— Вот и помогай после этого людям.

Архип подошёл к тумбочке, взял кобуру с пистолетом и протянул мне:

— Пойдем и выстрелим ему в харю?

Мой мальчик.

— Их там человек двадцать, а может и больше! — сунулся в дверь Крис.

— Ты чего там уши греешь, засранец?!

— Просите, — ляпнул Крис и завалился в покои. — Пацаны говорят, что они только и ждут, когда вы придете. Хотят вас, хы! — Крис изобразил удар ножом в живот.

— Крис, а ты не знаешь, почему я назначил своим помощником старого пердуна Дементия, а не тебя?

— Не-а, — Крис пожал плечами и уставился на торчащую из-под одеяла ногу.

— Эй! — я пощёлкал пальцами. — Контент восемнадцать плюс! Чеши вниз!

— Понял, господин!

— И что будем делать? — спросил Архип.

— Нужно честное сражение, — ответил я.

— Если их двадцать, то…

— Не физическое, — я поднял вверх палец. — А политическое!

— Этот как?

— Пускай народ решает, кто должен править той частью кварталов.

— Там в основном рыбаки, — нахмурился Архип и повертел в руке мушкет. — Они не за вас.

— Не спеши, Архип. Для начала нужно провести предварительный опрос. Собрать мнения, подбить результаты, а уж потом судить. Если показатели не в нашу пользу, то нужен крепкий политический ход. Пенсии поднять или раздать всем несогласным по десять золотых. Можно ещё пообещать, что в следующем году будет лучше, но главное — не забыть напомнить, что мы сдерживаем опасного внешнего врага. Правильный политический подход делает невероятные вещи.

— Значит, в морду мы ему стрелять не будем?

— Пока нет. Иди лови Криса и говори, чтобы собирал свою шпану. Завтра у них будет работа.

Вооружившись лупой, я рассматривал клочок бумаги, на котором была нарисована схема с магазином дубильщика.

Шерлока Холмса из меня не вышло. Сколько бы я ни смотрел, ни ощупывал, ни нюхал, ничего нового не узнал. Хотя в целом было интересно: тот пацан, что передал мне наводку… Как он про харва узнал? Вероятно, старый Глинский с ним общался. Быть может, они что-то мутили вместе. Только один оставался на виду, а другой — прятался в тени.

Но как он мог узнать, куда придёт харв? Попахивало секретностью. Харв не очень-то хотел показываться на люди, выбирал жертв-одиночек. А может, харва информатор подсёк, когда тот приходил на место, на разведку? По-хорошему нужно найти этого пацана. Вместе с ним подловить харва и тогда уже окончательно грохнуть. Вот и займусь этим. Не сегодня. На днях. Завтра, может… или когда? Немного свои дела разгребу и сразу. А дел-то у меня — ого-го!

В планах: построить нормальный каменный дом вместо стрёмной деревянной башни; найти нормальный отряд наёмников, чтобы чувствовать себя, как у бога за пазухой; замутить бизнес. Сидеть на денежном потоке от Мещерского — прикольно, но слишком зависимо. А вдруг не даст?

Постучавшись, ко мне вошли Крис и Архип. Архип накручивал заплетённую косичку на бороде и зевал, а пацан держал в руке бумагу:

— Вот, господин Глинский, — протянул мне. — Провели опрос, как вы и просили.

Я взял бумагу и посмотрел:

— Та-а-а-к! — поднёс чуть ближе. — Ага. Ага. Ясно. Хм-м-м.

— Вы верх ногами держите.

— Конечно, блин, вверх ногами, — я перевернул бумагу. — Кто так коряво пишет?

Попробовал ещё раз разобраться и передал бумагу Крису:

— Чего там?!

— Из шестидесяти трёх опрошенных за вас готовы отдать голоса — четверо!

— Чё?!

— И эти четверо состоят в нашей группе по патрулированию, — добавил Крис.

— Бестолочи, блин! А они знают, что я их задницы от харва спасаю?!

— Знают, но намного больше их беспокоит личный достаток, — ответил Архип. — Денег не хватает.

— Ладно. Голосовать пока не будем. Валите!

Помощники ушли, а я подошёл к окну и почесал затылок. Денег им, блин, не хватает! И что мне сделать?! Дементий, ишак сутулый, свидетель, что я к Ростопчиной ходил. Гром-баба в гробу видала мои подкаты и разговорчики. С ней не договориться. Если, конечно, не предложить ей что-то стоящее. Что-то… Та-а-ак!

Появившуюся идею я закрепил хорошим глотком вина. Сбросил с себя халат и подошёл к шкафу. Что тут у нас? Это не то. Не то. Говно. Хлам. Дрянь. Ну-ка! Нашёл широченные коричневые шаровары. Так лучше. Белая рубашка, длинный кожаный плащ с воротом, ботинки с острыми носами. Неплохо. Нужен ещё головной убор. Таковых в гардеробе не числилось. Пришлось выходить из положения. Порвал кофту и повязал на голове. Оно.

На первый этаж я спустился с мечом в одной руке и пистолетом — в другой:

— Дементий, налей-ка мне рому!

— Рому? — скривился старик.

— Рому-рому! Что ещё, по-твоему, пьют пираты?!

… … …

Капитан по прозвищу Гончий стоял за штурвалом и смотрел на спокойное чёрное море. Неравномерными пятнами у воды висел туман. По водной глади бесконечно полосой отражалась луна. Тихо. Поскрипывали мачты, шептались моряки.

Рядом с Гончим стоял помощник и смотрел в подзорную трубу. Смотрел не в море, а на выступающий по правую руку мыс. Затем он вдруг дёрнулся, передал трубу капитану и показал пальцем. Гончий взял трубу. Есть. На вершине мыса в скальной впадине показался огонь факела. Ночь обещала быть урожайной.

— Полный ход! — взревел капитан.

Разведчик с земли передал капитану, что торговый корабль показался на горизонте и движется к докам Виктомска. Отлично. На парусах и с попутным ветром они обогнут мыс и выйдут наперерез.

Корабль дёрнулся, заскрипел и понёс подгоняемый ветром свою громоздкую тушу. Скорость была небольшой, но торговцу приходилось ещё тяжелее, а значит, он был ещё медленнее.

Корабль Гончего выскочил из-за мыса. Капитан увидел белые паруса и светлую огранку по контуру корабля. Деваться тому некуда. Пираты срезали.

— Приготовить крюки! — крикнул Гончий. — Идём на абордаж!

Торговое судно спешило к порту, надеясь проскочить перед пиратским кораблём. Но потом смирилось и повернулось боком. Капитан торговца испугался, что его пробьют на скорости носом. Понял, что бежать бессмысленно, и подставил себя под абордаж. Всё пройдёт как по маслу. Не будет ни драки, ни жертв. Отгрузят половину и поплывут дальше.

Приблизившись к торговцу, Гончий удивился пустотой на палубе. Все сидели в трюме? Или он вообще пустым идёт? А это что?

Прямо посредине корабля стояло сооружение из досок и верёвок. Похожее на катапульту. С рычага соскочила натянутая верёвка и катапульта выстрелила. Бочка с горящим фитилём взмыла в небо, пролетела двадцать метров и приземлилось точно на палубу к Гончему. От столкновения хрустнула и надломилась, рассыпав по палубе порох. Фитиль закончился.

… … …

Сидя в шлюпке, закрытой брезентом, я увидел, как бочка отскочила от палубы пиратов. Дерьмо, блин. Та раскололась, порох просыпался. Да и хер бы с ним — с порохом. Герметичность нарушена, а значит, взрыва не будет. Криворукий оружейник всё-таки просчитался с длиной фитиля. Осёл!

Фитиль закончился. Но пламя вспыхнуло. Вместо взрыва, вверх и в стороны устремился огромный рыжий факел. На секунду ночь сменилась днём. Порох шипел, трещал и искрил. Быстро выгорел, но зацепился за палубу. А толку? Наш борт уже трещал под напором абордажных крюков. Пираты работали руками и подтаскивали себя к нам.

— План «Б», парни! — крикнул я, вытаскивая мушкет.

— Что ещё за план «Б»? — спросил перепуганный Биба.

— Огненную какашку на своей палубе они нам не простят. Рубимся насмерть!

Подняв брезенты, мы выскочили на палубу из двух шлюпок. Парочка пиратов, которые уже успели перескочить на наш корабль, офигели. Одного проткнул насквозь Архип, а другого Биба и Боба покромсали на двоих.

— Засада! — взревел знакомый голос на пиратском корабле. — Мочи их!

Завязалась драка. Не драка — рубка. Замес. Крошево. Подскочил адреналин. Трясущейся рукой я выхватил меч и почувствовал прилив сил.

Пираты разрядили мушкеты. Боба и Грифель пострадали. Первому прострелили ногу, а второй лежал на палубе и держался за грудь. Я посмотрел на него с холодящим ужасом и понял, что Грифель помрёт. Вот, бл*ть! Вскинул пистолет и пальнул в козла, который перебирался на наш корабль. Попал в бок. Тот оступился и ушуршал в воду.