— Аминь, брат. — Согласился Кинг.

— И часто такое случается? — спросила я, мой голос все еще был хриплым и тонким от шока.

Кинг наблюдал за мной, его глаза становились все острее и острее по мере того, как он приходил в себя после удара головой.

Я не смотрела на него, не в силах видеть кровь на его великолепном лице. Это слишком напоминало мне Маркуса и Лисандера, слишком напоминало о тех многочисленных случаях, когда я оказывала помощь моему истекающему кровью брату после того, как он ввязался в очередную драку.

— Кресс, — тихо позвал он.

Я проигнорировала его, чтобы послушать Мута, который хрюкнул:

— Раньше.

— Люди знают, что с Падшими нельзя шутить, — объяснила Нова. — Мы стали самодовольными. Раньше было время, когда хотя бы один брат всегда был с офицером.

— Офицер. — повторила я, ненавидя свою неосведомленность.

— В МК есть ранги, — Тей наклонился вперед, чтобы объяснить мягко. — Высшие чины — это офицеры. Кинг, очевидно, не офицер, но он все еще цель, потому что он сын Зевса.

— Значит, это происходит — заключила я.

Мут кивнул.

— Случается.

Черт.

Страх крепко держал меня, обхватив своими холодными пальцами, заперев в своих липких объятиях.

— Кресс, — снова позвал Кинг.

Он знал, что происходит, я знала, что он знал, но я не могла остановить панику, которая захлестнула меня и вытеснила новую Крессиду старой.

— Нужно отвезти тебя к доктору. — Сказал Мут своему лучшему другу.

Кинг проигнорировал его.

— Всем выйти.

Внутри остались только байкеры, остальных выпроводили Лаб Рэт, Блэйд и Бонер, которые все еще стояли у входа и следили за порядком на случай, если кто-то из них решит вызвать полицию.

— Что? — рявкнул Сай.

— Все. Вон! — крикнул Кинг, его окровавленные волосы разлетелись, когда он неустойчиво поднялся на ноги. — Нова, Сай, Бат, идите, помогите Юджину отнести этого ублюдка в комплекс, чтобы мы могли его допросить. Мут, скажи остальным братьям, что они могут приходить и работать, как только я закончу разговор со своей женщиной.

Блять.

Все взгляды обратились ко мне, большинство из них были растерянными, но взгляды Тейлин и Юджина были полны настороженного осуждения.

Они могли видеть это, страх, обнимающий мою спину, как нависшая мать. Оно хотело вернуть меня, оно скучало по мне за то короткое время, что я была свободна.

— Блять, сейчас же! — потребовал Кинг.

Они двинулись.

Им понадобилось две минуты, чтобы выйти, а мне эти две минуты понадобились, чтобы глубоко вздохнуть. Кинг ждал рядом со мной, его дыхание с трудом проходило через легкие, кровь стекала с его носа и брызгала на пол у его ног.

— Кресс, — тихо сказал он, когда мы наконец остались одни.

Но он не прикоснулся ко мне, и я была так благодарна, что могла бы заплакать.

Если бы он дотронулся до меня, со мной было бы покончено.

— Посмотри на меня, детка. — приказал он.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, и от этого взгляда на глаза мгновенно навернулись слезы.

— Не могу, — прошептала я сквозь больное горло.

Его глаза вспыхнули, такие голубые на фоне красной крови.

— Я хочу, пожалуйста, пойми. Я хочу быть с тобой и в горе, и в радости, и в смехе, и в чертовом кровопролитии, но теперь, когда я вижу, что все может быть именно так… — Я покачала головой и сделала инстинктивный шаг назад.

— Я могу даже не заходить, детка, — сказал он, протягивая ко мне руку.

Но я была слишком далеко, чтобы он мог схватить меня, а ему нужна была поддержка барной стойки у его спины, потому что он все еще был слишком слаб после драки, чтобы твердо стоять на ногах.

— Неважно, сейчас ты не в клубе, и посмотри, что стало с твоим прекрасным лицом, — я закрыла рот руками и попыталась побороть панику.

Я продолжала думать о своих руках, покрытых кровью Маркуса, о лице Лисандера, забрызганном кровью и мозговым веществом после того, как он выстрелил моему насильнику в затылок.

— Мой девичник, — пролепетала я, отчаянно желая, чтобы он понял, почему я разваливаюсь, как внутренности старого дома. — Сандер пригласил меня, потому что у меня не было друзей, и он хотел, чтобы я повеселилась перед свадьбой. Мне было восемнадцать. — я болезненно сглотнула. — Мы сильно напились, пока ходили по барам, и в последнем заведении я встретила очень симпатичного парня. Он купил мне выпивку и просидел со мной больше часа, просто болтая. Он показался мне таким красивым, прямо как кто-то из книги Норы Робертс. Он пригласил меня подышать свежим воздухом, и я не подумала, прежде чем согласиться. — Боже, я все еще чувствовала его руки на себе, ощущение грубого кирпича на моей щеке, когда он прижал меня к стене и задрал мою юбку.

— Я была пьяна и глупа, и он воспользовался этим. Он был на мне, а я кричала. Сандеру стало интересно, куда я пропала, и, слава Богу, он вышел и нашел меня. Они подрались, но Маркус удачно попал и отправил Сандера в кучу ящиков. Я застыла. Так глупо застыла у стены, в ужасе.

Кинг зарычал, звук был низким в его горле.

— Иди сюда, Кресс.

Я судорожно тряхнула головой, возвращаясь в то место, которое научило меня не жить на грани.

— Он снова набросился на меня, в считанные секунды разорвал рубашку и сорвал трусики. Я действительно думала, что он собирается… в любом случае. В следующее мгновение раздался громкий хлопок, такой же, как я слышала сегодня вечером, и что-то мокрое полилось на меня, как раз перед тем, как Маркус сильно ударился об меня, и я упала на землю, прижавшись к нему.

Люди услышали шум, и что/то схватило Лисандера, прежде чем он смог помочь снять с меня Маркуса, так что я просто лежала там, истекая кровью, несколько минут, прежде чем кто-то понял, что я под ним.

— Если бы он не был уже мертв, детка, я бы выследил этого ублюдка и убивал его медленно, в течение многих лет, — сказал Кинг, его голос был почти таким же низким, темным и угрожающим, как у его отца.

— Я не могу этого сделать, — повторила я, едва оказавшись с ним в комнате, все еще находясь в том времени, когда окровавленное тело покрывало меня, как саван. — Я не могу быть твоей королевой, потому что я недостаточно сильна, чтобы сделать это, насилие и возможную смерть. Я не смогу потерять тебя, и я не думаю… нет, я знаю, что не смогу стоять рядом с тобой, зная, что твоя жизнь, так похожая на жизнь Сандера, может сделать это реальной возможностью.

Кинг уставился на меня. Я не смотрела на него, но я чувствовала его взгляд на себе, отмечая каждый дюйм моего тела, запоминая меня, потому что он знал, что я вот-вот выйду за дверь.

— Не делай этого, — предупредил он.

— Мне очень, очень жаль, — повторила я, уже отворачиваясь, паника в моем горле была такой горячей и горькой, что я знала, что мне нужно выбраться оттуда, чтобы меня вырвало. — Я знаю, что тебе будет лучше без меня, Кинг, тебе нужна настоящая Королева рядом с тобой. Я достаточно умна, чтобы понять, что это не я.

Я повернулась и выбежала через парадную дверь, зная, что Тейлин будет там, ожидая, чтобы забрать меня домой, потому что она уже знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, что ей придется это сделать.

Кинг не последовал за мной.

Крессида

Воздух эхом проносился по пустой полости моей груди при каждом вдохе, рикошетом отражаясь от полости, где раньше было сердце. Мне казалось, что все слышат звук моей душевной боли, видят ее, как мертвую тварь, в моих глазах, но никто не комментировал это, даже Тейлин, которая лишь смотрела на меня глубокими темными глазами, пока мы пили утренний кофе в то учительское утро.

Мои ученики чувствовали это, хотя и не знали, что это такое. Они притихли и слегка зациклились, вдыхая вредные испарения, которые клубились между мной и Кингом. Он сидел за своим столом прямо передо мной, но не смотрел на меня ни разу за первые сорок минут урока истории. Я обнаружила, что роняю предметы, чтобы грохотом привлечь его внимание, говорю громко, чтобы громкость притягивала его взгляд ко мне. Ничего не помогало, и по мере того, как урок затягивался, я чувствовала, что все больше отчаиваюсь, что моя душа разбивается в пыль под каблуком его пренебрежения.