Самое страшное же заключалось в том, что никто вокруг вообще не видел в этом ничего не то что страшного и отвратительного, но даже просто странного! Включая и рабов! Как так может быть, она не понимала. Вернее, понимала, но от осознания этого понимания становилось мерзко. Ещё более мерзко она себя почувствовала, когда тем же вечером попробовала освободить рабыню. Кира впала в настоящую истерику, рухнула ей в ноги и, обхватив колени, молила этого не делать и не наказывать её так, обещала быть «хорошей» и «делать всё, что хочет её хозяйка». Причём это «всё» включало действительно всё! Она даже попыталась… Вспоминая те действия кшарианки, Каэдэ почувствовала, как начинает гореть её лицо.

Разумеется, она остановила своё… приобретение, но то отчаяние в глазах Киры ещё не раз и не два снилось ей ночами. Потом, хоть и далеко не сразу, ей удалось немного разговорить лисодевушку, и этот разговор открыл ей глубины той бездны, что творилась в мире. И что не особо замечали окружающие, считая это нормой. Киру продали работорговцу собственные родители, просто потому, что им нужно было как-то кормить других детей, а дочка получилась очень красивой и за неё предлагали аж целых двадцать серебряных энериалов. На тот момент девушке было около двенадцати — точно она и сама не знала. И Кире повезло — она попала в целую «рабскую школу», где её обучали грамоте, петь, рисовать, «вести беседу», ну и… всякому, правда, в теории, потому что «бывший в употреблении» товар уже не такой ценный. Так что за шесть лет с того момента она стала элитной и дорогой рабыней. Очень послушной и уже не мыслящей себя вне рабского статуса, поскольку просто понятия не имела, как ей жить «на свободе», куда идти, что делать и как себя прокормить, тем более в Тёмные Времена. Ну и то, что успела поведать девушка о жизни простых крестьян, особенно если это крестьяне-нелюди… Для уроженки мирной, сытой и благополучной Японии это было даже не на уровне «страшных баек у костра», а что-то повергающее в шок тем осознанием, что для кого-то эта «страшная байка» — на самом деле обычные будни. Как она успела узнать, тут не было всяких «неурожаев» и «голодных лет» — магия эту проблему решала, но если твою деревню сожгло племя орков, спустившихся с гор, а тебе удалось выжить, то никто помогать тебе и не подумает — и тогда хоть продавайся в рабство. Или детей продавай. Да и других вариантов занимательно расстаться с жизнью в этом мире, как выяснилось, было предостаточно, демоны были просто самой большой и страшной опасностью. Конечно же, умом девушка понимала это и раньше, но то самое проклятое Осознание… К тому же до этого момента она имела информацию лишь с точки зрения высшего дворянства, да и то… очевидно, если не специально отфильтрованную, то уж точно очень неполную. И что со всем этим делать, юная мечница не знала. Слишком много проблем для неё одной. Демоны были Злом, в этом не имелось никаких сомнений, но… получалось, что их враги совсем не являлись Добром. Однако особого выбора всё равно не было, как и вариантов. Во всяком случае, Каэдэ их не видела.

Новая порция тяжёлых мыслей не помешала бывшей школьнице дойти до своей палатки, где уже собрались подруги, успевшие немного освежиться и сейчас ждущие только её, чтобы начать ужин. Кира, проследовавшая за ней хвостиком, принялась расставлять еду на столе, а потом — осталась стоять за плечом, ожидая дальнейших приказаний. И сколько бы девушки из Японии ни пытались усадить её за стол с ними, у них не получалось. Если это приказать, то Кира выполнит, но при этом у всех трёх подруг сразу же складывалось ощущение, что они принуждают кшарианку к чему-то очень нехорошему. Пришлось смириться. Атмосфера за столом стояла тоже не самая радужная. Мало того, что все устали, так ещё и понимали текущую ситуацию. И отсутствие выхода из неё настроения не прибавляло.

— Ладно, — вздохнула Каэдэ, — давайте поедим и отправимся спать. Завтра будет тяжёлый день.

— Ещё один тяжёлый день, — печально вздохнула Юко.

— М-м-м, возможно, нам стоит попробовать сотворить «Общее Заклинание»? Думаю, с «усилением» мы сможем пробить ту штуку… — неуверенно предложила Азуми.

— Попробуем, — устало согласилась мечница. Она слушала занятия подруг по магии, но делала это вполуха, предпочитая тратить своё время на занятия с клинком, а остальное добирая по остаточному принципу, — а пока… итадакимас.

***

Утро для подруг началось не совсем привычно. Сперва всё было как обычно — Кира уже раздобыла завтрак и накрыла на стол, впереди были спуск на Четвёртый ярус и очередная многочасовая рубка с успевшими за ночь восстановиться или подняться снизу демонами. Идти в Подземелье очень не хотелось, но какая была альтернатива, сдаться и убежать? Таких мыслей девушка не допускала. Однако стоило ей закончить с приёмом пищи, облачиться в броню и привесить на пояс ножны с адамантитовой катаной, выкованной по требованию одного из прошлых призванных Героев и переданной ей из императорской сокровищницы, как в лагере началась какая-то необычная суета.

— Доброе утро, сэр Этриан, — выглянув из шатра, обратилась Героиня к одному из своих сопровождающих — статному и высокому воину Золотого Ранга примерно лет тридцати, по совместительству являющемуся сыном и наследником старшего сына Императора, элдлорда Арвиса Круанбурга.

— Приветствую вас, леди, — доброжелательно улыбнулся мужчина.

— Что-то случилось? Лагерь кажется каким-то оживлённым.

— Да, к авантюристам подошло подкрепление.

— Подкрепление? — не совсем поняла воительница. — Команда из другого города?

— Я сам ещё не успел узнать, — развёл руками аристократ, — но, судя по активности в их части лагеря, это кто-то известный. Если желаете, мы можем вызвать их…

— Думаю, можно просто подойти и посмотреть… — осторожно заметила девушка.

— Как пожелаете, — чуть вздохнул мужчина, — хотя человеку вашего положения невместно лично… посещать подобного рода публику, — как уже успели отметить японки, имперская аристократия к простым авантюристам в большинстве своём относилась пренебрежительно, тем более к авантюристам-чужестранцам. Для них это были «всего лишь наёмники». То же разделение лагеря на «имперскую» и «эскельскую» части все восприняли как должное. И только местного главу гильдии Золотого Ранга сэр Этриан ещё был готов не то чтобы считать равным, но хотя бы не показывать всем своим видом пренебрежения.

Следом за своей предводительницей подтянулись и остальные девушки, раньше состоявшие в клубе кендо, ну и, разумеется, Кира вновь пристроилась хвостиком, ведь «вдруг Госпоже что-то понадобится?», и бороться с этим было бесполезно, хорошо хоть в Подземелье следом за ними не бежит. В общем, собравшись, девушки пошли в сторону стоянки авантюристов, где уровень переполоха только рос. Причиной тому было появление новой команды, причём с первого взгляда было видно, что команда опытная и высокоуровневая. Пятеро человек, облачённых в одинаковые по стилю и цветам комплекты экипировки: чёрно-багряные, с золочением. Они казались скорее парадными, чем боевыми, но неуловимая, однако хорошо ощущаемая ею относительно недавно прорезавшимся «внутренним чутьём» своего рода «аура силы» свидетельствовала о том, что это, скорее всего, какие-то артефакты. И артефакты очень неслабые.

Возглавлял отряд беловолосый рыцарь в полных латах восхитительного качества, напоминающих, за вычетом шлема, ремня и сюрко, больше какой-то футуристический бронескаф, чем изделие средневековой кузни. Очень высокий рыцарь. Считавшаяся дома довольно рослой Каэдэ не доставала ему макушкой даже до середины груди. Кроме того, воин был вооружён выдающимся двуручным мечом, даже внешне не предназначенным для простого человека, который он ещё и удерживал за спиной одним из довольно сложных приёмов управления маной, о котором сама Каэдэ только слышала. Его спутники, точнее, спутницы, наоборот, особым ростом не отличались, в итоге создавалось странное ощущение взрослого, вышедшего на прогулку с детьми. Подойдя чуть ближе, воительница заметила и хвосты у двух девушек рядом с воином — кшарианки. Ещё две стояли, накинув плащи с глубокими капюшонами, и распознать их расовую принадлежность было сложно. Но всё это меркло по сравнению с воином, точнее, с жетоном из чёрного металла с фиолетовым отливом, что находился на его шее. Ровно такой же оттенок был у её катаны. У её адамантитовой катаны. Заметил этот жетон и их сопровождающий.