— Любой Святой прошлого это зло и незачем им подражать, — присовокупила Марта, оборачиваясь к Раэнорэ и ища одобрения.
— И как бы вы с ним поступили? — настоятель тихо спросил, показывая за свою спину. — Вместо того, чтобы служить всенощную, исполнять свои прямые обязанности, он стоял и болтал с вами!
— Довольно, — Акулина повысила голос, привлекая к себе внимание. — Разор учил меня, что мало разницы между лжесветлыми и Тёмными. Разлетаемся.
— Хорошо, что овец Христовых нет среди этих козлищ. Приятного полёта!
И Аристарх развернулся к храму. Марта клацнула зубами, но не стала говорить ему ничего в догонку — пусть считает, что победил, детсадовец ПГМ-нутый. Но, оказывается, спор ещё далеко не завершился…
Уже у самой ограды монастыря, вне поля зрения хоть кого-то ещё, выход троим девушкам преградила высокая фигура в чёрной сутане с капюшоном, надвинутым на голову. Монах-амбал просто встал у калитки, полностью закрыв её своим обширным телом:
— С оружием в храм заходят только убийцы, — от его гулкого баса, куда более низкого, чем бывает у людей, этого стало жутко, но Раэнорэ нашла в себе силы, чтобы смотреть ему прямо в неестественные глаза и сказать:
— У нас нет плохих намерений, а у вас?
Под капюшоном унылым красным светом загорелись два глаза. Акулина, вскрикнув, схватила Раю под руку и отпрянула. Марта, плюнув на всё, обнажила катану и поставила невидимый магический щит:
— Добро должно быть с кулаками, с хвостом и острыми рогами!
Не верилось, что всё дальнейшее происходило не только не как запланированный спектакль, а просто на самом деле. Верзила-монах подпрыгнул с места, будто служил не в православном монастыре, а в буддийском, причём в Шаолине. Перекувырнувшись в воздухе, он приземлился за девушками без вреда для себя и ударом тяжёлой, будто стальной ноги ударил им по коленям, чтобы он грохнулись, будто кланялись:
— Покайтесь перед Господом, животные!
Марта чуть не перекинулась в истинный облик, но удержала себя, только переменившись в мужское обличие. Мартос откатился, а потом сам резко прыгнул на монаха, остановился прямо перед ним, схватил левой рукой с проступившими когтями за рукав мантии, собираясь вывернуть эту руку, но святой воитель повернул корпусом в ту же сторону и врезал Мартосу с разворота ногой в грудь. Уворачиваясь от этого удара, рыжий прокрутился сильнее, ожидая сломать руку черноризца, но он продолжал вестись неестественно, как на шарнирах. Прокружившись, Мартос рубанул катаной по широкой дуге, отпуская захват. Лезвие зазвенело о броню монаха и чуть не переломилось, зрители ахнули, а святоотеческий терминатор контратаковал, послав в Мартоса кулак без замаха, но так, что свистел воздух и трепались длинные рукава.
Грохнул выстрел. У Акулины тоже сдали нервы, и она опустила пистолет. Из дыры в рясе брызнула струя чего-то чёрного и маслянистого, явно не крови. Обмякнув и став податливым, как тряпичная кукла, верзила упал на пол, костюм лёг на землю так плоско, как будто под ним уже никого не было. Там бы и дистрофик не поместился, что уже тот громадина, с которым рубился Мартос! Раэнорэ понимала, что надо сматываться с максимальной скоростью.
— Что за хрень?! Что это было??? — пока она тянула Акулину, она смотрела на свою руку, на которой оставались капли брызнувшей на неё чёрной жидкости, исчезающей быстрее, чем она успела даже понюхать её. Мартос побыстрее спрятал катану в куртку, чтобы случайным зрителям не захотелось проверить, настоящая ли она или бутафорская:
— Завтра утром надо местных порасспрашивать конкретнее. Святое место, тоже мне, ещё и оружие отбирают…
* * *
Религиозные странности продолжали преследовать нас на каждом шагу, даже когда мы покинули гостеприимный, но своеобразный монастырь. Тем не менее, всё по порядку.
Станция метро "Косино" выглядела футуристично и помпезно. Хром перил и полосы ртутных ламп отражались в зеркальных колоннах, на потолке величественно, но абстрактно летела стая журавлей на фоне огромного белого солнца, всё сверкало новизной и чистотой. Станция "Самойлово", куда мы прибыли, оказалась грязной, поломанной и безумно-религиозной. По моему мнению, и Асвер наверняка был со мной солидарен, научно-фантастический стиль больше шёл бы району, где расположен ангар Арверы, а мраморные плачущие ангелы с отколотыми руками, маслянистые граффити поверх фресок с набожными сюжетами и землянисто-вонючие следы на полу подходили тому ненормальному монаху.
— Арвера, неужели эту станцию, часть, на минуточку, стратегического объекта государственного значения, забросили как дом под снос? — поражённо я обернулся к альбиноске, жутко палившейся своей бело шевелюрой. Ответил мне блондин Раяр, что прежде был с ней дружен, а может, и больше, но сейчас охладел к ней, чаще гуляя с Акулиной и Софроной:
— Раньше тут было хуже. Энергетикой злой давило.
— Я предполагаю, почему… — пройдя через турникеты, я увидел намалёванные на стене сигиллы Тёмного диалекта праговора. — Это не вы вандалировали?
— Не мы… — Арвера прищурилась на руну "Ар мати Богу". Вполне нормальный смысл для нашаран, но богохульный для землян был понятен нам всем, кроме Асвера — Тёмный письменный диалект праговора он не учил. — Нам незачем. Но я не догадываюсь, кому это нужно.
— Тебя подставить? — вздрогнул Раяр от испуга, когда дёрнулся и опасно лязгнул узкий тарахтящий эскалатор. — Привлечь внимание к месту твоей работы…
Арвера рыкнула тиха на движущуюся лестницу, смело и грозно на неё забираясь:
— Тогда бы это всё нарисовали прямо на моём ангаре, но нет!
— А может, нужно было привлечь внимание таким образом, чтобы нужный товарищ якобы догадался сам? — предположил Асвер, вслед за Арверой поднимаясь на эскалатор, — Я про то, что на ангаре намалевать нужную надпись — это слишком похоже на какой-нибудь ложный след, а где-то в окрестностях — уже не очень прямой намек, особенно если в нескольких местах. Или эта надпись нужна для того, чтобы притянуть какие-нибудь нехорошие сущности… не судите строго, — в ответ на взгляды товарищей начал оправдываться Асвер, — Я только предполагаю, даже не зная всех исходных.
— Если так, мы тут не одни Тёмные маги, — я сошёл с эскалатора и оглядел ещё более грязный вестибюль станции. Ни охраны, ни работников метрополитена за стойкой информации, только одинокая бабка-билетёр за бронестеклом. Коричневые лужи на полу несмотря на хорошую погоду снаружи, снова сломанная статуя девушки с кувшином в неработающем фонтане, измазанная алой краской… Вера, уже привыкшая к окрестностям своего рабочего места, спокойно купила в ларьке стаканчик кофе за сто десять рублей, Раяр вздохнул на продавщицу букетов. Асвер, не привыкший к оккультным руинам в Москве и крайне подозрительно к ним относившийся, мысленно просчитывал тактику короткого, яростного и стремительного боя — других в городской обстановке не бывает. Но он сохранял спокойствие благодаря своему богатому арсеналу. В пистолете магазин с практическими патронами, легкая стальная пуля в медной оболочке. Второй магазин с экспансивными, но заменить его нужно время. В карабине, как повелось еще с нашарских приключений, сборная солянка — и стандарт, и снайперские, и экспансивные, и даже один заговоренный на смертельную рану. Выбор хороший… но в уличном бою лучше пистолет, тем более, что его патрон до сих пор активно используется на Земле, и местные стражники будут искать стрелка именно по гильзам.
Как ни странно, меня самого этого место напрягало только неуместными отсылками к христианству — даже не к православию, а непонятно к чему, да ещё и словно намеренно отданному на раздрай толпе, словно архитектор и собирался устроить богохульный вандализм. Лучше бы почтили вниманием Владычицу Тьму, хотя… Это вызвало бы вопросы у публики. Но кто знает, что там, в запертых туннелях… А бандитов я не боялся, и "охотников за монстрами" тоже — уже был опыт в борьбе с первыми и быстрым улепётыванием от вторых. Но всё-таки и я почувствовал облегчение, выйдя за тяжёлые двери на улицу и выйдя между скорее петербургских, чем московских безголовых сфинксов на воздух свежей улицы.
