Я впервые видел сумеречную убийцу в деле. Тот эльф, что пытался убить меня по дороге к морю — не в счет! Из-за заклинания Цеструм, я не то, что оценить мастерство, но даже видеть его не мог. А тут... Затаив дыхание, я наблюдал за тем, как Антеннария легко и изящно обрывает чужие жизни. В тот момент она была прекрасна! И дело было вовсе не в ее внешней красоте. Да и не кровавая картина, что постепенно заполняла поляну, вызывала мой восторг. Восхищение таилось в том, как девушка владела своим телом и оружием. Казалось, что каждое ее движение выверено до миллиметра — неуловимое, точное и смертоносное. Она не совершала ошибок, и противникам не было спасения от ее танца смерти! Глориоза, которая стояла рядом, в бой Тени не вмешивалась и лишь изредка бросала на меня взгляды, полные гордости, за мастерство своего народа. Казалось, что в первую очередь, она хотела продемонстрировать именно мне, насколько опасными могут быть ее сородичи. Но я и так это знал...

Очарование Нари исчезло в одно мгновение, словно осыпалось мириадами потускневших осколков. В тот момент, когда она прикончила еще одного из шушеры Ириски и наши взгляды встретились, буквально на несколько секунд, мое восхищение истаяло дымкой призрачного тумана, что так надежно скрывал их поселение. Нет, не ее смертоносность встревожила меня. Я вдруг отчетливо осознал, почему именно эту Тень отдали мне, и почему Лихнис не пустил ее со мной в диковинный лес. Антеннария была на грани... Она безжалостно убивала одного эльфа за другим. Ее рука ни разу не дрогнула, но мне казалось, что я воочию видел, как в этот момент страдала и мучилась ее душа. Как билась она в натренированном теле, словно запертая в клетке птица...

Нари была убийцей, но сама захлебывалась в пролитых ею реках крови. Каждая отнятая жизнь, затягивалась удавкой на ее шее. Она убивала не потому, что это доставляло ей удовольствие, а потому, что была рождена сумеречной эльфийкой. Все остроухие словно изначально были разделены и помимо отличной друг от друга магии, имели свои уникальные особенности. Кому-то суждено было стать первоклассным кузнецом, кому-то не было равных в зельеваренье, кто-то мог исцелить даже на грани смерти, а кто-то пришел в этот бренный мир, лишь для того, чтобы отнимать чужие жизни. Почти все они беспрекословно приняли свою судьбу и слепо следовали ей, даже не пытаясь вырваться из этого замкнутого круга. А от тех, кто хоть как-то выбивался из общей массы, наделенные властью правители, спешили избавиться или безвозвратно использовать их в своих корыстных целях. Так было со Стрелкой, Бякой, Фиалкой, Меко. Я больше, чем уверен, что и Лорик стала Хранительницей диковинного леса, который никогда не покидала, далеко неспроста. Лишь единицы осмелились принять себя и выбрать свой путь. Такие, как, к примеру, Моня или Орхидея с Мальвой. Они рискнули всем, отказались от всего, что имели и по собственной воле покинули родные края. Но Антеннария была другой...

Она была одинока в своей борьбе, ей не хватало смелости и решимости, чтобы вырваться из губительного плена стереотипов. И я прекрасно понимал ее — когда-то сам, долгое время, не мог решиться покинуть Клановый Дом и кардинально изменить свою жизнь. Убедить себя переступить незримую черту и буквально уйти в никуда, очень не просто и даже страшно. У меня это получилось, а вот Тень решила смириться со своим происхождением и судьбой. Именно это наполнило ее безразличием ко всему, ведь для того, чтобы убивать эмоции и чувства, не нужны. Оставалось лишь выжечь душу, что так жалобно стонала от беспорядочной череды смертей по чужому заказу, которая была главной составляющей жизни любого сумеречного эльфа. Они же прирожденные убийцы... Нари была на грани, и этот бой должен был стать для нее последним шагом. Еще один труп, два, десять... Еще пара капель крови и ее душа окончательно захлебнется, растворится в звенящей пустоте. И тогда, наконец-то, прекратятся эти муки совести за отнятые жизни. Тогда, все уже будет абсолютно безразлично, и она сможет убивать без сожаления. Просто пустая оболочка, получающая плату за то, что умеет делать лучше всего...

К тому моменту, как я очнулся от странного оцепенения и окончательно осознал всю паршивость ситуации, поляна уже была залита кровью. Среди погибших своим массивным телом выделялся Снежок, что так глупо профукал свою жизнь, которую я ему сохранил. Выживших осталось немного... В нескольких метрах от меня бесновался Ириска, поливая разбушевавшуюся эльфу отборным матом и проклятьями — девушка была настолько проворной, что он никак не мог попасть в нее копьем или достать своей магией. Рядом с ним мрачной скалой возвышался Пряник, который, судя по взгляду, сражаться уже не хотел, но и сбежать себе позволить не мог. Помимо них оставалось еще двое из шушеры. Они были ранены и Тень, как раз, собиралась их добить. Эльфы, судя по всему, песчаный и лесной, безуспешно пытались отползти, спасаясь от неотвратимой смерти. Я слышал их болезненные стоны и жалкие мольбы о пощаде. Да, наверное, именно в таком положении мечтал увидеть меня Ирис... Интересно, на что он надеялся? Ведь знал, что я «в гостях» у сумеречных убийц. Видимо, все-таки положился на численный перевес или думал, что мне отдадут самую неуклюжую и никчемную девушку. А оно вон как вышло...

Я лишь успел сделать вдох, какое-то неуловимое мгновение, а острые лезвия кинжалов уже прекратили страдания раненых остроухих, отправляя их души на суд к Богам. В живых остались только мстительный ветродуй, который заткнулся и заметно побледнел, и горняк, который словно стал еще мрачнее, окончательно убедившись в своей незавидной участи. Это был конец. Их конец...

Безразличный взгляд Нари скользнул по будущим трупам. Тонкие пальцы удобней перехватили оружие. Смертоносный хищник и ее жертвы. Их разделяло всего лишь несколько метров. Слишком маленькое расстояние, чтобы надеяться остаться в живых. Повисла звенящая тишина. Казалось, даже окружающее пространство замерло, в ожидании момента, когда девушка сорвется с места, чтобы закончить начатое. Я знал, что этих двоих уже ничто не спасет. Знал, и не мог этого допустить, потому что именно на этих последних метрах, пролегала та незримая черта, которую Антеннария не должна была пересечь. Я не хотел видеть гибель ее души... И дело было вовсе не благородстве. Просто я не мог поступить иначе, ведь дома меня ждали похожие на нее девчата, и после того, как я забрал ее из поселения убийц, она стала одной из них. Это накладывало на меня определенную ответственность. А может, я просто искал оправдание своему поступку...

Я сорвался с места чуть раньше эльфийки, и успел перехватить ее прямо возле сжавшегося от страха Ириски. Однако удар Тени было уже не остановить. Чудом отклонившись, ощутил, как острое лезвие полоснуло по плечу. Главное, что не по шее! Зашипев от боли, я обхватил Антеннарию руками и прижал к себе. Эльфа замерла. Она не пыталась вырваться и добить этих двух упырей. Не пыталась отстраниться или хоть как-то выразить протест моей выходке. Я будто обнял прекрасную, заляпанную чужой кровью, статую, а не живую девушку.

— Хватит, Нари... — тихо проговорил я, чтобы меня услышала только она. — Успокойся... Тебе больше не надо убивать... Никогда...

Эльфийка даже не пошевелилась. Прошло пару минут, а она не проронила и слова. В какой-то момент, я даже заволновался, что не успел, не смог удержать ее от решающего шага, но вдруг услышал прерывистое дыхание девушки. Слегка отстранившись, я посмотрел на нее. Она казалась все такой же безразличной ко всему, но по ее щекам тонкими ручейками струились слезы. В потускневших глазах словно зажигались огоньки и желание жить. Красиво очерченные губы едва заметно подрагивали — Тень едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

— Все хорошо...все закончилось... — так же тихо проговорил я, и Антеннария окончательно поддалась эмоциям, которые переполняли ее изнутри.

Выпустив кинжалы из рук, эльфа обессилено упала на колени и, наконец-то, дала себе волю. Она ревела навзрыд, временами жалобно подвывая, размазывая по щекам крупные слезы облегчения и стирая пятна крови. Девушка, то горько посмеивалась, то вновь заливалась слезами. Казалась, что ей хотелось выплеснуть из себя все, что накопилось за долгие годы одинокой борьбы с самой собой и с принятыми стереотипами. Присев рядом с ней на корточки, я, молча, поглаживал ее по макушке, давая ей возможность выплакаться. Ну вот, так-то лучше. С меня хватит и одной эльфийки с покореженной душой...