу, оставив меня с наставником наедине.
— Желток, объясни мне, что это было?
— Ты про бой, наставник? Я просто очень хотел выиграть, мне было ради кого стараться.
— Не разговаривай со мной, как с дураком, — рявкнул Тенкор, — я говорю про твою скорость. Это просто твое счастье или благоволение Сирда, что на бое не присутствовали «лан-ги» или «сен-ары». Они бы тоже это увидели!
— Что? — я реально не понимал, чего от меня хочет Тенкор. Ну да, я смог ускориться, но я же ку-дар, мы вообще странные создания. Я во время путешествия из Даре-Ач в Гардо-Ач не отставал от сигов, бежавших галопом.
— Это совсем другое, многие ку-дары очень выносливы и бегают почти так же быстро, как сиги. Но ты махал саблей так быстро, что даже я не видел клинка, хотя находился довольно далеко от тебя. А Джал так вообще не мог видеть удары, что ты наносил. Человек не может развивать такую скорость, Желток, что ты такое?
Последний вопрос меня напряг: если даже Тенкор начал меня подозревать, что произойдёт, когда обо мне узнают во дворце Сирдария?
— Наставник, я не знаю. Это получилось само собой, этот Джал нападал так быстро, что я просто старался успеть отразить его удары, хотя их не видел.
— Ты умеешь управлять светом Сирда? — Тенкор задал прямой вопрос.
— Нет! — дал я честный ответ, Напуса сама сказала, что у меня нет таких способностей. А уж кому как не ей знать об этом, жрице культа Ушоли.
— Желток, только «сен-ары» и ведьмы, рожденные злым умыслом Азрума способны играть со светом Сирда. Но даже их способности разные, они десятками сезонов тренируются, чтобы познать это умение. Ведьмы запрещены на Сирдахе, а «сен-арам» такое право дает сам Сирдарий. Я не знаю, что с тобой такое, но будь очень осторожен. Сегодня — ты гордость школы Керал-Мака, и тебя любит весь Гардо-Ач, закрывая глаза на нарушение кастовой терпимости. Но завтра тебя могут сжечь на костре, если заподозрят в колдовстве. Керал-Мака в школе нет, ты свободен, пока длится Селаад, отдыхай, уж ты-то отдых заслужил. Насчет Барга не беспокойся, он у лучшего лекаря в городе.
