— Пожалуйста! — молила стражника какая-то женщина.

Герберт подъехал ближе.

— Что происходит? — спросил он у стража.

— Барон. Эта женщина…, - начал было тот, но незнакомка не дала стражнику договорить.

— Барон, — сказала она, — Умоляю! Дайте мне пройти в замок! Иначе может умереть девушка! Поверьте мне!

Герберт спрыгнул с лошади.

Он внимательно посмотрел в газа незнакомки. «Глаза — зеркало души, — всегда учила его мать, — Они не умеют врать…» Конечно, с тех пор Герберт встретил при дворе немало людей, которые легко и непринужденно врали прямо в лицо, не отводя при этом глаз, но все же привычка смотреть собеседнику в глаза и верить им — сохранилась у Герберта. А глаза этой женщины…

Герберт повернулся к стражнику и сказал:

— Пропустите ее.

Женщина не стали на благодарить его, ни впадать в какие-либо объяснения. Едва они пересекли ворота замка, она спросила:

— Барон, вы знаете, где находятся комнаты фрейлин?

— Левое крыло, — ответил барон.

— Тогда скорее ведите меня!

Это был почт приказ, но Герберт повиновался.

Они побежали по темным, бесчисленным коридорам замка, и в тусклом свете факелов Герберт украдкой рассматривал свою спутницу.

Самая обычная женщина средних лет. Из низшего сословия. Больше ничего примечательного. Ничего, кроме глаз…В них было что-то, чего Герберт не смог уловить, но, вместе с тем, он знал, абсолютно точно знал, что уже видел где-то этот блеск.

Наконец, они попали в крыло, занимаемое фрейлинами.

— Нам нужна Бекки, — быстро сказала женщина.

Герберт постучался в первую попавшуюся дверь.

Ему открыла очередная симпатичная пассия братца.

— Барон? — удивилась она.

Но Герберту было не до церемоний.

— Где живет Лэди Бекки? — быстро спросил он.

Девушка указала на дверь в конце коридора. Спутница барона тут же бросилась туда.

— Помогите мне! — прокричала она, наваливаясь на дверь.

— Отойдите….

Герберт с силой налег на дверь, и та растворилась.

Внутри комнаты было пусто.

Никого.

Герберт вбежал внутрь, осмотрелся. Комнаты, отведенные фрейлинам, были небольшими, из мебели лишь кровать, шкаф и туалетный столик. Все было в идеальном порядке, никаких следов насилия. Или даже того, что здесь кто-то жил.

— Мы опоздали…, - услышал Герберт голос своей незнакомки.

Барон обернулся и…

Ужас. Не поддельный ужас блистал в глазах женщины.

— Мой Барон! — женщина упала ниц, и начала причитать, — Во имя Великого Вальтера, не велите казнить меня. Ничего не ведаю! Видать Темный Тир попутал меня!

Барон подошел к незнакомке. Приказал ей встать. Женщина, все еще причитая и хныча, повиновалась. Барон внимательно посмотрел в ее глаза. Блеск в них пропал.

Мы опоздали. Когда я и барон ворвались в комнату, в ней никого и ничего не было. Бекки исчезла. Пропали и следы ее страданий. Ни разбитой баночки от духов, ни следов рвоты… Но я помню. Я точно знаю, что с Бекки что-то случилось… Шаги…Там, в теле Бекки, я слышала шаги! Видимо, кто-то успел раньше нас. Кто-то забрал Бекки и стер все улики.

— Черт! Черт!!!! — я сжала кулаки, стиснула зубы.

Как мне хотелось устроить маленькую истерику! Кричать, бить кулаками, злиться и метать. Но я не могла. Сразу после того, как мы увидели, что в комнате Бекки никого нет, я переместилась. Это было странно. В этот раз меня словно отпустило из тела. Будто я потеряла контроль над ситуацией.

Очутилась я в чьей-то спальне. Была ночь, и рядом со мной кто-то спал. На окне стояла одна единственная свеча. Это было своеобразным суеверием, которое я уже подметила. Жители Сэн-Тубр никогда не ложились спать в полной темноте. На окне они всегда оставляли свечу. Думаю, этим люди хотели отпугнуть злых духов. Хотя, как я уже тоже подметила, против того, что творилось в замке и его окрестностях — ни одна свеча не помогала.

Хм…Хотя бы покои, в которых я сейчас очнулась — были очень даже приличными. Меньше всего мне было нужно чтобы ко мне приставал очередной сальный работяга…

Я встала. Взяла с окна свечу.

Мне нужно было подумать. А, еще больше, мне нужен был совет. Поэтому больше всего на свете я хотела попасть в библиотеку. Возможно, Жак Сим подскажет мне что-нибудь дельное.

В свете слабого пламени свечи, я увидела чудесное кольцо, красовавшееся на моем пальце. Я была княгиней…

Все мысли мои вылетели из головы. Невольно, я подошла к кровати и осветила человека, лежавшего на ней.

Волосы князя чуть закрывали его лицо. Но он был бледен, но, вместе с тем, он был красив. Даже во сне.

Я коснулась его волос, убрав их с лица. Князь улыбнулся.

— Элен…, - пробормотал он.

Я испугалась. Я — не его жена. И меньше всего мне было нужно, чтобы князь сейчас проснулся и снова задумался о продолжении своего рода. Или мне все же хотелось именно этого?

Да, Темный Тир явно правит здесь бал.

Я накинула бархатную накидку, лежавшую на стуле возле кровати, и вышла в коридор замка. Тут, надеюсь, я буду в безопасности. Хотя бы от своих собственных странных желаний…

Коридор был темным, и свет в нем шел лишь от моей свечи и факела где-то в конце. В этой части замка я еще не была, и, потому, не смогла сориентироваться сразу.

— Интересно, как попасть в библиотеку? — подумала я, — Может спросить у кого-нибудь?

Я голове моей сразу промелькнула очаровательная картина: княгиня Элен — я — подходит к стражнику практически в неглиже и спрашивает: «Уважаемый, как мне пройти в библиотеку?».

Прямо плохой анекдот.

Я вздохнула, и решила пойти направо.

Я зашла за угол, и встретила Ее.

Бледная, в развивающемся синем платье, на меня летела девушка. Нет, не девушка. Так как она была прозрачна, и от кожи ее исходило голубоватое свечение. Лик ее был задумчив, но, едва она завидела меня, как все изменилось. Это было словно в плохи фильмах ужасов. Волосы ее разметало по ветру, лицо исказилось, и изо рта вырвался страшный крик.

Я онемела. Никогда раньше, я не встречала настоящее приведение.

А девушка — призрак неслась на меня, и, как только плазма ее холодного естества коснулась графини, я исчезла из тела той.

И я снова оказалась в полной тьме. В гробу, скрытом ото всех. Кричать было бесполезно. Я это знала. И потому я лишь бессильно заплакала: от страха, от ужаса, от безысходности, от того, что не смогла спаси Бекки, и Милу… А еще от того, что совершенно не знала, что мне делать и как выбраться не только из тела покойника, но и из этого проклятого мира замка Сэн-Тубр.

Жак Сим стоял на распутье. Он был библиотекарь. Хорошая, спокойная должность. Обычно, Жак занимался своими делами и предпочитал, чтобы его никто не трогал. И сам он не трогал никого. Тем более, Великий Вальтер упаси, Жак старался не лезть в дела власти имущих. Жак вырос при дворе, и отлично понимал, что скрывают красивые лица и милые улыбки. Однако, если Сэй сказала правду, то Жак невольно становился соучастником преступления. Знать и ничего не предпринять… Многие, так и поступили бы, но Жак троекратно проклинал свою семью, вырастившую его порядочным человеком.

Однако, скоро новый день, и Жак надеялся, что сможет увидеться с Сэй, и узнать все, что знает она. Тогда Жак решит, как быть дальше. А Сэй — должна быть отправлена домой.

Милая, наивная Сэй.

Жаку казалось, будто душа эта еще очень молода. И, конечно же, она так мало знает о жизни Сэн-Тубр…

Но Жак знал лучше. Эта Сэй была не первой, и, увы, может быть далеко не последней душой, призванной в замок. Когда-то давно, когда Жак был совсем маленьким, такое уже случалось. И то время вошло в летопись, как Золотая Чума.

Жак не хотел повторения тех времен, и никак не желал этой Сэй участи ее предшественницы.

Возможно, Жак мог показаться немного странным. Забота о духе, когда рядом гибнут настоящие люди. Но, во-первых, Жак действительно слишком долго жил при дворе, чтобы заботиться о фрейлинах, а, во-вторых, если он не сумеет вовремя отправить Сэй домой, человеческих жертв может быть намного больше.