— Мы в невесомости, ноги и так пола не касаются, — съязвил Иван и усмехнулся.

— Не придирайся к словам, княже. Послал его, значит, послал.

Иван осторожно развернулся спиной к двери, которую начал резать навигатора, и взялся за хромированный поручень, положенный для любого звездолёта. По отсеку бесшумно полетели искры, освещая пространство оранжевым светом в рваном ритме бенгальского огня.

Княжич посмотрел на работающего навигатора, а затем его внимание вернулось к недрам брошенного корабля. Луч его фонаря снова заскользил по стенам, полу и потолку, помогая разглядеть детали, и в какой-то момент выхватил из тьмы дрейфующий посередине коридора обломок. Тот был медленновращающийся, чёрный, с цветочным рисунком.

Иван сперва усмехнулся, вспомнив древние шкатулки, расписанные под хохлому. Такие до сих пор продаются в сувенирных магазинах. А потом по спине княжича пробежал холодок. Он торопливо оттолкнулся от поручня, доплыл до капитана, несколько раз стукнул того по спине.

— Эй, гляньте!

— Чего?! — недовольно прорычал Валерий Петрович, но тут же громко и витиевато выматерился.

— Что у вас там?! — перестал резать дверь навигатор.

— Валим! Быстрее отсюдова валим! — засуетился капитан.

— Да что случилось?!

— Кто-то расколупал нашего скорпиона, как белка грецкий орешек.

Все трое вскинули оружие и напряжённо вгляделись в темноту.

— Потихонечку, без лишней спешки, — зашептал навигатор, словно опасался, что его услышат даже в вакууме.

Ивану тоже стало не смешно. После той твари, что вырвалась из отцовой станции, мерещилось такое же чудище или даже страшнее.

— По очереди, — продолжил инструктировать навигатор. — Один на три метра вперёд. Остальные прикрывают. Потом следующий подтягивается. И так до самого выхода. Только без паники.

Но у самого голос быстро сделался чересчур напряжённым. Да и задышал навигатор очень и очень часто, словно стометровку пробежал.

Иван глянул на свой револьвер, заряженный бесполезными сейчас резиновыми пулями, и дотянулся до сумки с гранатами, которая до сих пор висела на поясе у Михаила.

С гранатами как-то спокойнее.

А затем впереди что-то еле заметно заблестело и шевельнулось.

— Охренеть!

То, что Иван сперва принял за тускло сверкающие обломки, оказалось огромными зубами. Целым частоколом здоровенных белых зубов, каждый из которых размером с ладошку. Такими только броню и разгрызать. А следом заворочала головой чудовищная рыбина с панцирем цвета старой бронзы, ей-то зубы и принадлежали. Рыбина распахнула бездонную пасть и с силой сомкнула челюсти и неуклюже шевельнулась. Панцирной рыбине категорически не хватало места в коридоре. А сама тварь ничем не уступала по мощи и жути тому червю на отцовой станции.

— К хренам собачим, надо было снаружи обшивку резать, — протараторил навигатор и начал стрельбу. Михаила отдачей откинуло обратно к двери, которую успел только слегка надпилить.

К навигатору присоединился и капитан, тоже открыв огонь из пистолета.

— А может, это призрак? — быстро спросил Иван, когда капитан, громко и изощрённо матерясь, принялся менять магазин, но делать эту процедуру в толстенных перчатках было крайне неудобно, потому в ответ княжич заполучил поток большого недовольства:

— Какой к чёрту призрак?! Он скорпа схомячил, как тараньку! Мать твою! Призраки так не умеют!

Буквально через секунду Петрович задрал градус мата до предела, отчего процент приличных слов скатился к околонулевому значению, и все потому что магазин с патронами выскользнул из рук и полетел куда-то вбок, и капитан судорожно его ловил, словно утопающий — соломинку.

— Какого хрена?! — тараторил навигатор. — Ей пули, что танку! Гранатой, мля, гранатой!

Иван глянул на сжатые в руках боеприпасы. Зажав одну с руганью под мышкой, он провернул ободок на второй и швырнул в пасть чудовищу.

— Кольцо, мать твою! Кольцо! — заорал навигатор. Он быстро сменил магазин и продолжил пальбу.

Княжич кивнул, словно кто-то мог увидеть его жест, и выдернул кольцо из второй гранаты. И вот сейчас удалось попасть монстру в пасть.

Всё это происходило в тишине, и даже взрыв был беззвучный.

Но тварь не сдохла. Громадная рыбина рассвирепела и заворочалась, сминая в гармошку стенки и обдирая с потолка пластиковые плафоны. В невесомости поплыл большой ворох осколков стекла и пластика.

— Ещё! — закричал Петрович.

Иван снова выдернул кольцо и швырнул, но промахнулся. Граната попала в пол и взорвалась.

— Твою мать, — опять заблажил навигатор. — Риску на «дэ у». Не на «удар».

— Мля, у него скаф пробит! — быстро выдал капитан и подплыл к княжичу. — Миш, дай скотч.

— Нету.

— Тогда изоленту!

— Тоже нету.

— Киборг безрукий! — заорал Петрович. — Я тебе тонну куплю и замотаю, как фараона! Мумию сделаю! А потом здесь оставлю!

Иван задрал руки и попытался увидеть дырку. Он и так уже слышал тихий свист.

— Что делать? — быстро спросил княжич, провернувшись вокруг оси, а затем вспомнил про зеркальце на запястье.

Дырка нашлась сразу же — на боку. Иван зажал отверстие пальцем, но свист не прекращался.

Пока выясняли отношения, рыбина пришла в себя и стала протискиваться к своим жертвам, используя сильные грудные плавники и дёргаясь из стороны в сторону. Ближайшая к ней дверь в каюту быстро оказалась выломана с корнем, а потолочный пластик лопнул, обнажив многочисленные провода и трубки.

— Дай сюда! — завопил капитан и буквально оторвал от навигатора сумку с гранатами.

Он стал быстро выдёргивать кольца и крутить ободки, а затем швырять гранаты в пасть приближающейся рыбины.

— Рви! Мать твою, киборг липовый! — закричал Петрович, когда до чудовища осталось всего пара метров.

Ударная волна оказалась настолько сильной, что хлопнула по стёклам гермошлемов, не успев рассеяться в вакууме. Голова рыбины лопнула. Но вместо крови из ран вырвалось зеленоватое, как фосфорное, пламя, подтверждая, что перед ними дух, а не живое создание. Товарищи на секунду замерли, а рыбина стала судорожно дёргаться, но при этом медленно-медленно выгорая изнутри, словно бревно, брошенное поверх костра.

— Живей! — прокричал капитан. Он подлетел вплотную и попытался оттолкнуть тушу чудовища с пути, но не получилось.

Иван же с силой прижимал палец к дырке в скафандре, чувствуя, что сердце вот-вот вырвется из груди. Даже частое и тяжёлое дыхание было со свистом. Он не хотел умирать. Без разницы какой смертью — геройской или нет. Смерть — это всегда страшно. А медленно выходящий воздух скоро перестанет компенсироваться из баллонов, и тогда начнётся кислородное голодание, вдобавок начнут лопаться кровеносные сосуды.

Княжич от волнения уже ощущал жжение в лёгких. Он представлял, как со слизистой альвеол испаряется вода, охлаждая до белых кристалликов остатки влаги. Конечно, это всего лишь глюк на нервной почве, но очень натуральный глюк. А ещё он не хотел превратиться в нежить, которая будет мучиться на этом про́клятом корабле до самых последних дней вселенной.

Иван свободно рукой подхватил брошенный у двери ломик, крутящийся, словно ленивый акробат, и сунул его между тушей монстра и стеной.

— Помогите. Я один не могу.

Но прийти на выручку не получалось, так как в громоздких скафандрах попросту не подлезть.

— Болгаркой! Я сейчас болгаркой её! — навигатор схватил инструмент и стал отрезать от монстра куски. Призрачная плоть не прилипала к диску, на месте реза, под абразивом ярким, она вспыхивала зеленоватым огнём и быстро испарялась. Большие отделившиеся куски откидывал назад капитан. Была бы возможность, скинул перчатки да отрывал голыми руками.

— Живей, Миша, живей, — непрерывной скороговоркой повторял он. Лишь через десять минут удалось сдвинуть тушу вбок и протиснуться к выломанному иллюминатору.

— Не порвите скафы, мать вашу! — ругался Петрович, пока пролезали к выходу.

Ещё десяток минут истязали движки ранцев.