Который тем временем мазнул взглядом уже по нам с Леркой и задался двумя наиочевиднейшими вопросами:

— Эй, а вы кто?.. И чего вам надо?..

— Иван Елагин, наследник рода Елагиных… — начал я, но вынужден был отвлечься сначала на звук шагов — босиком по доскам, а потом и на визгливый, но в то же время повелительный голос:

— Ничего им не говори, Качи! Духи не велят!

Сказано это было на местном испано-индейском диалекте, сильно напоминавшем пиджин, так что я прекрасно понял смысл даже без подсказки программы-переводчика. А поняв, развернулся и с немалым удивлением уставился на визгливого. Который, между прочим, каким-то мистическим образом умудрился проскочить и мимо моей охраны, и мимо заслона из бравых парней Розанова. Впрочем, чему я удивляюсь? Телохраны торчат рядом, дверь не сторожат, а команда прикрытия наверняка сочла вмешательство преждевременным. Правильно сделала, кстати. Ещё не хватало местного служителя культа на глазах у изумлённого поселения кошмарить! Сиеста сиестой, но свидетели наверняка найдутся. И пойдут гулять всякие нехорошие слухи, причём по всем законам «сарафанного радио» усугубляясь с каждым новым звеном цепочки.

Спрашиваете, с чего решил, что это служитель культа? Так тут ошибиться трудно — во-первых, выглядит как шаман или какой-нибудь колдун, а во-вторых, я его на фотках видел. Ну, здравствуй, куму-пойаи Агуэй!..

— Духи, Качи! Помни о духах! — продолжил между тем разоряться незваный гость. — Эти пришлые ещё хуже того, кто ушёл по тропе!

Опаньки! Это он о чём, интересно? Или снова трудности перевода? Пожалуй, стоит привлечь к расследованию специалиста по языкам испанской группы, наверняка в СБ такой найдётся… только, скорее, в клановой, а не в нашей, родовой. И это проблема, да. С другой стороны… он же мне сейчас весь план порушит! Надо что-то делать…

— «Четвёртый» «Первому», — буркнул я еле слышно.

Впрочем, «нейру» пофиг, он вибрации костей черепа считывает. Так что месседж до адресата однозначно дойдёт.

— На связи, — незамедлительно отозвался Розанов.

— Дядь Мить, сейчас одного гаврика из малоки выдворят, так ты это, организуй дистанционное отслеживание, будь любезен.

— «Маячок» сойдёт?

— Да хоть радиоактивная метка! Главное, чтобы можно было его выцепить через какое-то время.

— Хорошо, Вань, сделаем.

— «Первый» «Четвёртому», отбой, — прервал я связь.

И снова вернулся в окружающую действительность, в которой бесноватый шаман уже успел подобраться вплотную к младшему касику и уже чуть ли не по мордасам того хлестал — видимо, пытался привести в чувство. Естественно, я такого непотребства терпеть не стал:

— Так, парни, выведите постороннего из помещения!

«Второй», не говоря худого слова, выступил у меня из-за спины и буквально в пару движений загнул шамана буквой «зю», заломив правую граблю чуть ли не до затылка, и прямо так поволок его на выход. Впрочем, надо отдать Агуэю должное — даже из такого крайне незавидного положения он попытался вывернуться. Правда, безуспешно, поскольку добился лишь усиления хватки, и был вынужден семенить на цыпочках, чтобы не повредить суставы. Но даже тогда не сдался: убедившись, что физическое воздействие на касика более невозможно, шаман продолжил сотрясать воздух:

— Качи! Духи! Помни о проклятии!!! Да падёт на вас всех гнев духов, нечестивцы!!!

— Это он о чём, сударь? — счёл нужным уточнить «Третий», явно понявший гораздо меньше, чем я — у него доступа к внешним сетевым ресурсам не было по причине дороговизны последних, так что хорошо, если одно слово из трёх разобрал.

— А вот сейчас и узнаем, — хмыкнул я, вперив в младшего касика Качикано не обещавший ничего хорошего взгляд. — Посторонних в помещение не пускать! Этого контролировать!

Ну вот, теперь порядок: «Второй» намертво перекрыл дверь, а «Третий» глыбой навис над касиком. И таки подействовало! Абориген икнул, очумело помотал головой и уставился на меня в ответ совершенно трезвыми глазами. Офигеть! Силён мужик! Из всех моих знакомых только батюшка так умеет, но у него многолетний опыт. А у этого опыт откуда? Мужик, если сделать поправку на запойность, довольно молодой, явно до сорока ему. А взгляд так вообще. Вот уж не думал, что какому-то зачуханному местечковому вождю могу проиграть в «гляделки»! А тут вот почти проиграл… и то, скорее всего, Качикано намеренно опустил взгляд. И еле заметно ухмыльнулся… если, конечно, мне не показалось. Н-да… экий он загадочный! С виду забулдыга забулдыгой, а присмотришься, и почти сразу убеждаешься, что это не более чем маска. Зачем она ему? А это уже другой вопрос. Хорошо, что хоть не рыпается. С другой стороны, ну и как теперь к нему подступиться? Был вариант задавить авторитетом, но… этому, похоже, на все авторитеты в мире попросту класть. Ну, кроме шамана… да и на того плевать он хотел, судя по реакции.

Кстати, выдворенный во двор Агуэй возбухать немедленно прекратил и задал дёру, как только представилась такая возможность. Чем и воспользовалась группа прикрытия, всадившая ему в шею «маячок» — глицериновую капсулу с парой тысяч наномашин в исполнении «пассивный датчик». Дорого, конечно, ну а что делать? Зато инъектор пневматический, и попадание не больнее укуса какого-нибудь местного москита. Как я потом увидел на записи, именно так шаман на него и среагировал — на бегу хлопнул по шее, да и забыл о мелкой неприятности. Но это всё было потом, а пока же я лишь пялился на младшего касика да силился сообразить, как себя с ним вести. С одной стороны, уважение выказывать такому вот забулдыге, откровенно скажем, западло. С другой — он тоже не торопился грохнуться на колени и поклоны отбивать. Значит, что? Значит, инициатива на моей стороне. И таки да, придётся показать, кто здесь главный.

С этого я и начал, демонстративно шагнув к пьедесталу-столешнице и не менее демонстративно её опрокинув, так, что все бутыли ссыпались на пол — часть с характерным гулким стуком, а часть и с отчётливым бульканьем. Убедившись, что для моих целей плетёная хреновина более-менее подходит, положил её на бок прямо перед гамаком и со всей доступной галантностью предложил порядком офигевшей от удивления Лерке:

— Присаживайся, душа моя!

Не, ну а фигли? Этот, значит, в гамаке расселся, чуть ли не волосатую грудь почёсывает, а мы, значит, перед ним стой? Ага, щаз! Ну а поскольку специальной мебели нет, воспользуемся импровизированной.

Убедившись, что Лерка устроилась достаточно прочно, пусть и на самом краешке плетёнки, я уселся рядом, собственной пятой точкой ощутив, как прогнулась хлипкая хреновина. Впрочем, наш общий вес она выдержала, так чего ещё желать? Разве что позу принять посолиднее… то бишь подбородок задрать, да смотреть строго над головой касика. По себе знаю, как это бесит. Ну и вернуться к отправной точке беседы:

— Иван Елагин, наследник рода Елагиных!

— И чего? — поинтересовался через несколько мгновений так и не дождавшийся продолжения вождь. — А я Качикано, касик.

— Младший, — напомнил я. — А я, если что, старший сын верховного касика.

— Такого не бывает, — сбил меня с мысли абориген.

И, если мне не показалось, снова едва заметно ухмыльнулся. Чёрт! Такое ощущение, что он меня насквозь видит, и мало того, ещё и удовольствие от всего этого непотребства получает! Да что он о себе возомнил, вообще?!

— Какого «такого»? — всё же задавил я волну гнева. — Старшего сына?

Всё-таки надо делать поправку на трудности перевода — пиджином я владел слабовато. Был, конечно, вариант говорить по-росски, но где гарантия, что мой оппонент владеет им лучше, чем я пиджином? Дилемма, короче.

— Нет, верховного касика, — пояснил Качикано. — Бывает просто касик, и старший касик. Верховного у нас на островах нет.

— Мелко мыслишь, младший касик! — попенял я ему. — Или ты думаешь, что твоими островами весь мир и ограничивается?

— Не-а, — мотнул головой вождь. — Мир огромен. И он не один, миров много. Но в каждом есть свои касики. И как определить, который из них верховный? Нет, Иван Елагин, наследник рода Елагиных, верховными могут быть только духи. Смертные такую ответственность не осилят.