Очень распространено было в Волжской Болгарии производство зеркал. В конце X–XI в. они аналогичны салтовским, позднее появились подражания китайским и иранским зеркалам (рис. 79, 1–3), а для золотоордынского времени характерны крупные зеркала, достигающие в диаметре почти 30 см и украшенные на обратной стороне, как правило, фигурами геральдических животных и вязью арабской благожелательной надписи: «Слава и долгоденствие, счастье и блеск, возвышение и хвала, блаженство и высочество, власть и процветание, могущество и божеская милость владельцу сего навсегда».

Примерно в середине XIII в. возникло у болгар производство характерных пластинчатых узких браслетов со схематическими звериными мордами на концах (рис. 79, 7). В литературе их принято называть «браслетами болгарского типа» и датировать XII в., однако в новых исследованиях приведены достаточно убедительные доводы для их передатировки — очевидно, эти изделия получили массовое распространение не в болгарский, а в следующий — золотоордынский период.

Вероятно, специальные мастера-котельщики занимались производством котлов. В домонгольское время они были медные, полушарные, склепанные из нескольких кусков. Ушки у них обычно ковались из железа, дужки тоже были железные, кованые (рис. 78, 29). В золотоордынское время было освоено литье чугунных котлов. Таким образом, болгары первые в Европе научились лить чугун. Для этого были предназначены особые печи в виде домниц диаметром 1–1,2 м. и высотой 1,5 м. Воздуходувные отверстия в них шли по спирали, что способствовало поддержанию постоянного жара в печи, а это давало возможность получать в ней чугун.

Чрезвычайным разнообразием и богатством характеризуются керамические изделия волжских болгар (рис. 80, 32–49). Городские гончарные мастерские были исследованы в Волгаре [Хованская О.С., 1954, с. 340–369]. Там открыты обжигательные печи двух типов: одноярусные и двухъярусные (с опорным столбом и без него). В этих печах обжигалась как некоторая строительная керамика (трубы), так и обычная посуда. Печи для обжига кирпичей были прямоугольные, состоящие из параллельных рядов арок. Их обычно ставили около строящихся зданий и по окончании строительства разрушали.

В Болгарах велись раскопки двух гончарных районов. В них обнаружены небольшие мастерские, состоящие из одной печи, и крупные — из нескольких печей с одной топочной камерой. Кроме того, в гончарных районах находили ямы для вымачивания глины, бракованные сосуды, лощила, сделанные из обломков керамики, и матрицы для формовки чаш, покрытых рельефным орнаментом. Изучение материалов из этих ремесленных районов дало возможность установить явное совершенствование керамического производства, достигшего расцвета в XIV в.

Впрочем, и в домонгольское время болгарская керамика пользовалась большой популярностью и широко распространялась не только на территории самого государства, но и за его пределы, в частности в северо-восточные русские княжества.

В домонгольский период в поселениях сельского типа найдено очень много лепной керамики (горшков и мисок, украшенных богатым орнаментом) (рис. 80, 18–26). Сосуды эти принадлежали местному населению — угро-финскому. Ими пользовались вплоть до монгольского нашествия, причем не только в деревнях, но и в городах [Хлебникова Т.А., 1962, с. 340–369].

Однако гончарная керамика разных типов и назначения всюду в городских и деревенских слоях несомненно преобладает.

Производство наиболее распространенной лощеной посуды несомненно было налажено в Волжской Болгарии уже в IX в. — сразу же по приходе болгар из южных степей на Волгу. В первые десятилетия лощеные сосуды почти не отличались от «салтовских» ни формой, ни цветом (серо-черный обжиг). К XI в. городское керамическое ремесло полупило дальнейшее развитие. В XI–XII вв. подавляющее большинство сосудов составляли кувшины с лощеной поверхностью. Лощение наносилось четко и густо, в клетку и вертикальными полосами. Обжиг был желтый или коричневый (рис. 80, 12, 13).

В следующий период — в XIII и XIV вв. лощение постепенно почти полностью исчезает, обжиг резко меняется — подавляющее большинство сосудов приобретает ярко-оранжевый (красный) цвет. Сильно изменяется и ассортимент столовой керамики (рис. 80, 1-11). Кроме кувшинов, столь же часто попадаются большие двуручные корчаги, миски, горшки, кружки и очень много крышек различной формы [Хлебникова Т.А., 1962].

Погребальный обряд волжских болгар начиная с X в. (а в центральных районах и с конца IX в.) — мусульманский [Халикова Е.А., 1977. с. 39–60]. Погребения совершались в простых ямах, головой на северо-запад в вытянутом положении, на спине с незначительным поворотом тела к югу — на правый бок, голова повернута направо — лицом к Мекке. В более поздних погребениях иногда прослеживаются остатки гробов — доски или просто гвозди (рис. 78). Для знати в XIII–XIV вв. на городских площадях возводили мавзолеи, украшенные поливными изразцами. Как правило, они кубической формы с пирамидальным верхом (рис. 78).

В настоящее время известно и частично исследовано около 10 домонгольских мусульманских могильников. На некоторых языческих могильниках, в частности Танкеевском, хорошо прослеживается переход от языческого обряда к мусульманскому. Мусульманские ранние погребения иногда по старой традиции сопровождались небольшим количеством вещей (ножами, бусами и пр.), которые и позволяют определить их датировку. Как правило, все мусульманские погребения Танкеевского могильника, который перестал функционировать в самом начале XI в., располагались на окраине.

Несмотря на глубокое внедрение мусульманской религии и восточной культуры в сознание населения Волжской Болгарии, прочные народные основы языческой религии продолжали, по всей видимости, еще существовать в государстве и в какой-то степени проявлялись даже в золотоордынское время. Например, недалеко от Болгара, в урочище Ага-Базар, на месте древнего торга, о котором писал еще в своей записке Ибн-Фадлан, были обнаружены остатки языческого святилища XIV в. [Смирнов К.А., 1958]. Святилище состояло из семи расположенных по окружности ям. В центре окружности находился массивный деревянный столб, видимо идол. В каждой яме были найдены остатки кострища на глиняных «подушках». В некоторых ямах было по нескольку глиняных прослоек и кострищ. В кострищах обнаружено большое количество костей животных, обломков посуды золотоордынского времени и несколько джучидских монет. Общая планировка этого позднего святилища почти аналогична святилищу «Шолол», относящемуся к I тысячелетию н. э. и принадлежавшему местному финно-угорскому поселению. Очевидно, что и Ага-Базар — комплекс, сооруженный какой-то группой местных племен, не принявших мусульманство и тем не менее допущенных для жительства в самый центр государства — к его столице.

Археологические исследования Волжской Болгарии позволили говорить о высоком развитии экономики и культуры этого государства уже в самом начале его истории. Пришедших сюда в IX в. болгар было немного, но это был крепко спаянный «ударный кулак» — та организованная и военизированная для захвата новой территории орда, которая сплотила вокруг себя местное население и в значительной степени не только ускорила процесс его феодализации, но и повлияла на сложение общегосударственной экономики и культуры.

Постоянно выявляемые археологами все новые и новые черты, связывающие Волжскую Болгарию с Хазарским каганатом и Дунайской Болгарией, можно уверенно считать устойчивыми признаками болгарских племен, активно расселявшихся на степных просторах Восточной и отчасти Южной Европы в VII–X вв. [Артамонов М.И., 1962]. Весьма существенным представляется то, что многие из этих черт сохраняются в культуре Волжской Болгарии даже после разгрома ее монголо-татарами, т. е. в золотоордынский период существования этого государства.