Он попытался набросать новые тезисы, но оказалось, что существуют две проблемы, которые до сих пор остаются для него открытыми: проблема эго и проблема свободной воли. Когда они находились в комнате втроем, кто из них обладал его эго — кто был им самим? И почему получилось так, что он не мог изменить ход событий?
Ответ на первый вопрос поразил Уилсона своей абсурдной простотой. Эго — это и есть он сам. Я есть я — недоказанное и недоказуемое утверждение, которое можно испытать непосредственно. Кем же тогда были двое остальных? Несомненно, они были также твердо уверены в том же самом — он это хорошо помнил. Уилсон стал думать о том, как это можно поточнее сформулировать: эго есть некая черта, присущая сознанию, последняя отметка в постоянно развивающейся последовательности воспоминаний. Это звучало как некое обобщение, но Уилсон не был до конца уверен в его правильности; ему было просто необходимо перевести эти слова в математические символы. Слова содержали в себе такие странные ловушки.
Зазвонил телефон.
Уилсон механически поднял трубку.
— Алло.
— Это ты, Боб?
— Да, а с кем я говорю?
— Ну дорогой, это же Женевьева. Что с тобой сегодня происходит? Ты уже второй раз подряд не узнаешь мой голос.
В Уилсоне вдруг стало подниматься разочарование и раздражение. Вот еще одна проблема, которую ему никак не разрешить, — что ж, придется решить ее сейчас. Он проигнорировал ее жалобу.
— Послушай, Женевьева, я ведь говорил тебе, чтобы ты не звонила мне по телефону, когда я работаю. До свидания!
— Ну знаешь… после того… ты не имеешь права так разговаривать со мной, Боб Уилсон! Во-первых, ты сегодня не работаешь. Во-вторых, что заставляет тебя думать, что ты можешь говорить мне разные ласковые слова, а уже через два часа рычать на меня? Теперь я уже совсем не так уверена, что хочу выйти за тебя замуж.
— Ты думаешь, что я собираюсь на тебе жениться? С чего это тебе в голову пришла такая дурацкая мысль?
Несколько секунд трубка страшно верещала. Когда шум начал потихоньку стихать, он твердо сказал:
— А теперь успокойся. Сейчас не те времена, когда стоило парню несколько раз пригласить девушку на свидание, как он уже должен был на ней жениться.
Последовало короткое молчание.
— Значит, ты решил поиграть со мной? — Голос ее стал таким холодным, жестким и пронзительным, что Уилсон едва узнавал его. — Ну что ж, есть разные способы разобраться с таким, как ты. Слава богу, в нашем штате закон защищает женщину!
— Ты это должна хорошо знать, — со злостью ответил он, — ведь ты болтаешься в студенческом городке достаточно долго.
В трубке раздались короткие гудки.
Он отер пот со лба. Эта дамочка, тут у него не было никаких сомнений, могла устроить кучу неприятностей. Уилсона предупреждали об этих ее способностях еще до того, как он начал с ней встречаться, но он всегда был уверен в том, что сумеет позаботиться о себе. Следовало быть поосторожнее, но он никак не ожидал, что ситуация может так обостриться.
Он попробовал вернуться к работе над диссертацией, но обнаружил, что не в состоянии сосредоточиться. Ему вдруг показалось, что последний срок сдачи работы — 10 часов завтрашнего утра — надвигается на него стремительно и неотвратимо. Уилсон бросил взгляд на ручные часы. Они встали. Он поставил их по будильнику — четыре пятнадцать. Даже если он просидит всю ночь, ему все равно не довести диссертацию до конца.
А тут еще эта история с Женевьевой…
Снова зазвонил телефон. Уилсон не стал брать трубку. Пусть себе звонит. Однако телефон продолжал названивать. Он не выдержал, поднял трубку, а потом снова опустил ее на рычаг. Больше он с ней разговаривать не будет.
Уилсон подумал об Арме. Вот такая девушка ему вполне подходит. И ведет себя достойно. Он подошел к окну и посмотрел на пыльную, шумную улицу. Невольно Уилсон сравнил ее с видом, который открывался с балкона у Дектора — прекрасная зеленая лужайка, тишина и напоенный ароматами воздух. А здесь был тесный, душный мир. Уилсон в очередной раз пожалел, что Дектор не был с ним до конца откровенным.
И вдруг его осенило. Ведь Ворота все еще открыты! Зачем ему беспокоиться о Декторе? Он сам хозяин своей судьбы. Нужно вернуться и попытаться что-нибудь сделать — терять ему, в общем-то, нечего, а приобрести он может целый мир.
Он подошел к самым Воротам и в раздумье остановился перед ними. Разумно ли он поступает? В конце концов, что ему вообще известно о будущем?
Он услышал приближающиеся шаги, кто-то шел по коридору мимо его квартиры, нет — человек остановился возле двери. Уилсон был убежден, что это Женевьева. Тогда он наконец решился и сделал шаг вперед.
В Зале Ворот никого не было. Он обошел вокруг платформы, на которой находилась консоль управления Воротами и, приближаясь к двери, услышал: «Пошли. Нам еще нужно кое-что сделать». Две фигуры выходили в коридор. Уилсон сразу же их узнал и застыл на месте.
Да, он чуть-чуть не попался. Теперь нужно будет подождать, пока они уйдут. Уилсон осмотрелся, пытаясь разыскать место, где можно было бы спрятаться, но не нашел ничего подходящего, кроме бокса с консолью управления. Это ничего не давало — они должны были скоро вернуться. Однако…
Когда Уилсон входил в бокс, план действий уже начал смутно формироваться у него в голове. Если он сможет разобраться с управлением Ворот, то у него появится шанс решить все проблемы сразу. Если только он сумеет включить отражатель, благодаря которому можно видеть, куда выходят Ворота Времени. Уилсон пытался вспомнить, что делал Дектор, когда включал это устройство. Совершенно машинально он полез в карман за спичками.
Однако вместо спичек ему в руку попал листок бумаги. Это был список Дектора. В нем перечислялись вещи, которые Уилсону нужно было принести из двадцатого столетия. События развивались так стремительно, что Уилсон так до сих пор и не посмотрел, что там перечислялось.
По мере того как он читал, брови его все выше поднимались. Это был очень странный список. Уилсон предполагал, что там перечислены разные научные книги, образцы современных приборов и устройств, оружие. Однако ничего подобного в списке не было. И все же все предметы в списке объединяла какая-то безумная логика. В конце концов, Дектор хорошо знал здешних людей. Возможно, им требовалось именно это.
Уилсон еще раз обдумал свой план, который основывался на том, что он сможет разобраться с управлением Воротами. Теперь он решил вернуться назад и сделать все закупки по списку Дектора — только вот принесет он их сюда не для Дектора, а для себя. В полумраке бокса он пытался найти способ включить отражатель. Вдруг его рука наткнулась на что-то мягкое. Тихонько вскрикнув, он схватил эту штуку и вытащил ее на свет.
Это была его собственная шляпа.
Уилсон надел ее на голову, решив, что сюда шляпу засунул Дектор, и снова начал осторожно ощупывать все вокруг. На сей раз он нашел маленькую записную книжку. Похоже, что ему наконец повезло — очень может быть, там содержались указания по управлению Воротами. Уилсон начал нетерпеливо перелистывать странички.
Нет, это было совсем не то, на что он рассчитывал. Все странички аккуратно исписаны Дектором. На каждой — по три колонки: английские слова составляли первую, во второй использовались международные фонетические символы, а в третьей были совершенно незнакомые значки. Не требовалось особого ума, чтобы сообразить: у него в руках оказался словарь. С широкой улыбкой он сунул книжечку в карман; Дектору наверняка потребовался не один месяц, может быть, даже годы ушли у него на то, чтобы составить этот словарь. Теперь Уилсон сумеет воспользоваться плодами его трудов.
С третьей попытки ему удалось нажать на нужную кнопку — отражатель включился. Уилсон снова ощутил странную неловкость — он опять видел свою комнату — в ней, как и прежде, находилось два человека. Ему совсем не хотелось участвовать в этой сцене в четвертый раз — в этом он был уверен. Очень осторожно Уилсон коснулся одной из цветных сфер.
