— Я готов ответить на вопрос, если вы, почтенный сударь, дадите мне возможность высказаться.

Вальяжный, чуть полноватый мужчина с копной рыжих волос ниспадающих ему до плеч, сидя за верховной трибуной зала совета, в раздражении помахал рукой, призывая собеседника к спокойствию. Его богатые одежды, вышитые серебряной нитью, с украшениями инкрустированными малыми драгоценными камнями, выдавали в нем очень состоятельного человека. Однако, внимательный наблюдатель в первую очередь обратил бы внимание на его правую руку, на пальцах которой было надето два перстня. Именно они были главным показателем влияния и статуса этого мужчины. Первый — с изображением дикобраза на фиолетовом поле, говорил о том, что его владелец один из влиятельнейших западных баронов. Это был выходец из того самого клана семей, что удерживали в своих руках виноградники и монополию на продажу самого изысканного вина на всем континенте. Второй же перстень — без всяких узоров, лишь с тусклым сероватым камнем, обосновывал само нахождение мужчины на этом самом месте. Титул глава палаты дворян — отличительный знак одного из самых влиятельных и уважаемых людей в государстве.

— Восстановите порядок, уважаемые. Я хочу вам напомнить, что в этом зале собрался весь цвет аристократии нашего королевства. Вы не чернь на рыночной площади, которая может себе позволить горлопанить во все горло. Я искренне надеюсь, что выкрики с мест прекратятся. Со своей стороны могу обещать, что дам слово каждому из вас, чтобы высказать свое мнение.

Председатель замолчал, обводя суровым взглядом зал. Взгляд из-под насупленных бровей скользил с одного лица на другое. Величественный он восседал на вершине зала, словно небожитель, созерцая копошащихся на бренной земле смертных.

— На повестке дня стоит вопрос о сокращении финансирования второго флота и отмена строительства трех новых парусных перехватчиков, заложенных на верфях южных баронств. Данное постановление внесено на рассмотрение казначеем его милости короля Родвалии. По этой причине я, как глава совета, принял решение принять к рассмотрению данный документ в ускоренном порядке.

— Сокращение финансирования? Отмена строительства новых кораблей для флота? Вы — мерзкие скоты, засевшие на вершине власти решили совсем избавиться от нашей армии и флота? И ведь все это происходит на фоне подготовки Уртании к неизбежному нападению! Только недавно мой двоюродный брат, вернувшийся с той стороны границы, рассказал о бандах и группах наемников, численностью не меньше восьми тысяч, которыми Уртания усилила свою группировку войск на границе. А мы в это время сокращаем финансирование. Вы совсем спятили?!

— Я же просил — никаких реплик из зала до прений сторон, когда каждый желающий получит слово. — Стукнул кулаком по столу председатель, на выкрики из зала.

— Ждать своего слова? Да ты издеваешься! Усадил свою жопу на кресло и хре… лысого клал на страну и ее нужды. Если Уртания захватит нас, чем ты править будешь, уродца кусок?!

— Мы и так уже сократили восточную армию на два копейных полка, оголив границу, хватит с нас этих «гениальных» решений короля и его шавки казначея. Пора поднимать боеспособность войск.

— Самое время…

— Вооружить армию…

— Покажем Уртании нашу сил…

Зал совета наполнился криками, которые быстро перешли в ругань и рукоприкладство со стороны аристократов. Пытавшегося навести порядок, председателя уже никто не слушал. Только вмешательство королевских гвардейцев, дежуривших на постах, и вызванных по тревоге председателем, смогло успокоить буянов, восстановив порядок и тишину в зале.

— Вы, почтенные феодалы, возомнили себе, что я изменник? Что я не патриот своей страны? Что мое сердце не болит за судьбу нашего с вами королевства и его народов? Если война начнется, я первым встану под знамена нашей великой армии с клинком в руках, защищая пределы нашей родины. — Председатель почти рычал, привстав со своего стула. Его глаза метали молнии, а лицо раскраснелось от едва сдерживаемого гнева. — Вы говорите, что я спятил, что решил поддержать сокращение финансирования и отмену строительства боевых кораблей? Распустил полки? Да, так дела и обстоят. Но казначей не дурак, а в мудрости нашего с вами короля, которому каждый из вас принес клятву верности, сомневаться не стоит. Если пришло подобное решение, то можно не сомневаться, что высвободившиеся деньги и ресурсы, будут пущены на другие, более насущные и глобальные цели. Каждый из нас готов отдать жизнь за свое королевство. Поэтому я прошу вас поддержать принятие этого решения.

— Король знает что делает…

— Слава королю…

Лояльные королевской власти аристократы горяче поддержали решение. Как и ожидалось, сокращение финансирования прошло вполне успешно. Северные и восточные феодалы, ратующие за усиление войск, как всегда оказались в меньшинстве, проиграв голосование. Их попытки прервать совет, отложить голосование ни к чему не привели. Решение было принято.

Мададим Хумур — барон западных земель и глава совета тяжело вздохнул, смахнув со лба выступившие капли пота. Это заседание, как и ожидалось, прошло в весьма не простой обстановке и ему пришлось прикладывать все силы, чтобы успокоить смутьянов, не понимающих мудрых и дальновидных повелений своего монарха.

Идя по коридорам, мимо отдающих честь гвардейцев, мужчина потянул отворот рубахи. Вся одежда буквально пропиталась каплями пота. Нужно будет приказать служанкам как следует выстирать одежды. Да и пополнить гардероб не помешало бы. Впереди еще две седмицы предстоящих советов, и глава должен блистать в лучах величия и роскоши. Не приведи боги, тупорылые дети скунсов еще подумают, что у влиятельного и богатого рода, к которому принадлежал Хумур, возникли финансовые трудности. Нет, он должен показать всем и каждому силу и величие его семьи.

Проходя мимо одного из постов гвардии, глава совета, сперва, даже не понял что случилось. Вместо того, чтобы, как и полагается, расступиться перед сиятельным аристократом, стражники заступили ему дорогу. Погруженный в свои мысли, Мададим не успел сориентироваться и затормозить, больно ударившись носом в латный доспех воина.

— Какого хе… вы псы собачьи! — В ярости заорал во всю глотку аристократ. — Да я вас…

Что он собирался дальше с ними сделать, Хумур сказать не успел, так как именно в этот момент за его спиной мелькнула серая тень. В воздух взметнулся выхваченный из рукава мешочек с песком, быстро и точно опустившийся с размаху на затылок главы совета. Аристократ тут же обмяк, свалившись без сознания на пол.

— Хватайте его. Вяжите руки и ноги, граф уже заждался его в четвертой пыточной. — Безликим тоном, не отображающим интонаций, сказал мужчина в серых невзрачных одеждах.

— Не наша вина. Совет сегодня длился дольше обычного. — В свое оправдание сказал один из гвардейцев. — Между прочим, парни из нашей смены хорошо потрудились: обычно в этих коридорах толпа народа. Так что могли бы хоть спасибо сказать!

— Спасибо. — Все так же ничего не выражающим тоном сказал мужчина в сером. — С нас причитается, а пока несите его куда сказано.

Мададим приходил в себя долго. Погруженное в пучины боли сознание, никак не хотело возвращаться к кошмарной реальности. Наконец, внезапная вспышка боли в левой ноге привела мужчину в чувства. Заорав от нестерпимой боли, Хумур пришел в себя, и его тут же вырвало себе на живот.

— С возвращением, барон. Надеюсь, мои люди не доставили вам слишком много проблем.

Глава совета открыл глаза, обведя взглядом комнату, в которой он находился. Это был каменный мешок с одной толстой деревянной дверью. В комнате, у дальней стены, где расположился очаг, был один единственный стол, за которым сидел, разминая пальцы писарь. Кроме этого сутулого человека с забрызганным чернилами лицом, здесь так же присутствовали еще двое. Первым был, несомненно, палач, с надетым на голову мешком с прорезями для глаз, он держал в руках раскаленные щипцы, которыми только что прижигал пленнику ногу.