И, самое паскудное, что соскочить со всего этого у меня уже явно никак не получится! Дед радостно растрындел про «чудо на холме» по всей Арании. Рассказывал в таверне за кружкой эля, мол, второй раз в его жизни ученик внезапно стал сильнее. Вспоминал Кида, хвастался удачей, строил мутные теории. Те самые, после которых как раз и появляются среди деревенских неучей всякие побасенки про магов. Тьфу…

Короче, даже если бы я каким-то чудом сумел переубедить его или отговорить, он вряд ли бы пошел на попятную после того, как сам наговорил всем с пару телег всякой ерунды.

Я, кстати, благодаря всему этому окончательно стал в Арании чем-то вроде местной достопримечательности. Мне припомнили все мои так называемые «заслуги». И то, что я, сын жутко удачливого местного браконьера. Местные слухи даже пару предполагаемых имен батюшки состряпали. Мол, я сын «Ика Свирепого», которого уже много лет никто не видел. Или любимое чадо «старого браконьера Мо, ушедшего в ближайшие леса». Было еще парочка кандидатур, которых я не упомню. Всё это меня жутко веселило. Ну надо же! Я вообще, по ходу, приличной легендой мог даже не запариваться, если бы знал, что у местных настолько развито воображение! Когда бабка соседка напрямую меня спросила о том, как же всё-таки звали моего батюшку, я ответил, мол, демон его знает. Сказал, мы вдвоем жили в лесах много лет. Я звал его «батя», а он меня «Ло». Бабка на это дело только поохала, отметив, что «это очень похоже угрюмого Тода, который жил когда-то в деревне за рекой». Я не спорил, про себя получая от фантазии местных какое-то странное удовольствие.

Также мне припомнили, как я в первый день охоты приволок огромную тушу медведя. Если бы не шкура, висящая в доме у старосты, размер этого медведя превысил со временем размер хаты. Вспомнили потешную драку с Дусом в начале ярмарочных дней. Поговаривали, мол, от жизни в лесу слух у меня стал острее, чем у кошки. Поэтому, мне даже не надо было смотреть на соперника. А тут ко всему прочему и это «чудо на холме», о котором растрындел на всю деревню Фирт.

В одно мгновенье я как будто в глазах местных превратился из просто ловкого деревенского сироты в очень перспективного огненного мага с демон знает какими еще возможностями и тузами в рукаве. Со мной резко все захотели завести дружбу.

Деревенские кокетки стали подозрительно часто с загадочным видом гулять мимо домика Фирта в новых бусах и нарядах. Еще бы! Одно дело, когда на тебя заглядывается сиротинушка с демон знает какими перспективами в будущем, и совсем другое, когда это «огненный маг с небывало сильным источником». Тут уж спасибо одному старому бородатому сплетнику. Глядя на все эти прогулки под нашими окнами, я только посмеивался над этой провинциальной бесхитростностью. Большую часть жизни я провел при королевском дворе Роланда. Если бы они знали об этом, наверняка бы догадались, что попытки зацепить меня нарядами и кокетством — это такое себе.

Все эти дни, что я до этого жил в Арании, большую часть времени находился в обществе учителя и Тома с Ритой, чем было очень доволен. Теперь же… Укуси меня демон, да мне даже стали набиваться в друзья те самые лбы, которые с Дусом там у дороги собирались меня метелить дубинками! Я даже глазам не поверил, когда один из них внезапно выскочил передо мной со словами:

— Ты это, Ло… Не держи зла… За то, что мы с Дусом тогда на дороге… Это он нас надоумил! Сами бы мы ни за что! У нас к тебе ничего нет! Ты это учти и зла не держи…

Когда я об этой встрече рассказал Тому, тот только заливисто засмеялся, отметив что-то в духе, мол, во вторую встречу этот олух назовет меня своим лучшим другом, а в третью попросит в долг. Я тоже посмеялся.

Том… Кстати, в эти дни он также был вполне себе счастлив. Учитель сказал ему, что, кажется, ощутил в нем магию ветра. Сказал, что понадобиться еще парочка медитаций, чтобы убедиться, но даже и без этих дополнительных медитаций сам Том подсознательно понял, что ветер действительно его стихия. Как-то перед сном я украдкой увидел, как Том с мечтательной улыбкой разглядывал мой подарок — кораблик с яркими парусами. Возможно, в воображении он рисовал себе далекие земли и был счастлив. Хотя… Некоторая тень, как я заметил, омрачала радость моего друга. Том ничего не говорил, но я догадывался, что дело было в Рите.

Уже и мой, и его источник разгаданы, а ее всё еще остается под вопросом. Том явно не хотел уезжать в школу магии до того, пока хоть что-то не будет ясно с его сестрой. Рита, кстати, держалась хорошо. Даже вида не показывала, что волнуется. Искренне радовалась за нас обоих, но я догадывался, что наверняка девочка себе места не находит. Оставаться единственной ученицей у Фирта будет очень грустно. Пугает не столько одиночество, сколько боязнь того, что старый белый маг вообще не догадается о природе ее дара. Печаль.

Я также про себя тяжко вздыхал и ломал голову, чем ей помочь. Всё, что я мог, вроде бы уже сделал. Да тут и время поджимало. Учитель настолько был уверен в том, что я огневик, что даже без всяких проверок готов был отправить меня с рекомендательными письмами хоть завтра. Мысли о Рите были тяжелыми, но что я мог сделать, не выдавая себя? Идей, как назло, не было никаких. Я по своему обычаю смутно плыл по течению, надеясь на то, что мне поможет решить все проблемы случай. Ну, дождался я до того, что все-таки наступил тот самый день икс.

— Ло, тебе пора собираться в дорогу… — сказал в один из дней, задумчиво глядя на меня, учитель.

Я, если честно, растерялся. Не ожидал, что время настанет так скоро. Тем более, что перед глазами был пример того же Дуса. После того, как учитель определил точно его специализацию, еще несколько недель Фирт приносил щекастому какие-то книги, рассказывал что-то о магии воды, проводил отдельные уроки. А со мной почему не так? Нет, так-то я не против, но в чем причина?

Учитель, кстати, вполне верно понял мою рассеянность. Стал терпеливо объяснять:

— Ло, магия огня на самом деле одна из самых опасных магий. Единственный полезный урок, который я могу тебе дать, это совет — сохранять спокойствие, если чувствуешь, что злишься или выходишь из себя. Также, если почувствуешь, что резко поднимается температура, попробуй войти в состояние медитации и успокоиться…

Я рассеянно заморгал. Вопросов в голове было больше, чем ответов. Слова учителя про «опасность» магии несколько встревожили меня. Переспросил:

— А в чем опасность, учитель?

— Как оказалось, Ло, у тебя очень сильный дар. Твой источник впечатляет… — начал свою любимую «песню» Фирт. — Молодых огневиков с сильным даром вообще по негласному правилу нельзя ничему учить, кроме техники безопасности, чтобы ты ничего случайно не поджег и не навредил никому. Обычно учеников вроде тебя как можно быстрее отправляют в школу или передают под опеку и присмотр другого сильного огневика.

До меня смутно начал доходить смысл. Хм… Ну так-то да. Если, как косвенно намекает учитель, в приливе злости или других сильных эмоций молодой неопытный огневик с сильным источником может что-то поджечь, то как бы не диво, что таких сбывают побыстрее с рук. Слегка расстроился. Вот же гадство! Я так рассчитывал, что хотя бы худо бедно чему-нибудь научусь перед этой треклятой школой!

После того злополучного фокуса с костром на холме я парочку раз ходил один на охоту и пробовал кое-что сделать с источником, но результатом оказался недоволен. Ни одного фаербола у меня не вышло, хотя я напрягался будь здоров! Семь потов сошло с меня там в лесу!

Единственное, что точно понял, так это то, что могу повторить свой уже проделанный фокус с любым открытым огнем на расстоянии до двадцати метров. Также экспериментальным методом и с помощью логики догадался, что помогают сильные эмоции. Благо сам вспомнил, как там на холме про себя ругался и злился, пытаясь сделать хоть что-то. Пробы показали, что в зависимости от расстояния и сильных эмоций, могу, направляя свой источник к открытому огню, сделать либо легкую вспышку, либо что-то вроде небольшого взрыва. Подозреваю, что, наверное, при большом желании и в сильных чувствах мог бы и совсем большой «бум» сделать, но как бы пробовать в лесу в одиночестве не решился. Не хотелось бы случайно поджечь лес или обратить внимание на себя всех охотников округи.