Не было нужды уточнять, кто именно и куда они направлялись.

Путешественник и шаркхомбо, как пара закадычных друзей, вышли в коридор. Маркус стал натягивать на себя шапку, потом спрятал руки в специальных перчатках и принялся щёлкать крепёжными механизмами трекинговой палки, подгоняя её под нужную длину. Он забросил на плечи небывало лёгкий рюкзак, застегнул поясной ремень и обернулся к ожидающему Джахиру.

– Пусть дух перевала окажется на нашей стороне! – Старое пожелание народа шаркхомбо прозвучало верным напутствием. Они вновь обменялись крепким рукопожатием. А затем Маркус вышел на скальный уступ.

Его мигом окружила кристальная свежесть. Прозрачный, чистейший воздух раздвигал границы зрения, и его стопроцентный взгляд постигал километры открывающегося пространства. Первым делом он посмотрел на юг, но не увидел никакого движения или блеска фар, внедорожник успел отъехать на порядочное расстояние, и ему нужно было выдвигаться следом.

Морозный воздух кусал кожу возле глаз, чистое небо не предвещало снегопада, но наводило на мысль о безжалостном холоде. Неподвижный воздух скрывал в себе секрет отрицательных температур, и наедине с ним Маркусу предстояло провести порядочное количество часов. До той поры, пока ему не представится возможность встретиться с кем-то ещё.

Он спустился по лесенке и сразу с места взял довольно приличную скорость. Тренированным мышцам не требовалось долгой раскачки, чтобы войти в привычный ритм. Наконечник палки погружался в снежный покров, оставляя за ним цепочку круглых отметин.

Хорошо запомнившегося ему ветра не было и в помине. Маркус шёл в одиночестве по обширной долине и не замечал никакого постороннего движения внутри неё. Если бы он не знал о том, кто сидит в приметном красном внедорожнике и с какой целью те прибыли в эти места, ему бы оставалось только радоваться нетронутыми видами и зрелищам пробуждающейся природы. Всю идиллию портили параллельные следы протекторов, продавившие в снегу характерный узор и становившиеся всё более отчётливыми по мере продвижения солнца, двигавшегося по левую руку от Маркуса.

Навигатор болтался на левой лямке его рюкзака, хотя в нём совершенно не было нужды. Его путь представлял собой прямую, упиравшуюся непосредственно в подножье нужного ему перевала.

Наконец, снежное однообразие впереди нарушилось ярко-красный цветом. Всё больше деталей открывалось на припаркованном джипе, солнце отражалось в зеркалах заднего вида, причудливым горбом вырисовывался багажный отсек, размещённый на крыше, обтекаемый силуэт казался чуждым здешнему пейзажу. Две минуты Маркус наблюдал за машиной, но не заметил вокруг неё никаких шевелений, кто бы не прибыл в ней сюда, они уже покинули автомобиль и приступили к штурму перевала. Чуть прищурившись, Маркус стал вглядываться в уходящий к седловине горный склон, но не заметил идущих по нему людей. Должно быть они опередили его намного сильнее, чем он предполагал.

Последний участок долины он преодолел с максимально возможной скоростью, он всё время ощущал себя слишком заметным, как будто пересекал огромную тарелку, параллельно с этим гадая, не является ли он предметом пристального внимания? У сидящих сверху в данном случае было неоспоримое преимущество, делающее его крайне уязвимым.

С излишней осторожностью он подбирался к пустой машине: Джахир сообщил ему, что за Алмазом всегда следует огромный темнокожий детина, а в деревне они обзавелись услугами проводника, теоретически никого из этой троицы не могло остаться в джипе, но вдруг охотник решил увеличить свою свиту и прихватить дополнительного шаркхомбо, чтобы тот сторожил машину?

Никаких лишних личностей в машине обнаружено не было, поэтому Маркус ограничился лишь беглым осмотром места парковки. Далее склон начинал приобретать крутизну, к тому же гораздо чаще попадались обширные каменные нагромождения, справиться с которыми джипу было уже не под силу. Из него выжали максимум, а потом оставили на последнем относительно ровном участке.

Три пары следов вели в сторону склона, постепенно сливаясь в одну тонкую тропинку. Маркус двинулся было по ней, когда его голову посетила странная идея: а что если расстрелять джип, вывести его из строя? Но при здравом рассуждении он тут же отмёл это предложение: во-первых, он боялся истратить весь свой боезапас, а во-вторых, стрельба раньше времени предупредила бы ушедших на перевал о его присутствии, лишив его появление внезапности, и в-третьих, не стоило забывать про риск лавины. Маркус оценил снежную обстановку на склоне, с одной стороны он не видел явных признаков опасности, с другой – не был экспертом по этим вопросам, и попросту не знал, на что следует обращать внимание.

Он ещё боролся с искушением пробить шины джипа ножом, но и от этого отказался. И всё же прежде, чем начинать подъём, Маркус решил последовать совету старика и нацепить на себя кобуру с пистолетом. Оружие всегда вызывало у него омерзение, доставая из бокового кармана рюкзака ствол, он боялся сдавить его слишком сильно, ему казалось, что хватит малейшего неверного движения, чтобы пистолет выстрелил. Конечно, Джахир поставил его на предохранитель, но и в таком состоянии Маркус относился к нему, как к спящей змее. Никогда не знаешь, как она отреагирует на твоё касание.

Расстегнув куртку, Маркус обвязался широким ремнём, приладив кобуру с левого бока и защелкнув дополнительное крепление вокруг бедра. Рукой в перчатке он попробовал выхватить пистолет. Оружие цеплялось за кобуру, ремни, нижнюю кофту, что лишний раз доказывало его бесполезность в руках Маркуса. Он прикрыл патронаж полой куртки и приступил к подъёму.

Невольно стали вспоминаться детали его первого восхождения на Восточный Арсель, как он карабкался тогда через метель, чувствуя наступающий холод, но всё равно преисполненный желания добраться до седловины. Спустя годы это начинало ему казаться полнейшим безумием: о чём он только думал, когда в нездоровом состоянии пытался переиграть перевал? Неужели действительно всё было в лёгких деньгах, которые предложил ему Тандукар? Только из-за них он чуть не замёрз три года назад? Или дело было в гордости, и он просто не мог признать поражение, возможно, в нём развился симптом бессмертия, от которого страдают многие туристы, которые за счёт многократного везения совершенно утратили чувство риска. В таком случае хорошо, что так вовремя с ним случился Восточный Арсель. Едва не закончившееся трагедией восхождение как следует встряхнуло его и позволило более трезво смотреть на вещи…

Хотя в данный момент он изо всех сил стремился вторично наступить на те грабли, которых старался избегать.

Где-то там на седловине притаился отряд из трёх вооружённых человек, которых привело сюда чёрное дело. А что он имеет против них: горсть патронов в древнем пистолете, восемь пальцев на руках и одну трекинговую палку? И это сразу после размышлений о том, что он научился взвешивать риски? Да, Маркус опровергал самого себя, добровольно шёл по направлению к опасности, прекрасно это понимая. Тропою пройденных уроков и старых ошибок его вело принятое правильное решение. Оно было оправданием. И щитом. По крайней мере на последнее ему очень сильно хотелось надеяться.

Всё чаще Маркусу приходилось пользоваться руками, палку он переместил в правую руку, а левую стараться держать возле кобуры, что причиняло массу неудобств, но таким образом создавалось впечатление большей защищённости. Он неукоснительно следовал проложенной тропе, навигатор на лямке продолжал попискивать, но на него он уже не обращал внимания. Его опытный глаз выхватывал признаки непродолжительных остановок, совершённых маленькой группой. В защищённом от ветра месте была примята довольно большая площадка снега, следовательно отряд Алмаза тащил на себе большое количество снаряжения, и весило оно, судя по всему, прилично. Попадались и брошенные фантики, участки пожелтевшего снега, отпечатки рук, оброненный носовой платок…

Он догонял их, седловина Восточного Арселя становилась всё ближе, и всё меньше времени оставалось у него в запасе. «Просто турист, бредущий своим маршрутом. Просто ещё один человек с рюкзаком, решивший заползти в этот перевал. Просто уставший путник, который…»