В 50-60-е годы ценные материалы собраны Е.А. Хамзиной, которая опубликовала первую сводную работу по средневековой археологии Западного Забайкалья [Хамзина Е.А., 1969; 1970]. В 1971–1973 гг. важные факты установлены Л.Г. Ивашиной при исследовании четырех могильников в северо-восточной Бурятии [Ивашина Л.Г., 1973; 1974; 1975]. Еще один могильник в долине Хилок был раскопан в 1975 г. читинскими археологами [Константинов М.В., Немеров В.Ф., 1976; Немеров В.Ф., Белькова Г.З., Шадрин С.Д., 1976].
Из памятников иного характера необходимо упомянуть найденный в середине XIX в. у с. Нюкского клад серебряной посуды, датируемый монгольской пайцзой (с надписью квадратным письмом) концом XIII — первой половиной XIV в. [Извлечение, 1855; Смирнов Я.И., 1909, рис. 173–180].
Несмотря на недостаточную еще изученность в настоящее время территории Западного Забайкалья, здесь можно выделить по формальным признакам три группы средневековых памятников: 1) немногочисленные памятники VIII–IX вв., относящиеся к периоду уйгурского каганата (их характеристику см. в разделе «Культура древних уйгур»); 2) могилы и жертвенно-поминальные курганы тюркоязычных племен IX–X вв.; 3) памятники монгольского периода XIII–XIV вв.
Уточняя периодизацию Е.А. Хамзиной (следующей за Г.П. Сосновским — Хамзина Е.А., 1970, с. 82–83), предлагаем оставить введенные этими авторами названия групп или типов погребений, но с внесением изменений в их содержание и хронологию.
В настоящее время в Западном Забайкалье отчетливо выделяются хойцегорская (IX–X вв.) и саянтуйская (XIII–XIV вв.) культуры. Что касается промежуточных памятников XI–XII вв. (которые Е.А. Хамзиной относились к тапхарскому типу X–XIII вв.), то они в основной своей массе еще не обнаружены и потому не могут быть описаны. С большей долей осторожности к этому периоду, вероятно, можно отнести только могилу 19 из VI могильника на горе Тапхар [Хамзина Е.А., 1970, с. 57–58, 114–116, табл. IV, V].
Хойцегорская культура представлена памятниками, распространенными почти по всей территории Западного Забайкалья. Курганы этой культуры раскопаны в могильниках «На Увале» (1) и в Хойцегоре (3, 7, 8, 12) Ю.Д. Талько-Грынцевичем, на Тапхаре V и Баянголе (1–3) — Е.А. Хамзиной, на Тапхаре (жертвенно-поминальные) — Г.П. Сосновским, в могильниках Бухусан (9, 14–17, 18-1, 19, 24), Харга I (1–7), Харга III (1, 4) и Алтай (1, 2, 4, 9) — Л.Г. Ивашиной.
Могилы хойцегорской культуры были отмечены на поверхности земли округлыми или овальными задернованными выкладками из обломков скалы, иногда с углублениями в центре. Их размеры от 2×2,15 до 4,1×5,8 м. Выкладки часто потревожены в древности, но, вероятно, первоначально представляли собой овальные каменные «панцири», непосредственно прикрывавшие могильные ямы. Под выкладками прямо в слое погребенного дерна или в неглубоких грунтовых ямах (0,2–0,62 м.) находились погребения мужчин, женщин и детей — от младенцев до стариков.
Они были захоронены на спине не только в вытянутом положении, но и с коленями, поднятыми вверх, а также в скорченной позе, на правом или левом боку. В количественном отношении несколько преобладали погребения на спине. Варианты трупоположений не зависят от пола и возраста. В шести случаях кости скелетов были настолько перемешаны грабителями, что первоначальное их положение установить не удалось. В большинстве случаев трупы укладывались головой на север или северо-восток, изредка на восток-северо-восток и восток. Дважды удалось выявить, что погребенные были прикрыты досками и лишь в одном случае скелет находился в берестяном гробу, имевшем деревянную раму (Баянгол, могила 1).
Ни в одной могиле не найдено костей домашних или диких животных. Очевидно, мясную пищу не клали. Жидкую или полужидкую заупокойную пищу в сосудах также устанавливали не всегда. В двух могилах (мужчины и женщины) в головах погребенных стояли гладкие баночные сосуды с насечками по венчику, а в третьей могиле — у младенца — сосуд с высоким горлом; в четырех других найдены отдельные обломки горшков. В нескольких случаях сохранились следы поминок, совершенных после захоронения. В двух выкладках среди камней обнаружены обломки разбитых сосудов, а в двух других — кости овец.
В редких случаях в разграбленных или детских могилах совершенно отсутствовал инвентарь или встречены лишь следы железных окислившихся предметов. Детали конского снаряжения обнаружены как в мужских, так и в женских погребениях, что подчеркивает конный быт населения. Однако необходимо отметить, что из 24 могил, имевших инвентарь, только в шести оказались предметы конского снаряжения. Обычно удила и стремя (или что-то одно из них) положены около головы умершего. В одном случае удила лежали у левого колена, а стремя — между ног; в другом — два стремени и удила располагались справа у пояса мужского скелета.
Стремена разнотипны: с восьмеркообразным завершением и с петлей на шейке (рис. 35, 26, 28). Среди последних встречаются экземпляры с фигурным завершением петли или высокой петлей. Удила двусоставные с S-овидными псалиями и дополнительными петлями, иногда с «сапожками» на концах (рис. 35, 23). Другие удила имеют двойные перпендикулярно расположенные кольца (рис. 35, 14). Чаще встречается третий тип удил — с перевитыми восьмеркообразными кольцами (рис. 35, 13). В одной могиле найдена роговая подпружная пряжка и в двух — костяные застежки-цурки (рис. 35, 35). Отметим также две роговые листовидные подвесные бляхи от сбруи и роговую обойму для узды с парой отверстий (рис. 35, 24).
Оружие обнаружено только в мужских погребениях. В шести могилах вдоль правой стороны погребенных находились остатки сложных луков уйгурского типа с роговыми концевыми и центральными лопаточкообразными накладками (рис. 35, 1, 17, 25). Наконечники стрел обычно лежали пучками (от 4 до 25 штук) у правого плеча, реже — у ног. При этом отдельные наконечники обнаружены в разных местах могилы. В одних и тех же колчанах, по-видимому, находились стрелы и с железными и с костяными наконечниками. На черешок железных наконечников обычно была надета роговая свистулька. Среди железных наконечников обнаружены как плоские (асимметрично-ромбические; широколезвийные и узколезвийные лопатки, в том числе и специфические с боковыми выступами и вырезным лезвием; вильчатые и скругленно-конечные), так и удлиненные, ромбические в сечении или трех- и четырехлопастные (рис. 35, 8-12, 18, 19, 21, 22). Костяные наконечники в большинстве своем удлиненные, полированные, круглые, ромбические или трехгранные в сечении, изредка — четырехгранные втульчатые (рис. 35, 16, 20, 29). Все наконечники стрел специализированы для войны и охоты.
Кроме того, обнаружены железные и роговые острия, а также костяной наконечник копья, а в одной мужской могиле обломки окисленных железных предметов, похожих на остатки меча и, возможно, панциря.
Орудия труда немногочисленны. Больше всего обнаружено железных черешковых ножей, иногда с остатками роговых ручек (рис. 35, 32). Найдены также гладкое железное тесло поздней формы (рис. 35, 27), старый каменный оселок, роговые и костяные предметы, в том числе игольник из трубчатой кости (рис. 35, 31) и острие из рога оленя с отверстием для подвешивания к поясу.
От одежд погребенных почти ничего не сохранилось. Только в Хойцегорском могильнике оказались обрывки зеленой шелковой ткани. От поясов остаются железные и бронзовые пряжки и бляшки. В двух мужских могилах лежали остатки наборных поясов из позолоченных бронзовых пряжек и бляшек. Один из поясов состоял из квадратных, сердцевидных, фестончатых и круглых бляшек (рис. 35, 45), часть которых украшена растительными рельефными узорами. Другой интереснейший пояс из прямоугольных и сердцевидных блях с полукруглыми привесками и наконечниками был дополнительно украшен двумя лировидными бляхами поздней формы (рис. 35, 39, 40, 42–44) [Талько-Грынцевич Ю.Л., 1902, табл. 1, 6, 7]. Кроме растительного орнамента, на каждой из этих бляшек изображены голова или бюст человека (с длинными волосами, в головном уборе типа тиары или короны), ограниченные снизу полумесяцем. На лировидных бляхах таких изображений два, а на прямоугольных, помимо головы на полумесяце, по бокам от нее расположены еще две головы в подобных же головных уборах, но без полумесяцев. Наконечник, кроме головы на полумесяце, имеет сверху две аналогичные головы, опирающиеся на растительные завитки. Семантика описанных сцен еще не выяснена.
