17-летний Каль влился легко и сразу, ослепляя своей харизмой местных и не только красавиц.

18-летний Аксель всегда был самым спокойным среди них, держался уверенно, но жутко скучал по дому.

24-летнему Грокку было непривычнее всего. Девушки доступные, парни слабые.

Через три года пришла Дората. Сестра горела желанием попасть в это место, где только в платье можно ходить большую часть года. Но подруг так и не завела, хотя страстно желала — вот и слушала всех подряд.

Как военный тактик, Грокк умел принимать решения быстро. Но это не значило, что решения были необдуманными. Нет. В условиях похода действовать нужно было чётко: минута на оценку ситуации, пол минуты на раздумье и вот люди уже идут выполнять его приказы. В этот раз ему хватило трех часов.

Три часа, чтобы полностью изменить жизнь.

Первый раз он увидел пышногрудую девушку с младенцем на руках, которая сохраняла спокойствие среди орущих от страха и прижимающихся к ней детей. Она была скалой в море детской истерики. Ни разу не прикрикнула, не ударила и даже слова тяжёлого не сказала. Тёплый взгляд, нежное прикосновение, мягкая улыбка. Дети тянулись к ней, как с солнцу, постепенно успокаиваясь. И вот у Сэма с Акселем появлялась возможность их исцелять.

И второй раз, решающий, когда он тихо вошёл в комнату, где все уже спали, и увидел, как она кормила ребёнка. Что-то тихо шептала ему, пальчиком нежно водя по чмокающей щечке и комнату наполнял сладковатый аромат молока. Будь он посентиментальнее и помладше лет на десять, его бы проняло до слез. Сейчас же просто в душе стало трепетно.

Он оценил ситуацию — на них напали, когда здесь не было Сании. Значит, кроме неё, их толком никто защитить не может. Ему это не нравилось.

Оценил обстановку — здесь многое нужно было переделать и доделать.

И принял решение. Эту женщину он хотел защищать.

×××

Сэм и Сания лежали на плоской крыше их дома, укрытые тёплыми чистыми одеялами и смотрели на звезды.

— У тебя есть мечта, Сэм?

Парень хмыкнул и завёл руки за голову.

— Ага.

— Какая?

— Виноградник.

— Виноградник? — удивилась девушка и повернулась к нему.

— Ага. Я думаю, это воспоминание из детства. Знаешь, тёплый ветер в лицо, пахнет влажной землёй и такие узорчатые тени вокруг. Смех детский и ногами нужно перебирать быстро-быстро, а там чавкает что-то. И это весело. Рядом ещё кто-то, только лиц не помню.

— Здорово, — мечтательно выдохнула Сания, — я ничего такого не помню, — и перевернулась обратно на спину.

— Ты ж совсем мелкой родителей потеряла.

Все эти дни она с рассвета до заката была на заданиях. Вал запретила брать деньги у Грокка, а Грокк запретил делать что-то потенциально опасное. Вот и перебивались мелкими делишками. Иногда вместе с Сэмом, чаще — по-отдельности. Уходила рано утром. Приходила поздно вечером. Потом заползала в кровать и вырубалась от усталости. Зато так не было времени на долгие раздумья.

Все происходящее в доме ей нравилось. Сегодня Вал с Грокком наконец поговорили. Не только там, громко после ужина, но и тихо наедине. Сания видела, как он входил в люлечную. И долго потом не выходил. Вал, когда спускалась на кухню за водой, была задумчивой и притихшей: даже их, сидящих за столом, не заметила.

Грокк невольно вызывал доверие своей монументальностью. И из дома было легко уходить, зная, что он защитит оставшихся.

В субботу утром она как всегда пошла к Всезнайке за порцией очередных дел. Всезнайка был низеньким, толстеньким, лысеющим мужчиной, который питал к ней нездоровый интерес и уже ни раз пытался подкатить.

— Ты слишком старый для меня, не пытайся, — привычно отмахнулась от него Сания, — что сегодня?

Не смотря на свою отталкивающую внешность Всезнайка был связующим звеном между простыми горожанами и ими.

— Пока нет ничего, красотка, — глядя снизу вверх маслянистыми глазами и причмокивая губами, пропел мужчина, — но могу найти, могу, могу.

— Когда?

— Через час, дорогая. А если, — подставил щеку и ткнул в неё толстым пальцем, намекая на поцелуй, — могу и быстрее.

— Прогуляюсь, — буркнула Сания.

Но стоило ей развернуться и пройти пару шагов, как уткнулась взглядом в выросшие перед ней ноги.

— Привет.

Аксель.

Он выглядел как будто бы осунувшимся, как будто бы уставшим. Но взгляд был привычно спокойным. Это у них семейное, что ли?

— И тебе здоровица, мил человек.

Он, кажется, не обратил внимания на сарказм.

— Ты не отвечаешь на сообщения, на звонки. Грокк говорит, что тебя все время нет дома. В Университете ты не появляешься.

Сания надувает щеки и шумно выпускает воздух. Ну что сказать.

— Ты очень внимателен.

И делает шаг в сторону, чтобы обойти парня. Аксель щурится, понимая, что эта беготня ему надоела, резко за руку притягивает к себе так, что она чуть не падает, ловит и тут же накрывает её губы своими. Замирает. По венам растекается сладкое чувство «Ну наконец-то!», все внутри расслабляется, ликует, хочется мурчать от удовольствия. Но голову старается держать ясной, не давая заполнить её туманом. От Сании можно чего угодно ожидать.

Ответ прилетает через секунды, когда Аксель краем глаза ловит движение её руки по направлению к его лицу. Не отрываясь, перехватывает ладошку, сжимает в своей руке вместе со второй, отмечая, какие они холодные.

— Ш-ш-ш.

И начинает нежное неторопливое движение губами. Грудь Сании сдавливает и она невольно выдыхает ему в рот. Чувствует его улыбку. Это на мгновение проясняет разум, злость взрывается в ней, но Сани даже не успевает его оттолкнуть. Аксель словно считывает эти изменения и чуть усиливает напор, отчего девушка снова теряется.

Сани так и не отвечает на поцелуй. Кусает и одновременно бьёт ладошкой по груди.

— Тебя ректор ждёт, — асе еще не отпуская проговорил парень, слизывая языком каплю крови с губы.

— То есть, ты не сам пришёл?

Аксель улыбается и ставит девушку на ноги. Та поправляет одежду на себе и большую желтую шапку.

— Мне нужно дома предупредить, — говорит, не поднимая глаз.

Обходит его по дуге и уходит в толпу.

Он не теряет её только благодаря яркой шапке.

— Где мамочка? — спрашивает у детей, сидящих в кругу и балующихся инструментами.

Те показывают на закуток кухни.

— Вал! — зовёт, заходя на кухню и вспыхивает, когда застает Валери и Грокка обнимающимися.

— Сани! — пугается Вал и пытается оттолкнуть великана, но тот даже не двигается с места.

Разворачивается полубоком, совсем не злым, а скорее даже довольным взглядом мажет по ней и заглядывает назад за спину.

— Брат, — приподнимает бровь и хмыкает Грокк.

— Брат, — приветствует вошедший Аксель, не ведясь на провокацию.

— Мне нужно в Университет. Ректор вызывает.

— Надолго? — пискнула Вал.

— Туда и обратно, думаю.

— Иди, детёныш. Я никуда отсюда не денусь, — разрешает Грокк и снова поворачивается к своей женщине, давая понять, что разговор закончен.

Они выходят из дома и идут уже знакомыми скрытыми тропами. Сания чуть впереди. Руки спрятаны глубоко в карманах курточки, взгляд направлен вниз под ноги. Аксель чуть позади, давая девушке возможность осознать тот факт, что его и её семьи так неожиданно объединились.

— Где твой передатчик? — разрушает тишину, когда до ворот остается немного.

— Забрали. Не поверили, что мой, — задумчиво, не отрываясь от мыслей, отвечает Сания.

У забора их встречают Дората с Калем. Парни что-то тихо обсуждают сзади.

— Привет, — несмело здоровается северянка.

— Привет, — Сани окидывает её взглядом, словно видит в первый раз.

Встряхивает головой, выпрямляется и твердым шагом идёт вперёд.

Территория практически пустая — все студенты на первых занятий. Видны только пара скучающих рабочих и несколько человек, тренирующихся на полигоне вдалеке.