— Выпьешь со мной?

— У тебя отдельный тост для нас? — пытаюсь перевести в шутку странное предложение.

— Я хочу спросить.

— Спрашивай.

Она наклоняет голову ближе ко мне, чтобы нас не слышали. Кивает головой на Макса и говорит:

— Он уже успел залезть тебе под юбку?

Меня совершенно сбивает с толку ее вопрос, но я вижу, что она серьезно.

— А должен был?

— Обычно, он не пропускает таких, как ты.

— Женатые мужчины не в моем вкусе, — улыбаюсь я, снова пытаясь перевести разговор в шутку.

— В последний раз я застала его с практиканткой, а до этого он меня уверял, что она не в его вкусе.

— Лена, насчет меня можешь вообще не заморачиваться. Мне нравится другой мужчина.

Что? Я это сказала? Похоже, шампанское развязало мне не только мозги, но и язык. Зато Беляеву этот ответ очень даже устраивает, она поднимает бокал, мол, будем, и с довольным лицом делает несколько глотков. Мимо меня прошмыгивает из-за стола Полина и с криками — «Крестный» бежит к двери. Перевожу взгляд в этом направлении, и…в голову вонзаются тысячи иголок, я опираюсь рукой о стул, хоть бы не упасть. Возле двери стоит с букетом цветов Алан Захаров. Фоном слышу вокруг себя возгласы типа «Алан приехал», «О, Алан!». Полина запрыгивает к нему на руки, он ей что-то говорит, она кивает. У меня все это прокручивается, как в замедленной сьемке. Я сажусь на свое место, наливаю себе минералку, мне нужно промочить пересохшее горло. Он здоровается со всеми, подает мужчинам руку. Вижу недоумевающее лицо Светы:

— Привет, и вас с праздником, родители! — Захаров целует ее в щеку.

— Привет, ты же говорил, не прилетишь.

— Мама утверждала, что здесь расстроятся, что я не приеду. А здесь расстроились, что я приехал? — смеется он.

Захаров выглядит как с обложки, уровень — Бог. На нем синие велюровые брюки известного итальянского бренда и белая в мелкий рисунок рубаха, начищенные черные туфли и слегка влажные волосы говорят о том, что он заехал домой переодеться.

Света, сидевшая напротив меня, пересаживается рядом со мной и освобождает место для Алана. Он садится, и мы встречаемся глазами… Мое сердце заходится в набате, кровь перестает бежать по венам, я замираю. Он тоже. Все, кто знает историю с моим странным назначением, затихают. Чувствую кожей, все смотрят на нас. Света спешит разрядить обстановку:

— Вчера мы с Полиной ехали со школы и решили пригласить Вику на праздник.

— Да, она нас спасла от ливня, — подключается виновница торжества.

Захаров смотрит на меня еще несколько секунд, потом отводит взгляд и обращается к Паше:

— Здесь наливают или нет? Я есть хочу с дороги.

Миша выкрикивает:

— Налейте ему штрафную, за опоздание!

И все возвращается на круги своя. Становится громко и весело. Все расспрашивают у Захарова, как он съездил, он что-то отвечает, а я никак не могу прийти в себя. Слышу прямо над ухом тихий голос подруги:

— Расслабься, он здесь такой же гость, как и ты. Вы не на работе. Просто отдыхай и получай кайф от вечера. Ты это заслужила!

Я делаю несколько глотков шампанского, и меня немного отпускает. Света права, нужно вести себя как до его прихода, я не у него в кабинете.

Алан

В город с аэропорта добираюсь быстро, но, все равно не успеваю в кафе вовремя, заезжаю домой принять душ и переодеться. Еще нужно купить цветы, черт, катастрофически опаздываю.

В кафе прихожу, когда День рождения уже в полном разгаре. Поздравляю Полину, здороваюсь со всеми, сажусь за стол и… охреневаю. Напротив сидит Вишнякова. Что она здесь делает? Мы смотрим друг на друга под полное молчание окружающих. Она, как будто, тоже не ждала меня увидеть. Вмешивается Света:

— Вчера мы с Полиной ехали со школы и решили пригласить Вику на праздник.

— Да, она нас спасла от ливня, — слышу с другого края стола голос Полины.

Угу, зато меня с этой женщиной ливень накрывает каждый раз, когда она приближается. Спастись бы. Понимаю, что всем интересно как дальше будут развиваться события. Ладно, оставим вопросы на потом. Делаю вид, что ничего не произошло:

— Здесь наливают или нет? Я есть хочу с дороги.

Праздник возвращается в прежнее русло. Все едят, пьют, веселятся, вроде, все как всегда. Но не все. Яркое пятно напротив не дает мне расслабиться, я то и дело встречаюсь с Викой взглядом, и каждый раз в мозгу происходит маленький взрыв. Выглядит она сегодня потрясно. Ее губы ярче, чем обычно, полные, красивой формы. Периодически я на них зависаю, и она, твою мать, это видит. Но я не могу на нее не смотреть, бл*дь, нужно выйти покурить.

Предлагаю парням проветриться на террасе. Все курящие выходят покурить, некурящие подышать дымом. Когда мы возвращаемся, девченки танцуют, я занимаю свое место. Лучше всех на танцполе отсюда видно Милу и Вику. Она что специально туда встала? Я не вижу ее лица, но вид сзади меня заводит не меньше. Как она классно двигается! Мелодия периодически замедляется и тогда в ее исполнении это выглядит, чертовски, сексуально. Не пошло, не развязно, именно круто и сексуально. Боковым зрением я вижу, что Беляев тоже смотрит на нее, довольно долго смотрит…потом переводит взгляд на меня. Видит в моих глазах похоть, понимает… мне все равно, мы многое знаем друг о друге. Если бы она на меня не работала, через пару часов эта грация танцевала бы у меня в постели.

Очередная песня заканчивается, Вишнякова подходит к столу, не садясь, наливает себе минералки, при этом неотрывно смотрит мне в глаза — лукаво, настойчиво, дерзко. Ну, наконец, а я, было, подумал, что не такая как все.

В ее клатче звонит телефон, она берет трубку и выходит на террасу. Жду несколько минут, и выхожу за ней.

На террасе темно, только несколько фонариков освещают периметр.

— Да, и завтра тоже намажь этой мазью место удара. Утром набери меня. Пока, целую, — Вика выключает телефон.

Она стоит ко мне спиной, подхожу вплотную. На звук поворачивается, ее лицо оказывается на уровне моего подбородка, она поднимает глаза и замирает.

— У тебя удивительная способность неожиданно появляться в местах, где я совершенно не ожидаю тебя увидеть.

— Мне сказали, что вас не будет…

— Ты пять минут назад так дерзко на меня смотрела, что мне показалось, мы перешли на «ты». Давай на работе вернемся к официальному тону. Тем более ты тут вроде освоилась. Я опоздал минут на сорок, а все мои друзья общаются с тобой, как будто вы сто лет знакомы. Ты времени зря не теряешь.

Вика вспыхивает от негодования, ее большие глаза расширяются. Ну, давай, детка, зажги! Только попробуй повысить на меня голос. Она, будто прочитав мои мысли, выдыхает, пару секунд выдерживает паузу:

— В дружеских отношениях до сегодняшнего вечера я была только с твоей сестрой. С Денисом и Максом я познакомилась по работе, всех остальных мне представили на празднике, — Вика вскидывает голову — а что, с твоими друзьями мне общаться запрещено?

Шах и мат! Не запрещено, но меня это бесит. Дружи с девочками, а то, как смотрит на тебя Беляев, мне не нравится…. Ее губы в этот момент так близко, ее запах накрывает. Я не понимаю, почему я плыву. Что в ней, бл*дь, такого, что она вызывает такие ощущения? Кладу руки на деревянные перила террасы по обе стороны от нее, таким образом, она оказывается в кольце. Наклоняюсь к ее лицу близко, насколько возможно (она вздрагивает) и почти шепчу на ухо:

— Если хочешь остаться, научись разделять работу, дружбу и личные отношения.

Разворачиваюсь и иду в зал. То, что я сейчас сказал, касается меня не меньше. Я должен выбрать секс или работа, а по факту получается, выбора нет.

По воскресеньям во второй половине дня мы с Беляевым играем в теннис. Еду в «Голден», там находятся корты. Совсем не испытываю привычного энтузиазма перед тренировкой. Поездка забрала много сил, потом с колес на праздник. Пол-ночи не спал, даже вставал принять холодный душ — мне снилась Вишнякова, она бы офигела, если бы знала, что я с ней вытворял. Где она только взялась на мою голову? Нужно ее срочно изолировать из города, найти человека на ее место и забыть это недоразумение.