— И хлеб, свежий тёплый хлеб! — вторила ей волкодевочка, за время плавания раздевшаяся до одной подпоясанной белой рубашки и босиком как раз шлёпавшая по палубе очень даже активно, отчего сильно загорела.
Что же до хлеба — не то чтобы у меня не было определённого запаса в Инвентаре или я не мог купить свежий у Системы, но одно дело — пусть и свежая, но «дорожная» краюха, и совсем другое — с пылу с жару, с хрустящей чуть золотистой корочкой снаружи и мягким белым мякишем внутри… м-м-м… В общем, я её понимал.
— Ага, а ещё тут должна быть парочка интересных блюд и напитков!
— Вы просто обязаны их попробовать!
— Будет не так здорово, как у нас в княжестве, но для начала пойдёт! — близняшки тоже пылали энтузиазмом. И тоже за время пути изрядно скинули одежды, ибо в плотных кожаных костюмах в полуденный солнцепёк было слишком душно даже для уроженок ещё более южных краёв.
Вот мне было норм. Вообще не ощущал позывов вспотеть, но горевать по этому поводу точно не собирался, да и совсем неудивительно оно было после бань лорда Джейконена. Другое дело, что обнажёнка моих девочек меня немного нервировала. Ну, знаете, эти старые парусные суда с кучей матросов и минимумом женщин… Но ничего, пронесло. То ли команда попалась такая хорошая, то ли наши жетоны помогли, то ли мой флёр маны с ярким негативом по поводу возможных поползновений в сторону моих женщин, но, как бы то ни было, эксцессов не случилось. И вот уже скоро мы должны были сойти на берег. И это было хорошо.
Правда, от момента «увидели берег» до «сошли на этот самый берег» прошло ещё часов десять — пока доплыли, пока пришвартовались, потом ещё нужно было «получить багаж», в смысле, лошадей. Так что высаживались мы уже к ужину — и это ещё повезло, если бы прибыли парой часов позже, к берегу подошли бы уже в темноте и пришлось бы вставать на ночной рейд — без нормального света народ даже во вроде бы известной и безопасной акватории предпочитал не работать. Но наконец наши мытарства кончились, и мы оказались на свободе и предоставлены сами себе. Ну и пошли в таверну, правда, не в самом порту, а несколько дальше — там было поприличнее. Впрочем, бывалым путешественницам в лице сестёр найти подходящее заведение было несложно, собственно, вариант с припортовыми они и отвергли, быстро пояснив, что туда сейчас набьётся вся команда нашего корабля и половина портовых шлюх в придачу. Лезть на нас, конечно, не полезут, но и нормально отдохнуть вряд ли получится, плюс сам «сервис» таких заведений ориентирован на крайне непритязательную публику, что бывает в странствиях по месяцу и для счастья которой нужны лишь алкоголь, какой-нибудь не слишком открытый для сторонних взглядов угол и девица посговорчивее. Короче, раз есть деньги, будем столоваться в более пристойных местах. Вот до такого места мы и добирались следующие полчаса. Ассасинши быстро выяснили, где подходящее заведение, и вскоре мы уже были там — садились за столик и делали заказ. Осталось узнать текущую обстановку и дальше решать. С этим тоже не намечалось проблем, благо трактир — как раз нужное для первичной разведки место, а у нас была Рёко, но… мы не успели.
Как говорится, ничего не предвещало беды, заказ уже был принят и сейчас готовился на кухне, как вдруг входная дверь распахнулась и в зал влетела… девочка-кролик. Причём ростом она была, в лучшем случае, сантиметра на три выше Нэроко, правда, с учётом ушек, выходило заметно выше, но не суть. Суть в том, что, несмотря на миниатюрность, фигура у неё была полноценной, в смысле, как у сформировавшейся девушки, а не угловатой девочки-подростка, хотя грудь размерами и подкачала. Ещё у неё были розовые волосы, густой загар, ярко-зелёные глаза и очень мало одежды на теле, да и та — в эдаком стиле «восточной танцовщицы», с полосочками ткани, которые спускались от шеи на обе груди, оттуда заворачивали на спинку, и так до поясочка, где крепились ещё два «платочка», закрывающие один — промежность, другой — попку девушки. Обута незнакомка была в нечто вроде бальных балеток, и всё это вместе оставляло крайне мало простора для мужской фантазии. Её можно было бы принять за какую-нибудь экзотическую рабыню, благо и «ошейник» на шее имелся (но тут он был выполнен из желтоватого металла, возможно, что и золота, а также являлся частью костюма — «ленточки», закрывающие грудь, как раз крепились к нему), вот только рабыней она явно не была. Хотя бы потому, что у неё над грудью болтался «кулон» в виде серебряного жетона авантюриста, да и сама она фонила маной сильнее Эдель и Адель вместе взятых в момент нашей с ними встречи. Сейчас она каждой из них… пожалуй, уступала, но не сказать что намного. А ещё она очень целенаправленно шла в нашу сторону со взором, полным решимости и… даже не знаю, как это назвать, что-то вроде «вижу цель, не вижу препятствий», только не оно, но близкое…
— Адамантитовый?! — хлопнув ладошками по нашей столешнице, подалась через стол в мою сторону гостья, глядя на мой жетон с такими незамутнёнными счастьем и радостью встречи, что одним этим жестом сбила любые возможные претензии на тему вторжения. — Ух, хвала Шадар, не обманули! — огласил ликующий возглас зал трактира, пока сама девочка-кролик от избытка чувств аж откинула голову, чтобы крикнуть это в потолок. — Добро пожаловать в Клавинг! — тут же спохватилась она, вперив взгляд зелёных глаз в моё лицо. И взгляд этот был… очень похож на тот, с которым Рёко некогда напрашивалась к нам в попутчики ещё в Шоселе. Безумненький такой. С придурью. — Я Мелисса! Глава Гильдии Авантюристов Клавинга! Пожалуйста, не могли бы вы поступить ко мне на службу?!
— Э-э-э… — я слегка опешил от этой смеси напора и… Она произнесла это с такой милой и умоляющей мордашкой, как вот… не знаю… дочка выпрашивает у папы конфетку — что-то в этом роде.
— Очень-очень вас прошу! — кокетливо захлопала ресницами эта странная дамочка, выпуская на лицо невинную улыбку самой доброй, хорошей и заслуживающей поощрения девочки во вселенной. — У нас большая проблема! Заказ сверхсрочный! На тысячу серебра!
— Мы не ищем найма, — пришла мне на помощь Нэроко, — но если всё так серьёзно, то лучше начать с объяснения деталей.
— А?.. — словно только её заметила, повернулась на голос зайка. — Ты — маг, да? Хе-хе, — и совсем как ребёнок, застуканный за проказой, смущённо зарылась рукой в волосы на затылке.
— Это жрица Шадар, — шепнула мне Эдель, но так, чтобы её точно расслышала обсуждаемая.
— Коварное существо, — поддакнула ей Адель.
— Жадное…
— Хитрое…
— Любящее играть с чужими чувствами…
— И покупать за бесценок то, за что надо платить по весу…
— Это клевета! — неподдельно возмутилась девочка-кролик. — Шадар — наша великая спасительница и защитница от иссушающего всё живое дневного света Латара! — вдохновенно начала вещать малышка с кроличьими ушками. — Она дарит нам тени, что оберегают от нестерпимого зноя пустынь! Прохладу оазисов! Чистую воду родников! Уют благословенной ночи!
— И покровительство тайным делам и незаконной наживе, — понимающе хмыкнула старшая эльфийка.
— Это только в частном порядке, — сбавив тон, деловито и с напускной важностью выпятила грудь зайка. — Отвечать нуждающемуся на просьбу о помощи не является злом, зло — это просить о помощи во зле. Поэтому каждый верующий сам несёт ответственность за свои поступки и решения, Шадар лишь предоставляет им возможность раскрыть свой потенциал!
— Она правда это сказала… — с нескрываемым восхищением чужой отмороженностью улыбнулась Адель.
— Перед паладином… — поддержала Эдель.
— Жрицы… — уже хором произнесли они, и звучало это в точности так, как в тот раз в Подземелье, в отношении меня, когда я им признался, что без их помощи ловушки бы ломал собой.
— М-м-мрм! — вновь хлопнув ладошками по столешнице, воинственно наморщила носик девочка-зайка. — У меня критическая ситуация! У замка Тагат, в пяти часах езды на юго-восток от Клавинга, прорыв Подземелья! Его нужно срочно закрыть, а у меня во всём городе только двенадцать Стальных авантюристов, восемь из которых заперты сейчас там, и ещё неизвестно, живы ли! Городской Совет уже второй месяц только и делает, что собачится между собой, несколько Благородных Господ уже сбежали в Империю со всеми деньгами и стражей! А мне в помощь и десятка всадников Железного ранга не дают! А закрыть Подземелье надо, иначе ещё через месяц мы все тут помрём! — личико Мелиссы выразило неподдельные горечь и обиду, за малым без слёзок в уголках глаз, а уж голос… так играть голосом, чтобы тот не переходил в надломленную истерику, но при этом в полной мере вызывал сочувствие и желание пожалеть, это надо уметь.
