Не замечает дороги и проходящих мимо людей. Кто-то что-то спрашивает, но все они быстро исчезают.

Все в тумане. И мысли, и картинка перед глазами.

— Садись.

Что?

Она недоуменно осматривается. Кровать, кресло, стол, шкаф. Они пришли в комнату, но это не её. Её поменьше. Акселя? Парень аккуратно усаживает её в кресло и накрывает одеялом.

— Никуда не уходи. Я сейчас.

Да куда она пойдёт? Кажется, даже если случится потоп или землетрясение, она так и останется тут сидеть.

В жизни Сании были потери. Родители, но их она не помнила. Детки, не пережившие особо тяжёлые зимы. Лучшая подруга, почти сестра. И вот Рэм. Первый незнакомый человек, который так мощно и так искренне в неё поверил.

За тяжелыми мыслями не замечает, как возвращается Аксель. Чувствует только, как в руку тычется что-то тёплое.

— Держи, Сания.

Не понимает, что от неё хотят. Удивлённо поднимает голову. Аксель терпеливо накрывает её руку своей, захватывает кружку и подносит к её губам.

— Пей.

Что-то горячее попадает на губы и стекает вниз с уголков. Сания облизывается и сладкий терпкий вкус расцветает во рту. Парень ловит сверкнувший блеск в глазах и подносит кружку ещё раз. На этот раз она приоткрывает рот и живительное питье растекается по рту, в груди, опускается вниз до живота, разнося тепло по всему телу. Девушка выдыхает, прикрыв глаза и Аксель убирает руку.

— Вот молодец, — хвалит её.

Допивает кружку до конца.

— Теперь нужно поесть.

Сания морщится.

— Знаю, что не хочется. Но давай немного.

Кормит с ложки какими-то запеченными овощами, которые она никогда до этого не ела. Но вкуса не чувствует, жуёт чисто механически. От очередной ложки отворачивается, как капризный ребёнок и плотнее закутывается в одеяло. Тёплая еда и горячее питье все таки действуют благотворно и она потихоньку возвращается в реальность. Трёт лицо руками.

— Спасибо, — благодарит парня, — мне домой нужно. Вал будет волноваться.

— Я предупредил Грокка. Ты останешься сегодня здесь.

Девушка обводит взглядом комнату.

— А мы…?

— В моей комнате.

— М.

— Сания, — привлекает к себе внимание, — что у вас было с ректором?

Аксель напряжённо и внимательно следит за каждым изменением на её лице. Он так серьезен, словно от этого ответа сейчас зависит очень многое, что Сания не решается съязвить. Да и сил на это нет.

— Ничего, — парень незаметно выдыхает и чуть расслабляется, — он первый человек, который сделал для меня очень многое. Беспризорников не берут на учёбу.

Аксель кивает и собирает посуду.

— Я сейчас.

Возвращается через несколько минут.

— Тебя бы подлечить.

На ней нет глубоких кровоточащих ран. Пара царапин, ссадин и синяков. Но и это его не устраивает.

— Нет.

Парень сжимает зубы на ее резкий ответ, но ничего не может поделать. Ещё хорошо помнит, как ей было больно в его прошлую попытку.

— Тогда давай спать.

Девушка смотрит в окно, где ярко светит солнце и Аксель задергивает штору.

— Просто ложись. Если будут новости, я тебя разбужу.

Сания спускает ноги с кресла и ложится на кровать, сворачиваясь калачиком вместе с пледом. Спорить совсем не хочется.

— А ты?

— За меня не переживай, — говорит с какими-то новыми нежными интонациями и легонько проводит рукой по волосам, — спи.

Удивительно, но она действительно засыпает. Сколько спит, не знает, но когда открывает глаза — в комнате очень темно. Аксель сидит на кресле, широко расставив ноги и сцепив руки на животе, кажется, что тоже спит. Но стоит ей пошевелиться, как тут же открывает глаза и поворачивает голову к ней.

— Сания?

— В туалет.

Рукой показывает на дверь. При нем, хоть и отделенная стеной, делать свои дела неудобно. С Сэмом подобного чувства не было никогда.

Моет руки и смотрит в зеркало. Бледная, глаза большие и растерянные, волосы растрёпаны. Так себе видок.

Выходит и натыкается на Акселя, который стоит, облокотившись о стену плечом.

— Есть хочешь?

Девушка прислушивается к себе и кивает головой.

— Посиди пока.

Приходит с подносом. Две тарелки, две кружки, блюдце с булочками. Расставляет на учебном столе, сажает за него Санию, сам берет тарелку и идёт к креслу.

На тарелке снова овощи и много мяса. Мяса они никогда не ели — на те деньги, сколько оно стоит, можно было купить в два, а то и в три раза больше картошки. Поэтому первый кусок накалывает на вилку и очень осторожно отправляет в рот. Словно он сейчас взбрыкнется и убежит.

И блаженно закрывает глаза. Вкус настолько насыщенный и головокружительный, что ей не с чем его сравнить. Желудок согласно вторит её мыслям, громко заурчав. Смутившись, не поднимает взгляд, чтобы не видеть выражение лица Акселя. Остальное съедает быстро, но невольно все равно зависает на вкусах.

— Ты никогда не ела мяса? — догадывается парень.

Сания кивает и смотрит на него. Если он сейчас хоть взглядом её пожалеет, она встанет и уйдет. Но встаёт, напротив, Аксель.

— На Севере без мяса никак, — и накладывает свою порцию ей.

В девушке вспыхивает смесь из смущения и обиды.

— Тебе же понравилось, Сания. Просто ешь, — опережает её возмущение, садится и как ни в чем не бывало жуёт кабачок.

— Что-то слышно? — спрашивает девушка, запивая булочку тёплым травяным настоем.

В комнате горит только один светильник, создавая очень интимную обстановку. И говорят они полушепотом. Акселю нравится установившееся между ними настроение, нравится, что она, наконец, нормально с ним разговаривает, задаёт вопросы и отвечает сама. Нравится заботиться о ней. Хоть Сания ещё и выставляет иголки, но они уже не такие острые.

— Нет. Лазарет закрыт, но туда приехали целители с города. Нас с Калем допросили, но основной свидетель ты.

Кусок застревает в горле и она откладывает булочку. Это у беспризорников в крови — на них настолько часто скидывают вину за все происходящее в городе, что и сейчас она чувствует себя виноватой.

— Тебе не стоит переживать, Сания, — говорит очень медленно и чётко, так, чтобы она услышала и поняла, — ты идёшь как свидетель, и с тобой будет мой адвокат.

От слова «адвокат» становится только хуже. У жителей тёмных улиц на этих государственных чинуш прямая непереносимость. Любой адвокат считает за честь засадить беспризорника за решётку даже в том случае, если последний просто проходил мимо. К сожалению, Сания знает это не понаслышке.

— Что не так?

— Ничего. Не надо адвоката. Я сама, — вытирает вспотевшие ладошки о штанины.

Аксель хмурится.

— Это мой человек и он не причинит тебе вреда.

— Нет.

Снова смотрит на него ежиком.

Блин.

Как по минному полю.

— Тогда будут адвокат и я.

— Так нельзя.

— Устроим, — пожимает плечами.

Уносит посуду и снова садится в кресло. После еды глаза закрываются сами собой. Он нормально не спал всю предыдущую неделю, переживая за девушку, и ответы Грокка его совсем не успокаивали. Сейчас она рядом, под боком, они сытые, в самом безопасном, судя по количеству пригнанной охраны, месте. И все это вкупе расслабляет.

Вот только теперь не спится Сание.

— А кто вам готовит?

От удивления поворачивает к ней голову. Девушка сидит на кровати, обняв колени руками, и тоже смотрит на него.

— Я очень редко вижу старшекурсников в столовой. Где вы кушаете?

Аксель выдыхает. Похоже, спать пока не придётся.

— Большинство старшекурсников уже работают и зарабатывают этим. График часто ненормирован, поэтому есть получается в разное время. Мы доплачиваем поварам и те для нас готовят.

— Ты тоже работаешь? — кладёт голову щекой на колени.

— Нет.

— М.

Аксель вздыхает.

— Я средний сын правителя Севера и второй его наследник.

Сания округляет глаза и прокашливается.

— Круто.

— А ты?

— Я беспризорница, отброс общества, боевая единица нашего дома и второй главный защитник. И ещё меня бояться, потому что я немножко ненормальная.