Воронцов и Олёшка, маячивший за стариком, улыбались.

А повар подрастерял былую прыть и даже стал как будто меньше ростом.

— Я, меня, вы… — залепетал злыдень, таращась на меня.

— Кивните, если согласны испечь шарлотку, — холодно проговорил я.

Признаться, что ни разу в жизни не пробовал такой пирог, было бы сейчас интересно.

Повар закивал, как механическая кукла.

Я окинул взглядом кухню: повара посмеивались, поварята прыскали в кулачки, даже усталые судомойки довольно улыбались.

Мы отправились прочь из кухни.

— Стену мы отремонтировали, — докладывал на бегу Воронцов, — вам обязательно надо взглянуть на неё, ваше высочество.

— Конечно, это необходимо, — усмехнулся я.

Потому что мне было необходимо только вымыться, как следует.

Стена была отлично отремонтирована. Новые мраморные блоки не отличались от других.

Я похлопал старательного старикана по плечу и рванул в свои покои.

— Если хочешь, Олёшка, можем в моей ванной помыться, — предложил я парню на бегу.

Но тот покраснел и отказался, хотя в его казарме вряд ли был даже душ.

Ванная же в покоях моего отца была замечательная.

Тело после кухонной работы чесалось. Я намылился душистым мылом, вдохнул аромат мяты и ванили и замурлыкал под теплой водой песенку без слов.

Я мысленно веселился, перечисляя, какую черную работу научился выполнять за свою жизнь. Нет, для князя это было бы постыдно, но для меня очень даже полезно. Простая готовка, драенье полов до блеска, забивание гвоздей, уборка, мытье посуды были только вершиной айсберга. Я умел и стирать, и гладить, и пришивать заплаты. Так что на гаубтвахте смогу попробовать себя в самой разной черной работе.

— Хорош князь, — прошептал я, вытерев запотевшее зеркало и глядя на свое весело подмигивающее мне отражение с пушистым полотенцем вокруг бедер.

И тут провучала труба.

От неожиданности я потерял полотенце, соскользнувшее с моих тощих бедер.

Звук был таким громким, что затряслось зеркало.

— Только бы не лопнуло, только бы не лопнуло! — запричитал я, носясь по ванной в поисках чистой одежды, которую умудрился захватить.

В чистой майке и штанах я заметался по покоям, отыскивая доспех и оружие.

Мик, молчаливый и собранный, принес доспех и меч, помог мне напялить всё это, чтобы выглядеть более или менее пристойно.

На стену я бежал уже в полной экипировке, с Никитой и Миком за спиной.

Когда я увидел рыцарей, низко кланяющихся мне и провожающих меня серьезными взглядами, я почувствовал, как маленький мальчишка в моей душе сделал полное колесо, так, как умел его делать я сам.

Всё произошло так неожиданно, что я не успел как следует испугаться, но на стену шагнул, как в пропасть. Вооруженные рыцари смотрели в небо.

Так вот что такое атака? Тварей было так много, что будто стемнело.

Я чувствовал себя в центре жуткого кошмара. Только проснуться было невозможно.

Летающая мелочь казалась мошкарой рядом с аспидами, размером с автобус, а они смотрелись котятами с крылышками, когда к ним приближались драконы. Я насчитал десяток крупных тварей, три десятка аспидов и сбился со счета, когда попытался определить, сколько мелких чудовищ роились над нами. «Этого не может быть! Потому что не может быть!» — твердил я мысленно, разглядывая чешую, когти, клыки и крылья наших врагов.

Чудовища выглядели не только самыми настоящими, но и были такими. Они смахивали защитников стен крыльями, сбивали хвостами, хватали в лапы и разжимали когти надо рвом.

Отражать атаку мечами было, по-моему, очень плохой идеей, драконы начали подлетать ближе к башням, рыцари, защищавшие башни, падали, опаленные огнем. Мои братья пытались драться наравне со всеми на нашей стене.

— Князя надо увести отсюда! — выпалил Никита. — Стало слишком жарко!

— По уставу, князь покидает стены во время атаки только мертвым! — ответил один из моих братьев.

И в его словах не было пафоса, только горькая правда.

— Это так, — кивнул Воронцов, командующий рыцарями на нашей стене.

Черный аспид подлетел совсем близко, его зубы лязгнули над головой в светлом капюшоне, над моим напарником по учебе, Олёшкой. Я рубанул по огромной зубастой морде, не раздумывая, и летучий гад неожиданно взвыл и отлетел от нас.

Всё-таки мечи имели хоть какой-то смысл. Хотя я бы предпочел артиллерию современного образца и парочку отличных вертолетов.

Драконы наступали, двое начали крушить одну из башен, вроде бы, восточную. Рыцари падали вниз в ров. Надеюсь, выплывали.

— Надо отпустить аспида! — сказал я, обернувшись к Воронцову.

— Если мы отпустим гаденыша, твари будут думать, что от нас можно получить всё! — рявкнул один из моих братьев.

Сейчас в доспехе они были неразличимы друг от друга. По крайней мере, для меня.

Драконы, отломив добрый кусок восточной башни, словно она была украшением на торте, навалились на западную башню.

— Я. Принимаю. Решение. За всех! — выделяя каждое слово, рявкнул я. — Мы отпускаем гаденыша!

— Думаю, это верная мысль, — ответил Воронцов за всех.

— Нельзя прогибаться под тварей! Они поймут, что мы слабые! — проревел в ответ один из моих братьев.

— Недальновидное решение! — рявкнул второй.

— Вы князь, ваше высочество, я согласен с вами, — повторил для особо умных Воронцов, — драконы понимают наш язык. Вы можете объявить им о нашем решении.

— Приведите аспида! — приказал я.

Чудовища разбили крышу западной башни и перебрались к стенам. Они ломали уже нашу стену, ударяясь головами и грудью о каменные глыбы.

Их было уже четверо, и тактика ими была выбрана очень удачная.

От стены после каждого удара, сотрясающего замок до основания, отламывались здоровенные куски мрамора, посверкивая изломами на солнце, лучи которого изредка пробивались сквозь рои наших врагов.

«Аспид, гаденыш, пленник, ведут, неужто, осовбодят, зачем-то, отдадут драконам, гаденыша», — заговорили рыцари.

Но я никак не отреагировал на их шушуканье.

Голого мальчишку со связанными за спиной руками вывели на стену. Он был грязен, худ, некрасив, но не сломлен. Стоял прямо, вздергивал подбородок, с гордостью и презрением смотрел на нас всех.

Драконы зависли в воздухе, прекратив на миг битву.

Я встал на самый край стены.

Первое слово далось с трудом. Мне казалось, что я прыгаю в бездну.

На меня смотрели и драконы, и рыцари.

— Аспиды! И драконы! — заорал я. — Если вы улетите, через час после вашего отступления мы освободим пленника! Если попытаетесь его отбить, он может погибнуть. Даю княжеское слово чести выполнить всё сказанное точно!

Драконы слетелись в круг, будто совещаясь, потом выстроились в ряд, каждый взмахнул правым крылом, словно отдавая честь.

Это выглядело жутко. Они еще и разумные. Мало того, что огромные, зубастые, шипастые, крылатые, бронированные и клыкастые так еще и наделены разумом. Вот где жуть!

— Не трогайте! — рявкнул я, заметив, что один из моих братьев собрался ударить пленника. — Поставьте его рядом со мной!

— Согласен! — второй братец откинул забрало. — Вы с ним одного поля ягоды! Два трусливых нищеброда-голяка!

Аспид бросился на него, не задумываясь. Я оттащил парня за шкирку от полностью вооруженного рыцаря. И не за брата я беспокоился в этот миг. Мои перчатки оказались изъязвлены, будто я макнул руки в кислоту.

И, правда, аспид только внешне похож на человека. На самом деле он чудовище.

Но его слова: «Вы построили замок на нашей земле», — звучали в моей памяти каждый раз, когда я вспоминал про него.

Драконы повернулись к нам спиной и демонстративно улетели. Только один белый аспид, скользнув в нашу сторону, плюнул струёй пламени в моего среднего брата, того, что хотел ударить аспида.

Я набросил на Георгия свой плащ. Георгий заохал и был уведен поднявшимся на стену доктором. Чернов без доспеха, без оружия, но с сумкой наперевес, увел бестолкового княжича с волдырями на красивой мордахе.