Взяв еще пару крупных экземпляров, стал наслаждаться созерцанием природы, поджидая своих товарищей: в большом улове необходимости не было, ведь главное для меня было протестировать речку.

Вскоре подошли мои спутники. Давид предложил пообедать и повел нас к еще одному рыбацкому балагану, который оказался чуть впереди на берегу реки под деревьями. После обеда с диким медом (его на этой стоянке оставили для путников друзья Давида) повернули назад к озеру и снова встретили медвежий след, на сей раз совсем свежий.

— А ведь его, когда мы туда шли, не было, — сказал Давид, поправляя на плече карабин, с которым он не расставался всю дорогу.

И опять бесконечные переходы вброд через реку. Далеко же мы ушли… Вернувшись на берег озера, мы с Давидом снова стали пытаться ловить в устье на удочку. Уставшие отец с сыном отдыхали. И, о чудо! Почти сразу мой напарник зацепил полукилограммового усача, а потом и я выудил усача, но поменьше.

— Ну теперь можно и переправляться, — сказал Давид, приглаживая пышные усы, — программу-максимум мы выполнили, да и домой пора.

Все еще впечатленный рассказами спутников о военных событиях, которые происходили не так давно в здешних горах, я с ним охотно согласился.

Пока плыли на катамаране через озеро, заметили возле нашей стоянки дымок.

— Что еще за сюрприз? Кто это пожаловал? — удивился Давид.

Подплыли, поднялись по тропе к лагерю. За нашим столом разместилась шумная компания человек из пятнадцати. Оказалось, туристы, которых привезли из Сухуми молодые гиды-абхазцы, знакомые Давида, на двух открытых «уазиках». Мы угостили их пожаренным на сковороде уловом. Было веселое застолье и длинные абхазские тосты, после которых необходимо было пить до дна.

Пока народ продолжал веселиться, я, как и в предыдущий вечер, отправился к завалу у Холодной речки. И поймал-таки напоследок свою самую крупную абхазскую рыбу — голавля на кило двести. Успех я отнес к тишине на берегу и максимальной маскировке. Ну а о том, какие ощущения испытываешь от упорства голавля на тонкой снасти, думаю, бывалые рыболовы знают…

Поездка на озеро Амткел впечатлила. Никогда мне еще не удавалось ловить в одном походе сразу и усачей, и форель, и увесистых голавлей, используя лишь поплавочную удочку.

Весной, когда в природе все оживает, а рыба перед нерестом проявляет максимальную кормовую активность, меня тянет куда-нибудь подальше от Москвы. В этот раз мы с друзьями отправились в Новгородскую область, где у нашего друга-музыканта на берегу лесного озера есть домик.

Дорога дальняя, поэтому, чтобы миновать большое количество машин, стартовали в 4 утра. В результате даже Вышний Волочек проехали практически без задержек, хотя в другое время на проезд через этот город тратилось до полутора часов. И вот мы на месте. Чашка утреннего кофе — и на речку-невеличку, которая втекает в озеро с северной стороны. До нее километра три. Едем на машинах. В прошлом году мы прибыли сюда на первомайские праздники и попали на самый ход рыбы. Что-то будет в этот раз, ведь мы приехали почти на неделю позже? Но и весна нынче наступила поздно…

Рыболовов на реке было мало. От старика, ловившего мелкую плотвичку возле трубы, через которую проходит дорога, узнаю, что массового хода мерной рыбы, как в том году, не было.

— Да и мелкая берет как-то эпизодически, — добавил он.

Вода сильно упала, и если в том году река от трубы до озера была совсем коротенькая, с сотню метров, то в этом году она вьется змеей по польдеру с километр и только где-то вдали в полях молодой осоки впадает в озеро.

Ловля на озерном притоке. Мои друзья разбрелись по низменному левому берегу реки. Я же пошел по правому, помня, как успешно тягал под лесистым обрывом язей на изгибе реки. Нашел подходящее место и закинул поплавочную оснастку болонской удочки. Прикормка здесь никогда не требовалась, важно было только точно попасть на подходящую струю или суводь. Вот я забросил оснастку на границу течений, проходящую по кромке ветвей упавшего в воду дерева. Поклевка. Но уже по ней понимаю, что рыба берет некрупная. Скорее всего это плотвичка. И действительно, после подсечки в воздухе затрепыхался маленький живой слиток серебра.

Отпускаю рыбешку обратно в воду, снова делаю проводку — опять после поклевки вылавливаю стандартную мелкую плотвичку. Пробую ловить от берега дальше-ближе — результат тот же, вместе с плотвичками стали попадаться маленькие окуни и густера меньше ладошки. Нет, так дело не пойдет — в прошлом году густера попадалась массой до трехсот граммов. И самое главное — был крупный подъязок, а теперь ни одного…

Меняю место — одно, другое — везде глубина не более метра и везде клюет плотва, окунь, уклея, густера — все не выше ста граммов. Наконец, пристроившись возле обширного кустарника, вылавливаю пару крупных ельцов, да каких — граммов на двести потянут! Клюнули на опарыша при быстрой проводке у дна. Но это все. Снова нудно вылавливаю и отпускаю мелочовку. Не помогает смена мелкой насадки на крупную, не помогает способ волочения насадки по дну — именно так в прошлый приезд я ловил ельцов. Когда на крючок насаживаю по три-четыре опарыша, плотвичка и крупная уклея все равно умудряется сесть на крючок. А вот насаженного на крючок целиком красного червя мелочовка быстро обдирает и при этом умудряется не попасться, только окуньки, размером чуть длиннее червя, заглатывают его по самое некуда, и тогда начинается возня с доставанием крючка.

По берегу иду туда, где расположились мои друзья, и останавливаюсь на своем берегу напротив них. Они, радостные, уже варят уху на примусе, зовут меня к себе праздновать выезд на природу, и их удовлетворяет ловля мелочовки.

Но жалко упускать время рыбалки. Меняю тактику ловли. Беру в машине кивковую удочку, болотные сапоги и отправляюсь к маленькому вытянутому озерцу, блестящему зеркалом воды на польдере в обрамлении старого камыша. Рассчитываю на то, что в озер це осталась крупная рыба, зашедшая сюда во время подъема воды.

Забредаю в воду так, чтобы облавливать мормышкой стену камыша, возле которой наибольшая глубина — да и она всего в полметра. Приманка — мормышка «муравей». На крючке три опарыша. Плавными движениями с короткими задержками опускаю приманку ко дну, чтобы в прозрачной воде привлечь рыбу издали. И, видимо, это сработало, так как после коротких ерзаний мормышкой по дну кивок приподнимается. Подсечка — и на леске уже ходит что-то солидное. Леска короткая. Оснастка глухая — на мотовильце, поэтому при вываживании приходится складывать телескопическую удочку и брать трехсотграммового подлещика в подсак. Это уже трофей…

После подлещика клюнула мерная плотвица, потом другая, а потом попался окунь-горбач — все под стеной камыша. Удочка-семиметровка позволяла облавливать приличную зону — даже места менять не пришлось. Я еще по поездкам на весеннюю Рыбинку привык брать длинные удилища под кивковую ловлю. Без них на разливах рыбинских рек (Себла, Ламь, Сутка) крупную плотву не поймаешь, она просто не подпустит близко к себе рыболова, как бы ты тихо ни вел себя на воде.

Иногда, чтобы дотянуться до какой-нибудь привлекательно торчащей из воды травиночки, приходится делать маятниковый заброс, раскачивая на леске мормышку и затем подкидывая ее подальше. В таком случае на первых этапах проводки мормышка слегка волочится по грунту. Оказалось, подлещику это нравится, и двух рыб я поймал именно с применением этой техники. После поимки нескольких приличных рыб начала опять клевать мелочовка, и до вечера пришлось побродить по польдеру в поисках новых мест. Все равно вернулся к своим с довольно приличным уловом.

Из этого дня ловли я сделал вывод, что на реке, если и была крупная рыба, то из-за слишком малых глубин, открытого берега и светлой воды она из рыболовной зоны уходила. На озерцах же польдера, где рыболова маскировал камыш, шансов на ловлю крупной рыбы было больше.

Ночная ловля подлещика. Вечером возле избы на мангале жарили шашлык и слушали через привезенный Владимиром патефон старые пластинки. Владимир — эстет! В беседе с ребятами выяснил одну существенную де таль. Оказывается, они узнали от знакомого деревенского мужика, который пришел поболтать с приезжими, что возле трубы на яме двое ленинградски х рыболовов наловили ни много ни мало, а с ведро отборных подлещиков и лещей.