— Я видела его пару дней назад, поэтому и попросила Слава остановиться. В прошлый раз его также избивали в подворотне, поэтому, сейчас, когда идут последние часы моего существования, я решила сделать доброе дело. — она говорила так просто о своей смерти, что мне стало до боли обидно. Как она так может? Я только выяснил, что богиня смерти в меня (или почти в меня) влюблена (или почти влюблена), а она тут!..

— Опа, а я этого засранца тоже видал! Дай — ка, припомнить… — Слав вешал шлем на съединитель — Ну, точно! 10 октября и видел, я точно запомнил, потому что, тогда был фестиваль завершения мотосезона. Его перенесли в этом году с сентября, на октябрь. — уточнил он — Кстати, забавный персонаж. Он сидел с чуваками из моей кучки, и рассказывал им про каких — то ребят, что отправляются на день рождение своего друга. Я ещё восхитился его инициативой делиться такой бесполезной информацией с байкерами. Ну, правда, зачем? А они потом… — парень зачесал волосы назад — А они потом куда — то исчезли. Их быстро убрали из списков, и они не присутствовали на заезде.

Манька перевела взгляд на меня:

— Друг, говоришь? — сомневаясь, спросила ведьма.

Я не верил своим ушам. Кому и зачем Толька рассказывал про наши планы десятого числа? Почему именно в тот день случилась авария? Я ничего не понимал и путался в предположениях.

Машка вздохнула и поднесла пальцы к переносице:

— Иди. У нас есть ещё немного времени. Подслушай их. — проговорила она.

Недолго думая, я телепортировался с места прямо к переулку.

Два шкафа дразнили Тольку пачкой денег. Они манили его, словно пса, заставляя прыгать на месте.

— Ну, что, Порохов? — постоянно подбрасывая купюры, спросил первый — Свершилась твоя счастливая судьба! Помер, кажись, твой Живчин! — он расхохотался.

Я чуть не упал, с трудом удерживаясь за каменную стену.

— Да уж, намучались мы с ним! Нас чуть самих не пришили из — за твоей ложной информации! И ведь, как, паразит, долго отпирался, что не знает, где его компашка каждый день ошивается!

Толька самозабвенно подпрыгивал за пачкой.

— Чё он там ворковал, Борис? «Нужны деньги девушке на машину! А то она от меня уйдёт!» — передразнил второй — Жалкий гадёныш. Отдай ему бабки и поехали отсюда.

Первый выбросил деньги в сторону, усмехаясь. Толька бросился за «подачкой» следом.

— Мать твою… — пытаясь сдержать слёзы, прошептал я — Твою мать, Толик.

Ноги сами сделали шаг вперёд. Иду, словно под гипнозом, двинулся в сторону товарища.

Я шёл с целью забрать у него то, что он забрал у меня. Время без семьи. Время без друзей. Само время. Саму жизнь.

Глаза наполнились слезами, когда я подошёл вплотную.

Я почувствовал сильную ярость и занёс руку над другом.

— Сука… — услышал я — Сука! — выкрикнул Толька, разрывая купюры. Я окаменел с поднятой рукой.

Толька начал сильно избивать себя по лицу, каждый раз попадая в челюсть. Когда рук ему стало мало, он схватился за кирпич:

— Не надо! — рывком останавливаю друга.

Он замер, вглядываясь куда — то сквозь меня. Сделав ещё пару попыток двинуть рукой, он заплакал пуще прежнего.

— Это ты! Я знаю, это ты! — кричал он — Эдька, прости! Прости, брат! Я такой дурак! Я так виноват! Господи, как я виноват! — друг выпустил булыжник из руки и обессилено опустился на колени.

Я пытался сдержать слёзы, наблюдая за товарищем.

Махнув рукой, двинулся в сторону выхода из переулка.

— Эдька, брат!.. Прости!.. — слышалось позади — Прости!

***

Дорогу до родного города, я помню мутно. Лишь мелькающие фонари были чем — то, освежающим обстановку, вокруг моего, волочившегося за мотоциклом, существа.

Мы въехали в знакомую местность часа в два ночи, повсюду была непроглядная темень. От чего — то именно сегодня, фонари по улицам не горели. Может, час темноты, или ещё чего…

Осознание, что мы миновали городские пейзажи, пришло не сразу. Но осознав это, быстро задался вопросом, куда всё — таки, мы держим путь.

Завидев знакомый лес, интерес отпал сам собой. Мы ехали к тому мосту, что я видел в видениях. Я был уверен в этом. Я знал это. Я чувствовал.

Припарковавшись возле обочины, тело аккуратно опустилось на ветки и листья осенних деревьев. По коже пробежали мурашки. Не от холода, от страха. Что — то намечалось с моим участием и это сильно пугало.

Слав, шепнув что — то Машке, поцеловал её в лоб и удалился в темень дороги.

— Он не с нами? — размахивая дым от мотоцикла, поинтересовался я.

— Это опасно. Его могут посчитать причастным.

Мы двинулись через лес, в сторону берега.

Пробираясь через кусты и колючие ветки, Маша молчала. Даже не шипела от царапающих её игл.

Закат совсем недавно скрылся за горизонт, и мы снова бродили по лесу в сумрачном «фильтре». Ни одного лишнего звука, вокруг только чирикали птицы, заставляя меня немного успокаиваться.

Добрались мы быстро.

Перед нами открылся прекрасный вид. Вот бы он не был последним, что я увижу…

Луна красиво переливалась на водной глади. Деревья спокойно шелестели оставшимися листьями. Повсюду стрекотали сверчки.

— Должны бы замолчать. — заметил я, слушая звуки — Уже первый снег был.

Маня улыбнулась.

— Ты прав.

Она вытащила из сумки Слава, что он ей любезно предоставил, купленные вещи.

Сперва достала свечки, установив их в определённом порядке, схожим с тем, что я успел увидеть на деле с детишками. Меня поржало, как быстро подруга скакала с места на место. Следом вытащила маленький синий тазик и вонючую воду. Вылив жидкость в пластиковую ёмкость, она что — то шепнула над этим интересным… Сочетанием. Жидкость резко перестала вонять и стала пахнуть ароматом шалфея.

Таз она поместила в середину круга из свеч.

Вытащив маленькое покрывало, моя ведьма почти уселась на него, как вздрогнула от шумных шагов, раздавшихся неподалёку. Вскочила. Я встал возле неё, набираясь прыти, защитить волшебницу.

— Не бойся. — шепнул я — Ты только не бойся.

— Не стану, даже, если скажешь, что можно. — сжимая в левой руке нож, ответила Машка.

Первое тело неуклюже вывалилось из кустов шиповника:

— Сука, больно! — крикнул знакомый голос.

Маня удивлённо всматривалась в появившегося пацана.

— Колька! — выкрикнул я — Это Колька, отбой!

Следом появился Санёк. Зацепившись плащом за колючие ветки, парень недовольно пробормотал оскорбления в сторону несчастного куста.

— Привет. — как — то тихо сказал он. Даже грустно. И, будто, виновато.

Машка непонимающе разглядывала происходящее.

И, наконец, вышел Вано. Единственный, кто спокойно прошёл мимо натерпевшегося растения.

— Здравствуй, Фея. — поприветствовал он.

— Как… Как вы?…

— Ты, главное, не переживай. Мы Толика так — то искали, а наткнулись на вас. — разъяснял Ваня.

— Спроси, нашли ли они Толика. — попросил я.

— Нашли пропажу? — повиновалась ведьма.

Колян откашлялся, давая таким образом сигнал о нераспространении «внутренней» информации. Он медленно поднялся, осматривая обстановку на берегу.

— Ты лучше скажи, что ты собралась делать?

Седоволосая повернулась ко мне.

— Скажи, Мань. — было ощущение, что она просит моего одобрения. И отказать в этом, я не мог.

— Это обряд, направленный на возвращение души в тело. — объяснила девушка — Но вам лучше здесь не быть. Пожалуйста, уйдите. — предостерегала подруга.

— Мы вечно там, где нам лучше не быть. — усмехнувшись, высказал Ванька — Говори, чем помочь.

Мария, глядя на меня, пожала плечами. Да я и сам знал, что они её не оставят. Я ведь тоже здесь. Даже не так. Я хочу быть здесь.

— Нужно найти тридцать три камня разной величины. Можно булыжники, можно маленькие. Следом выложить по кругу от свечей.

Колька сразу принялся выполнять указ, включив на телефоне фонарик. Ванька приступил следом.

Только Сашка остался стоять в стороне.

Маша старалась присоединиться к поиску камней, но постоянно что — то роняла, видно прибывая в это время больше в своих мыслях, нежели в самом процессе.