— Ва-а-ань?.. — напомнила о себе Лерка.

— Чего?.. — очнулся я.

— Ты меня так не пугай больше!

— Как?

— Да у тебя взгляд стал абсолютно пустой! Меня аж до костей пробрало! Да ещё и холодно, блин!

— Да?.. А я задумался…

— Ну и чего же надумал?

— Честно? — покосился я на подругу, и та незамедлительно кивнула, дескать, давай, руби правду-матку! — Бредятина в голову лезет. Но… у нас уже третий день сплошная бредятина, так что…

— Да рожай уже! — раздражённо рыкнула Лерка.

— Короче, вон та кракозябра, которую ты членом обозвала… если бы я не знал, что её нарисовали дикие индейцы на Земле в доисторическую эпоху, то, пожалуй, решил бы, что это схематичное отображение концепции дуализма континуумов ПВ и ВП, то бишь «пространство-время» и «время-пространство»!

— Вань, блин! Алё! Ты сам-то понял, что сказал?!

— Да сам в шоке, Лер! Но ты только глянь: вот эти спиральные круги — как раз континуумы, на пересечении — точка перехода. А та загогулина — «отнорок» пространства ПВ в пространстве ВП… или наоборот, не суть!

— «Кротовая нора», что ли?! — насмешливо фыркнула подружка. — А «капли» тогда что, по-твоему?

— Какие-то подпространственные «артефакты». Возможно, изолированные области континуума ПВ… и вон та схема, которая лист с рыбьим хребтом — это тоже «артефакт», только более сложный, очень может быть, что с туннелем… по типу той же «норы».

— Да с чего ты взял вообще?! Я, конечно, не физик-теоретик, но образование у меня всё же высшее, прошу заметить! И изучала я отнюдь не только биологию! А ещё мне в аспирантуре привили критическое мышление!

— Это ты к чему сейчас, Лер?

— А к тому, что никаких доказательств у тебя нет! Сплошные спекуляции! Псевдонаучные! — для верности наставила на меня указательный палец зазноба. — Ну, что скажешь в своё оправдание?!

— Да ничего, — пожал я плечами, — ты права. Я тоже, как ты заметила, не физик-теоретик, а по базовому образованию чистый гуманитарий. Но историей вопроса интересовался, особенно когда несколько лет назад завертелась бодяга с Корпорацией…

— Ну и чего нарыл?

— Ничего, в общем-то. Изучил общепринятую теорию подпространственных прыжков, не более того. Но тот же Алекс Заварзин, который умудряется «затонувшие» корыта из подпространства доставать, наверняка что-то новое придумал. Но, к сожалению, с научным сообществом делиться не спешит. Ноу-хау соблюдает. Сторонним подрядчикам предоставляет исключительно готовое оборудование, плюс обучение персонала по принципу «нажать эту кнопу, подождать н-дцать секунд, насладиться результатом».

— Ничего личного, просто бизнес, — поддакнула Лерка. — Я бы на его месте точно так же поступила.

— Но чисто логически можно предположить, что если наши корабли, «проваливающиеся» в континуум ВП, не «растворяются» в нём, значит, они не подвергаются воздействию иной физики… — продолжил размышлять я вслух. — То бишь вокруг них должно сохраняться пространство ПВ, естественно, в ограниченном объёме… ну и чем тебе не «артефакты»?

— Чёрт, тебе надо поменьше про долбаный «Э(П)РОН» думать! — решительно пресекла мои измышления Лерка. — Скоро Заварзин в зеркале мерещиться начнёт!

— Ну да, это я лишканул, пожалуй, — вынужденно согласился я с зазнобой. — Но версия красивая, согласись!

— Угу, — кивнула подружка, — для какой-нибудь конспирологической передачи — самое оно!

— Но дед же твой почему-то эти рисунки изучал! — не пожелал я сдаться окончательно. — Значит, что-то в них есть такое?!

— Дед, чтоб ты знал, махровый гуманитарий, ему бы и в голову весь этот бред не пришёл! Он в физике подпространства вообще не сечёт, хуже меня, а я дуб дубом!

— Но ведь поняла же, что я сказать пытался!

— С трудом, — признала Лерка. — И вообще! Давай ещё скажи, что те две спирали с Наски — это тоже условное изображение «кротовьей норы»! Красивая теория, согласись!

— Хм…

— Вань, блин! Очнись! Я пошутила! Пошутила я!

— Да я уж понял…

— Это хорошо! Что же до деда Жени… помимо очевидного сходства в каких-то явлениях или процессах с той же долей вероятности его внимание могли привлечь и различия. То бишь что-то общее для разных народов, или для предков и потомков, но в деталях отличающееся. Вот тут он бы стойку сделал, однозначно! И не пожалел бы ни времени, ни сил, чтобы выяснить: а почему именно так? Что привело к подобным искажениям? Внутренние процессы в социуме или внешнее влияние? Ну, тех же природных условий, например? Но здесь, насколько я могу судить, исключительно исторические данные с Земли, других нет.

— И контейнер я тоже не нашёл, — вздохнул я. — Но тогда получается, что зря сходили?

— Ну да, — развела руками моя подруга, — и что? Здесь тупик. Давай искать дальше.

— И где? Какие у тебя будут предложения, душа моя?

— Да хотя бы вот тут! — протянула мне планшетник девушка. — И на рабочем терминале. Наверняка дед какие-то записи оставил. У него, знаешь ли, привычка вести протокол исследования уже давно в кровь въелась. Учёный, что с него взять!

— Ну пошли тогда, — с сожалением окинул я взглядом комнатушку. — Хотя погоди, дай-ка засниму тут всё, чтобы потом не переться…

— Вот это правильный подход, одобряю! — продемонстрировала мне оттопыренный большой палец Лерка. — И это, Вань… давай на загадочные подземелья больше не будем отвлекаться, время-то идёт! А где дед, по-прежнему неизвестно…

— Не беспокойся, найдём мы Евгения Викторовича, — заверил я подружку. Правда, благоразумно не стал уточнять, в каком состоянии. — Идём, фиг ли…

Впрочем, в рабочий кабинет профессора мы не пошли — вернулись в холл с удобным диваном. К чему, если один хрен удалённый доступ есть? Вот если ничего не найду, тогда да, придётся шкафы и ящики в столе и тумбах обшаривать на предмет распечаток и прочих рукописей. Ну и контейнеров-коробочек, естественно. Но что-то я сильно сомневаюсь на этот счёт. Профессор Эйген, конечно, эксцентричен, но не до такой же степени. Да и по логике, если «булыжник» на «Наваге», то и вместилище его (если оно вообще существует) надо там искать. Или нет? Бросил же проф «камешек» без присмотра и подобающей упаковки? Бросил. Знать бы ещё, по какой причине…

— Что дальше, Вань? — уточнила Лерка, с удобством разместившись на своей половине дивана.

— Потроши планшет, у тебя хорошо получается, — предложил я. — А я рабочий терминал попробую проверить… или, ещё лучше, вруби-ка беспроводной протокол!

— Зачем?!

— Есть одна идейка, — не стал я вдаваться в технические подробности. — И «нейр» включи, будешь со мной в «дополненной реальности» работать.

— Ладно, — кивнула подружка. — Вот, готово! Дальше что?

— А дальше вот! — усмехнулся я, и вывел на общий виртуальный дисплей встроенный в систему поисковик. — Вот, глянь — это скрины из той комнаты. А вот это — поиск по картинкам.

— Так просто?!

— А к чему плодить сущности? — пожал я плечами. — Зачем усложнять, если простое работает? Всё, процесс пошёл… пять минут отдыхаем.

— Да не, я лучше сразу смотреть буду! — сделала стойку Лерка на первые же результаты. — Ух ты! Глянь, сколько совпадений!

— Да не суетись ты, душа моя! Пусть компьютер за нас работает…

— Десять тысяч с хвостиком файлов! Охренеть! — поражённо выдохнула Лерка уже через пару минут. — И ещё добавляются! Это когда же дорогой дедуля столько картинок накачать успел?!

— Да легко — тут через один скрины из видях.

— А-а-а!.. Вань, как мы их сортировать-то будем?

— Вот именно, Лер, сортировать! И не угадала — пятнадцать тысяч с лишним. Короче, теперь отсекаем идентичные по изображению, но разные по форматам и разрешению картинки… тысяча семьдесят один…

— Ну да, уже полегче! — не удержалась от шпильки подружка. — Каждую по отдельности посмотрим, да? Времени же у нас куча!

— Нет, теперь рассортируем по папкам… девяносто две.

— И?..

— Ладно, попробуем поискать схожие элементы…

— Это какие же?