— Как проповедовал Великий Вальтер, убережем друг друга от греха…, - проскрипел мой-священника голос.

Публика посмотрела на меня с еще большим недоумением. Похоже, Великий Вальтер проповедовал совсем иное. Что же мне делать? Может, лучше не мучиться и бежать?

Холодный взгляд библиотекаря Жака Сима, сидящего в одном из рядов, скользнул по моей фигуре. Нет. Бежать это не вариант. Жители замка могут быть очень суеверны, и, подтверди я своим побегом то, что среди них действительно витает Сэй, кто знает, что они со мной сделают? (А в том, что маги и волшебники могут справиться с мелким духом-попаданкой — я не сомневалась.)

Тогда что же мне делать?

Я скользила глазами по толпе. Толпа сверлила меня. Это могло продолжаться вечность, а может — не более минуты.

Астель Кусс, сидевшая в одном из рядов вместе со своими подругами-фрейлинами, начала нервно теребить складки своего платья. И…Спасибо Астель! Эта фрейлина навела меня на тему, хоть как-то напоминающую проповедь священника из фильмов о Викторианских красотках.

— Сегодня, я хочу, чтобы мы помянула Лэди Дарди Холл, — сказала я.

Наверное, я сказала это очень тихо, так как люди заерзали на своих местах и зашептались.

— Лэди Холл ушла из жизни рано, — между тем, продолжила я, — И я хочу, чтобы мы все вспомнили ее сейчас, и подумали о том, что случилось с этой юной девушкой, а еще о том, чего с ней уже никогда не случится. Дарди Холл никогда не найдет свою любовь, и она никогда не станет матерью. Ее истории уже никогда не будут рассказаны перед сном ее внукам. Это печально. И я хочу, чтобы мы все сейчас задумались над тем, отчего все произошло. Отчего эта юная девушка уже никогда не узнает своего будущего?

Все в соборе притихли. Стало как-то невыносимо мрачно. Кажется, солнце, льющееся из окон-роз, ушло за тучи, а сотня глаз, до того устремленная на меня, теперь уставилась в пол. Создавалось впечатление, будто все в замке знают что-то, о чем нельзя говорить, но и сложно скрывать…

Одна из фрейлин, сидящих в дальнем ряду, внезапно заплакала.

Я посмотрела на нее. Она была рыженькая. В веснушках. Та самая девушка, в теле которой я завтракала сегодня утром. Та самая, кто резал себе вены ночью, на водопадах ведьм.

— Амэн! — внезапно и очень громко провозгласил молодой человек, стоящий позади меня. На нем была та же темно-синяя роба, только волосы его были коротки. Видимо, это был помощник главного связенника.

— Амэн! — с облегчением повторила толпа и все, словно ни в чем не бывало, начали расходится.

Я сошла со своего пьедестала. Устало оглядела толпу. Странные люди…

Тут какое-то движение сбоку привлекло мое внимание. Я повернула голову, и увидела, что на колоне, возле которой я теперь стояла, висел красивый, гладко отполированный меч. У нас крест, у них — меч… Разница культур. Я внимательнее посмотрела на реликвию, и поняла, что движением сбоку я увидела свое собственное отражение. Вернее, отражение тела, в котором я сейчас находилась. И тело это принадлежало тому самому человеку, что держал в темнице девушку по имени Ларэйн.

Свет. Свет. Свет. Он, и его спутница — боль — идут рука в руку. И они всегда приходят в самый неподходящий момент. Сейчас был как раз он. Момент, когда я подошла к чему-то важному. И, конечно же, я переместилась.

— Ты зря все это затеяла, сестренка. По-моему, ты просто дурочка! — закончил какой-то длинный монолог Ганс, и, схватив яблоко со стола, мальчик выбежал из дома. Похоже, я переместилась в его сестру.

Я осмотрела себя. Платье городской девушки. Не богатое. Руки — грубоватые, рабочие, но, между тем, ухоженные.

— Мила! — позвал женский голос.

— Да? — неуверенно отозвалась я.

(Мила это я, или не я? Вроде, больше никого в доме нет…)

В комнате появилась женщина: пухленькая, усталая, с засаленными волосами.

— Родная, расплети этот клубок, — сказала она, давая мне в руки клубок пряжи.

Клубок пряжи. Мне.

Женщина снова исчезла, а я осталась наедине с пряжей и своими мыслями.

— Значит, верховный священник — или как в Сэн-Тубре называется этот ранг служителя Великому Вальтеру — держит в неволе девушку. Но я не знаю где он ее держит. Не знаю, кто эта девушка…

Существо, напоминающее кошку или- скорее- небольшую рысь, вскочило на подоконник и, встав на дыбы, зашипело на меня.

Испугавшись, я уронила пряжу. Существо снова зашипело, но ретировалось обратно на улицу. Я посмотрела на клубок. От моей работы он стал еще более запутанным. Мама Ганса будет недовольна…

Кстати, сегодня я в первый раз в теле его сестры. Раньше я в нее не попадала. Это странно и нестранно одновременно. В замке Сэн-Турб проживает около двух тысяч людей. (Достаточно много для средневековья) Но мне кажется, что меня «зацикливает» на некоторых из них. Так в одних я попадаю постоянно, тогда как в других — никогда. Отчего это?

Я села на лавку. Повертела в руках клубок пряжи. Черт, как же ее распутать?

Я уже потянула за одну из ниточек, как что-то потянуло меня.

Это не было обычным перемещением. Н было света. Не было боли. Я словно полетела по воздушному потоку. Куда я? Мне стало страшно.

Когда же все прошло, я услышала уже знакомый мне голос библиотекаря Жака Сима.

— Ну, вот я и поймал тебя, мой милая, маленькая Сэй.

Я сидела на тарелке.

На самой настоящей тарелке. Кажется, фарфоровой. По кайме шел узор, напоминающий какие-то письмена. А я…У меня не было ни рук. Ни ног. Ни, собственно, тела. Я была золотым светящимся шаром. Сгустком энергии.

В детстве, мы с подругами, конечно же, играли в вызов духов. И рисовали на тарелке, стащенной с кухни, разные знаки. Дверцы, для Пиковой дамы, лесенки для Черного Духа. Но я никогда и подумать не могла, что кто-нибудь вызовет меня. Вернее, я никогда не представляла, что окажусь в ситуации, что меня можно будет вызвать — как духа!

И вот, тем не менее, я здесь. Сижу на тарелочке. А сверху на меня смотрит не кто иной, как Жак Сим — ненавистный, дотошный библиотекарь.

— Не бойся, — повторил он.

Голос его, к моему удивлению, был мягкий, вовсе не злой.

— Сэй, я знаю: ты здесь не по своей воли.

Конечно не по своей! Тоже мне: провидец!!!!

— Не злись так, — слегка улыбнулся библиотекарь.

Видимо, свечение мое становилось ярче от эмоций.

А библиотекарь продолжал.

— Увы, но и слава Великому Вальтеру — вызвал тебя не я. Но я сделаю все, чтобы вернуть тебя обратно.

Да этот книжный червь начинает мне нравится!

— Но делать это нужно как можно скорее.

Почему же?

Библиотекарь посмотрел на меня как-то странно. То ли печально, то ли с некой опаской. Он словно знал мой вопрос, и обдумывал ответ на него.

— Рано или поздно, — сказал он, — Если не отослать тебя обратно, ты превратишься в злого демона.

Я почт потухла. Превращусь? В злого демона? Как такое может быть? Он врет! Я — человек! Как я могу превратиться в демона?!

Библиотекарь заметил, что свет мой стал багрово-алым.

— Не злись, маленькая Сэй, — печально сказал он, — Такова судьба, и ты должна принять это.

Ага! В демона я превращусь! Еще чего. Я человек. Человек. Я…

— Ты не ешь. Не спишь. Ты существуешь лишь в чужих телах. Рано или поздно: это сведет тебя с ума. И тогда ты станешь демоном.

Последние слова его камнем упали мне на сердце. «…это сведет тебя с ума»

Увы. Библиотекарь был прав. Я могу беситься. Могу сопротивляться, но сколько я еще смогу сохранять разум, меня тело за телом?

— Я постараюсь найти способ отправить тебя обратно, — повторил библиотекарь.

Благодарю…

— К сожалению, — продолжил Жак Сим, — Я могу вызывать тебя лишь раз в день и на очень короткое время. Я не могу удержать тебя.

Удержать меня? В блюдце-то? Нет уж, тут спасибо: увольте.

— Но я найду какой-нибудь способ. И, если понадобиться, не бойся прийти ко мне.