– Кай, не бери пример с этого гадкого офицера. Иначе вырастешь таким же, – с этими словами я подняла ребенка на руки.

– Тебя вообще к детям подпускать нельзя! Ты монстр!

– Могу еще раз стукнуть, – улыбнувшись, я показала кулак.

– Не-не-не.

Приподняв руки, как бы говоря «сдаюсь», Генри сделал пару шагов от меня.

– Мы возвращаемся. Всем хорошего дня!

Я попрощалась с офицерами и, не теряя улыбки, вошла во взметнувшееся пламя, что перенесло нас с Каем обратно в поместье.

***

– Я собираюсь проведать твоих брата и сестру, пойдешь со мной?

– Не хочу, – он отрицательно замотал головой.

– Тогда чем займешься?

– Я должен прочитать второй урок философа Макконии.

– Не рановато ли? – я поставила Кая на пол, отряхнула рубашку и брюки и, приподняв светлую бровь, вопросительно уставилась на подопечного. – Твой брат начал изучать этого философа в двенадцать, а тебе еще десяти нет, но ты уже берешься за второй урок?

– Репетитор требует, чтобы я был образованным и не позорил брата своим невежеством.

– Слушай. Займись-ка сегодня тем, чего хочешь сам, а не тем, что от тебя требуют. Позже я обговорю твою учебную программу.

– Но…

– Я слишком долго пробыла в участке и упустила момент, когда на тебя так насели, прости. В ближайшее время я разрешу все трудности, и ты сможешь насладиться своим детством. Я обещаю, – опустившись на корточки, я протянула ему мизинец.

– Эм…

Кай переводил растерянный взгляд с меня на мой протянутый палец и обратно. Я ему ободряюще улыбнулась. Взяла его мизинец, зацепила за свой и ласково заговорила:

– Это обещание. Обещание, которое надо сдержать. В лепешку расшибусь, но сдержу свое слово.

– Н-не надо в лепешку! – он порывисто схватился обеими руками за мою ладонь.

– Все будет хорошо, не переживай, – погладив его по голове, я поднялась.

– Я буду в саду, – помахав мне рукой, Кай убежал в направлении сада.

– Ох, этот ребенок расцветет в прекрасного мужчину. Уж тут-то я постараюсь найти достойную невесту.

Окрыленная подобными мыслями, я направилась на поиски Дженни и Лиама. В моих планах было встретить кого-нибудь из прислуги и поинтересоваться, где находятся дети, но, как назло, на моем пути не встретилась ни одна горничная.

– Так и знала, что и персонал должна была нанимать я. Доверяй после этого Агате.

Ускорив шаг, я направилась в гостиную. Обычно там в свободное время Дженни вышивает, а Лиам читает ей вслух.

Интересно, какую книгу он выбрал сегодня?

И вот я уже подошла к дверям гостиной, как неожиданно затылок пронзила жгучая, распространяющаяся по всему телу боль. В глазах практически мгновенно потемнело. Я уже знала это болезненное ощущение. И прежде чем упасть в беспамятство, я успела осознать: иннуд.

Кромешная тьма. Вокруг не ощущалось ничего, кроме всепоглощающей черной пустоты. А потом начали возвращаться чувства.

Я жива.

Делаю глубокий вдох. И одним из первых вернулось обоняние. Почувствовала металлический запах. Приоткрыла веки, не увидела ничего, кроме все той же темноты. К счастью мои глаза очень быстро привыкли к мраку. Уже ночь. Я дома. Передо мной все плыло, а в теле ощущалась слабость. Было сложно сосредоточиться. Затылок отзывался болью.

Сделав два глубоких вдоха, я поднялась на ноги. Стоять было, как и ожидалось, тяжело. Скверно. Мысли ползли медленно, были тягучи, словно мед. Запах крови, что с каждым вдохом ощущался все больше, отрезвлял.

Я обернулась, и сердце упало в пятки. На полу лежало четыре тела. Шмыгнув носом, я поднесла к губам дрожащую руку.

В паре шагах от меня на полу распласталось тело Лютера. У стола была Агата, должно быть, пытавшаяся закрыть собой детей. Ей это не удалось. Она не сумела их спасти. Как и Лютер. Как и я.

Я перевела взгляд на мужчину. Грязные, окровавленные руки Лютера были раскинуты в разные стороны. Сам он лежал лицом в пол. Хоть тут и было темно, от меня не ускользнуло то, что кожа его была бледно-серой, тусклой, покрытой в некоторых местах бурыми пятнами. Напряженные пальцы так и застыли полусжатыми, словно он пытался из последних сил подняться, дать отпор, защитить свою семью. Под обломанными ногтями застряла грязь, а может это была кровь.

Болезненный спазм скрутил живот. Голова загудела сильнее. Меня вместе с запахом крови, что, кажется, впитался даже в стены, целиком окутывало мерзкое чувство отчаяния. Мозг пытался переварить мириады, хаотично движущихся, мыслей, но у него не получалось. Ни виновник, ни мотив, объясняющий происходящее, не приходили в голову. Множество вопросов заполнило мое сознание, сродню шумной толпе. А сердце в груди готово было разорваться.

– Кай?

Я огляделась по сторонам в поисках ребенка.

Если он тоже мертв, то тоже должен быть здесь, верно? Вместе со всеми. Верно же?

– Кай, где ты?

«Я буду в саду» – эти слова эхом прозвучали в моей голове, отражаясь от стен сознания. Я, опираясь на все, что попадалось под руку, направилась в сад настолько быстро, насколько позволяло слабое тело.

В саду, естественно, было темно и прохладно. Оглядываясь, прошла чуть вперед.

– Кай, ты здесь? Это я, Циана.

Сбоку послышался шорох, и с дерева свесились детские ножки. Обхватив толстую ветку руками, Кай наклонился ко мне, и я увидела его заплаканное лицо.

– Кай, иди ко мне! – облегченно выдохнув, я протянула к нему руки. – Прыгай, я поймаю.

С минуту поколебавшись, мальчик набрался смелости и прыгнул мне в руки. Поймав его, я пошатнулась. Кай прижался ко мне, и я почувствовала, как задрожало его маленькое тельце.

– Из дома доносился какой-то шум и крики. Я побоялся идти, поэтому спрятался, – дрожащим голосом протараторил он, сильнее вжимаясь в меня. – Я струсил. Случилось что-то плохое из-за того, что я спрятался?

– Нет! Нет, что ты! Ты все правильно сделал, – я прерывисто вздохнула, не прекращая гладить ребенка по спине. – Нам… нам нужно отправиться ко мне на работу. И поскорее.

– Это из-за того, что произошло?

– …Да.

– На нас кто-то напал? Как Дженни и Лиам? А папа? С ним все хорошо? Он ведь прогнал злых людей? А… матушка как?

– Как много вопросов, – вопросов, правда, было много, а в голове все еще был бардак. Да если бы голова и не болела, не уверена, что смогла бы мгновенно придумать искусную ложь, которая бы ответила на все вопросы Кая и не причинила ему боль.

– Почему вы молчите?

– Нам надо уйти и как можно скорей. Чуть позже я все тебе расскажу.

Прижимая ребенка к груди и остерегаясь каждого шороха, я направилась к выходу из поместья. Идя по коридорам собственного, сейчас как никогда пустого, дома, я, должно быть, выглядела довольно странно, так как затравленно оглядывалась практически на каждом шагу.

И вот мы вышли за ворота. В столице я заработала довольно неплохую репутацию, поэтому даже в столь поздний час нам с Каем подобрали неплохой дилижанс. Пришлось отвалить за него немало серебра – привычка всегда и везде при себе держать деньги тут не подвела. И вот наша карета взяла курс на сторожевой участок, который находился, как бы забавно это ни было, на окраине города, практически в лесу. А все для того, чтобы во время тренировок и прохождения практики гражданские не мешались и не становились случайными свидетелями того, чего увидеть или услышать не должны.

И если Кай позволил себе расслабиться и задремал на моих руках, то я никак не могла унять панику, что билась в моем теле. Внешне я этого не показывала, но вот внутри каждая клеточка моего существа кричала и истошно выла.

Уйдя в себя, я не заметила, как пролетело несколько часов, и экипаж прекратил движение. Сознание вернулось, когда кучер открыл дверцу кареты.

– Мы на месте, госпожа, – желая помочь, мужчина протянул ко мне свою мозолистую ладонь.