— Вы согласны?

— Да, — выдыхаю, крепче сжимая его руки.

С восхищением и безграничной любовью во взгляде смотрю в глаза родного мужчины и чувствую, как внутри меня растекается тепло. То самое, которого я так долго ждала и наивно искала в объятиях Павла, но не нашла.

Тепло — мой дом. Дом, который я нашла рядом с ним еще много лет назад. Мой дом — это старшекурсник рок-музыкант, наглый мажор и весельчак, не знающий преград. Годы взяли свое, он стал взрослее, сейчас более собран и сдержан в эмоциях. Но в моих воспоминаниях он другой, а к новому Антону мне еще нужно привыкнуть.

— Ура!!! Мама сказала да! — доносится с верхней палубы счастливый голос сына. — Вы слышали? Слышали?

Ошеломленно оглядываюсь по сторонам и замираю, заметив на верхней палубе всех наших друзей. На глазах появляются слезы, я не в силах их сдержать. Шмыгаю, ладонью прикрывая нос. Плечи трясутся от подступающей истерики, из меня вырывается нервный смешок.

Довольно усмехнувшись, Антон прижимает к себе, большими пальцами стирает слезы и заглядывает в глаза. Мне хватает нескольких секунд, чтобы успокоиться. Обнимаю за шею теперь уже мужа, щекой прижимаюсь к груди и шмыгаю, смотря на ребят.

— Ну чего ты плачешь, родная? — шепчет, целуя в висок, мой муж.

— От счастья, — поднимаю голову, заглядываю в любимые глаза. — От счастья.

Друзья кричат, свистят, спешат нас поздравить. Я не успеваю сказать каждому из них «спасибо», потому что на меня налетает сын, едва не сбивая с ног. Он с криками и оглушающими визгами вешается на шею, целует в обе щеки, слегка отстранившись, звонко смеется и, закинув руку на плечо Антона, притягивает того к нам. Антон, принимая поздравления, обнимает нас обоих и подмигивает. На его лице играет счастливая улыбка, кричащая о том, что этот мужчина счастлив.

Что он нашел свой дом.

— Мам, папа, а как вы смотрите на что, чтобы сделать мне братика? — обращается к нам сын.

Улыбка приклеивается к лицу, под звонкий смех друзей я перевожу ошеломленный взгляд на сына. Ни грамма смущения на его лице нет. Он светится, как натертая до блеска лампа.

— Ч-что? — вырывается сипло из меня.

— Ну-у-у, можно и сестренку. Я, в принципе, не против и принцессы, — прищурившись, задумывается.

— Поддерживаю, — присоединяется к безумию Матвей. — Мне все равно, кто у вас будет, главное, чтобы нашему не скучно будет, когда будет залетать к вам в гости.

— Матвей! — стукнув в плечо, восклицает Лика.

— Лик, я уже сказал тебе раз, что наш развод был ошибкой. Так вот… говорю второй раз: Лика, наш развод был огромной ошибкой, — прижимает к себе Лику и целует, не позволяя той отстраниться.

Я смущенно отворачиваюсь в сторону сына, треплю того по голове и радуюсь. Просто радуюсь нашему маленькому счастью.

— Знаешь, а я не против, — шепчет на ухо бархатный с легкой хрипотцой голос мужа.

— Сына или дочери?

— Я буду любить всех. Всех вас, — легкий поцелуй в плечо, и крепкие объятия стали для меня самой лучшей наградой.

Вечер пролетает незаметно, я стою на корме и любуюсь рассветом. Холодное бледное небо невольно сравниваю с прошлой жизнью. С тем временным промежутком, где мы жили без него. Тогда многие вещи казались тусклыми, безжизненными. Я была уверена, что никогда уже не увижу их прежней жизни, полной ярких красок и эмоций. Единственным ярким пятном для меня был сын. А сейчас… рассвет. Моя жизнь вновь обрела краски.

Оглядываюсь, Антон уверенной походкой направляется прямо ко мне. Подходит со спины, обнимает. Подбородком упирается в плечо, руки складывает в замок на моем животе.

— Весь вечер хотел спросить, а где кольцо?

— Я вернула его хозяину, — расплываюсь в счастливой улыбке, вспоминая тот вечер. Я действительно позвонила Павлу, попросила о встрече. Я должна была сразу сказать ему «нет», но не смогла. Хотела как лучше, а получилось как всегда. Я облажалась. — Ты же не думал, что после ночи с тобой я выйду за него замуж?

— Вообще-то, думал, — серьезно произносит он.

— Прости, милый, но я не хочу, чтобы моих детей воспитывал посторонний мужчина.

Кончиками пальцев касаюсь колючей щеки, прикусываю нижнюю губу и думаю, сказать ему сейчас или дождаться ночи.

— Я беременна, — шепчу, целуя любимые губы.

Антон замирает, пальцами впивается в ребра и недоверчивым взглядом прожигает меня насквозь. В глубине любимых глаз океан эмоций, на щеке одинокая слеза. Слеза, полная безграничного счастья.

— Я люблю тебя, моя Аля.