Значит, все хорошо. Они живы. Вернутся. И не надо больше мучиться неизвестностью, хотя с момента расставания прошло всего ничего.

— Будем их ждать?

— Мильвио просил этого не делать, — покачала головой Шерон, — сказал, нагонит нас. Я поступлю, как мы договорились.

— Ладно.

— А что с талантами на твоих ладонях?

Сойка показала обожженную, быстро заживающую кожу на месте двух исчезнувших татуировок:

— Готова поспорить, они вернутся. Как в тот раз. Нежданно и внезапно. И не могу больше говорить про них плохо, хоть они и не подчиняются моим желаниям. Сперва они помогли с ткущей мрак. Теперь я ими выжгла ублюдочного шаутта, хотя это и было жутко больно.

— Они появились, когда Тэо использовал рядом с тобой свою магию...

— Все беды в этом мире от асторэ, рыба полосатая.

Шерон подумала и вдруг попросила:

— Не могла бы ты дать свой нож?

— Подозрительный тон, — сказала сойка, протягивая требуемое. — Чего ты хочешь с ним делать, когда у тебя уже есть меч Фламинго?

— Я хотела, чтобы ты его коснулась. Покажи ладони теперь.

— Рыба полосатая! — Сойка уставилась на бледные контуры бабочек, проступившие прямо на ожогах. — Шаутты их в хвост и гриву! Что это вообще такое?!

— Это артефакт одного из Шестерых. Полагаю, ему не понравилась магия асторэ. И он считает тебя хозяином, поэтому защитил таким образом. Дал два дополнительных таланта, которые работают по каким-то его правилам. А когда он их тратит...

— Он?

Шерон вспомнила шепот браслета. Смех меча. Решительно кивнула, отметая не то сомнения, не то возмущение Лавиани:

— Он. Каждый из них имеет свои представления и правила. Одобряет наши действия в той или иной степени. Или же... не одобряет. Бабочки на твоих руках подчиняются ему. Я в этом уверена. И когда ты касаешься ножа, он их восстанавливает.

— Чего бы ты раньше этого не делал? — мрачно обратилась сойка к клинку, с некоторой опаской убирая обратно в ножны. — Лет сорок назад, когда мне подобное тоже бы пригодилось, а? Обязательно надо было ждать появления асторэ, рыба полосатая? Ну, а ты? Как ты поняла?

Указывающая коснулась розового шрама, охватывающего запястье:

— Не я. Иногда всплывает то, о чем я никогда не знала. Это он.

— Рыба полосатая, — только и сказала сойка, думая о том, что не желает никаких воспоминаний проклятущего ножика. Ей было достаточно своих.

Ситта-Лакустре, или, если переводить с треттинского, Озерный город, был третьим по размеру в герцогстве, уступая лишь Рионе и Вьено.

Несколько веков он принадлежал семье де Дамико. Именно из этого рода происходила мать нынешнего герцога. Здесь легкая жизнь, круглый год мягкий климат, чудесные виноградники и лучшие артишоки на углях во всем Треттини. Ну, возможно, еще и озерная форель. Вот только цены высокие, и торговые союзы наглеют сверх всякой меры из-за полученных вольностей.

Все это Шерон услышала от сержанта Мешка, когда восхитилась с высоты холма бирюзой в глубине овального, растянутого на шесть лиг озера и бело-васильковыми зданиями, занимающими протяженный восточный берег.

Мешок, в имени которого конечно же была частица «де», раньше отстраненный и равнодушный, не смотрящий на нее, теперь больше напоминал пса, потерявшегося, но наконец-то обретшего хозяина.

Впрочем, настроение поменялось во всей оставшейся роте. У каждого, кто смог отправиться в путь. Она чувствовала это, но не слишком вникала, занятая мыслями о вторжении мэлгов, о Мильвио, который где-то там, позади, спешит следом за ней. О том, что следовало сделать и как об этом сказать герцогу.

Армии здесь давно не было. Ушла на северо-запад, к Лентру, оставив после себя вытоптанные поля, вырубленный лес, грязь на дорогах, несмотря на сухую погоду.

Весь прошлый день им встречались отряды легкой кавалерии, которые герцог перебрасывал обратно на юг для обороны от мэлгов, защиты деревень и городков приграничной полосы. На взгляд Шерон, за все время мимо них проскакали несколько тысяч хмурых всадников разномастных отрядов, вооруженных луками и копьями. Было понятно, что с новой напастью для Треттини эти воины вполне справятся. Впрочем, было ясно и то, что это ослабит тех, кто отправился на битву к Лентру.

Кажется, его светлость перестал сомневаться после Рионы и сделал выбор — драться.

Хотя положение не обнадеживающее. Тех, кто шел на них с севера, гораздо больше. Без поддержки Алагории выстоять будет очень тяжело. Если вообще возможно.

Эти слова Шерон слышала то от одного своего сопровождающего, то от другого. Слушала и молчала.

Думала о том, как пройдет по дорогам отряд Мильвио, если там все кишит людоедами. Что будут делать эти хмурые всадники, если кроме мэлгов они встретят и шауттов? И что делать ей?

Она все это высказала Лавиани, уже когда их разместили в огромном доме, граничащем с Золотым дворцом герцога — двухэтажной виллой с горбатым мостом, перекинутым через озеро к небольшому островку, на котором располагалась маленькая ослепительно-белая крепость: всего-то одна неказистая башня в квадрате массивных стен.

— А у меня есть все три ответа, рыба полосатая. Имеются и северные дороги к этой луже. — Сойка мотнула головой в сторону озера, по которому плавало множество лодок, как торговых, так и рыбацких. — Уж в том, что Фламинго найдет быстрый путь к тебе, нисколько не сомневаюсь. Если они встретят шауттов, то умрут. Некоторые из них умрут. А некоторые прикончат демонов. Так было веками. Ты не в состоянии защитить всех. Не бери на себя лишнюю ношу. Что касается последнего твоего вопроса — выспись. И даже я последую собственному совету. Расшевели меня не раньше, чем тебя позовет герцог.

Но герцог не позвал Шерон ни в этот день, ни на следующий.

— Простите, госпожа. Его светлость сейчас отсутствует в городе, он договаривается с послами западных стран в Каста ла Рето и вернется через четыре дня, чтобы отправиться в Лентр, к армии. — Лейтенант де Ремиджио принес эти новости уже к вечеру. — Мы можем отправиться ему навстречу, если вы желаете.

Она не желала. Хотя бы потому, что друзья вернутся сюда, и ей не хотелось, чтобы они искали друг друга по трактам перед самым началом войны.

— Не стоит беспокоить его светлость. Спасибо, лейтенант, что помогли добраться сюда. Вы все можете отдыхать.

— Кроме тех солдат, кто будут охранять вас в ближайшие часы, — напомнил треттинец.

Она все еще не привыкла к этим изменениям в своей жизни.

— Не стану спорить.

— Стоит ли приставить охрану к сиоре Лавиани?

— Если только вы желаете вызвать её гнев.

Он не желал.

— Еще один вопрос, госпожа. В роте не хватает людей, вы позволите мне заняться набором?

— Да. Конечно. Полностью доверяю вам в этом. — Шерон с тоской думала о том, что время уходит, но ей придется ждать. Уже не в первый раз — просто ждать.

Шестеро словно услышали её тихое отчаянье, и через сутки к месту встречи добрался Мильвио.

Они отправились кататься на лодке, когда небо вот-вот должно было налиться золотым металлом, а перистые облака превратиться в драгоценное шитье.

Был тихий вечер. По-летнему тёплый, ароматный, тягуче-длинный и прекрасный. Странный, если честно. Невозможно представить, что на севере совсем скоро состоится самая грандиозная битва со времен Катаклизма, а в двух днях отсюда уже сражаются с мэлгами.

Озеро, город, окрестные холмы и зонтичные сосны словно спрятались под невидимым куполом спокойствия и безопасности.

Во всяком случае, именно такое впечатление возникло у Шерон на лодочной прогулке. По сути, такое спокойствие и умиротворение она в последний раз ощущала... когда? Кажется, в те прекрасные дни пути вместе с «Радостным миром», еще до Мокрого Камня и всего того, что случилось позже.

Всех смертей, тьмы, расставаний, встреч и открытий.

— Я была наивным ребенком, — произнесла она, и Мильвио, сидевший на веслах, вскинул брови. — На Летосе.