Как под гипнозом взял тогда Вимба эти деньги и даже написал расписку. Ее потребовал Фердинанд, сказав, что деньги любят порядок и что он эту расписку перешлет Гунару.

Долго в тяжелом раздумье стоял Вимба на лесной дороге, глядя вслед удалявшемуся гостю.

Когда Мирдза вернулась домой и, заметив его необычное состояние, спросила, какая муха его укусила, Вимба только сердито мотнул головой, но ничего ей не ответил. Когда же он привез на станцию Погребня рюкзак и передал его Фердинанду, тот вместо благодарности назначил ему новую встречу, и вот тогда-то он получил это задание.

— Провались оно пропадом! — вслух выругался Вимба, прерывая свои нерадостные воспоминания.

Он остановился, внимательно осмотрелся и, убедившись, что идет правильно, зашагал дальше.

Перед тем как войти в густые заросли ольховника, Вимба еще раз остановился, обернулся назад, прислушался и, успокоенный тишиной, уверенно шагнул в чащу. Лавируя среди кустов, вышел на освещенную луной поляну. Там остановился, достал из кармана большие часы. Они показывали половину второго ночи. Он некоторое время стоял неподвижно, опустив голову, покрытую большой лохматой шапкой, и о чем-то думал. Наконец шумно вздохнул и полез в карман за трубкой. Яркий огонек зажигалки на миг осветил его крупное, заросшее седой щетиной лицо и густые нависшие брови.

Покурив, Вимба положил потухшую трубку в карман и медленно направился в глубь кустов. Прошло немного времени, лесник вновь показался на поляне, неся большую охапку хвороста. Дойдя до середины поляны, он внимательно осмотрел ее, как бы примеривая расстояние, разгреб ногами снег и сложил на расчищенное место хворост. Потом принес еще охапку и положил ее отдельно метрах в пятнадцати от первой. Когда лесник вновь посмотрел на часы, было уже без пяти минут два. Достав из кармана тужурки бутылочку, Франц полил из нее хворост, и сразу же в чистом воздухе резко запахло керосином...

Ровно гудя мотором, самолет типа «Летающая лодка» без бортовых огней и опознавательных знаков летел над Балтикой. Следовал самолет строго на северо-восток, на малой высоте, почти касаясь фюзеляжем холодных морских волн. Перед береговой полосой самолет резко взмыл вверх, нырнул в разрывы облаков и скрылся.

В тускло освещенном голубоватым светом салоне пассажиров было двое. В воздухе они пробыли уже пятьдесят минут и за это время не проронили ни слова. Каждый из них был занят своими мыслями и как будто не обращал внимания на другого.

Что эти двое знают друг о друге? Только то, что одного зовут Валдис, а другого Эдвард. Но это лишь условность.

Два часа тому назад они встретились на аэродроме. Провожавший капитан Дональд, уточнив некоторые детали маршрута, еще раз предупредил о том, что, приземлившись и достигнув станции Погребня, каждый пойдет своей дорогой.

И вот сейчас они в самолете и знают, что весь успех операции будет зависеть от того, насколько быстро они покинут место приземления и достигнут людных мест, где будут чувствовать себя в безопасности.

Самолет летит к родной земле. Она манит к себе и пугает: прыгать не страшно, в этом есть навыки, а вот как там сложатся обстоятельства?

«Как медленно тянется время», — Валдис в который раз уже посмотрел на ручные часы и, всем корпусом повернувшись в сторону своего попутчика, окликнул его:

— Эдвард, вы спите?

Медленно подняв голову, тот сперва посмотрел на свои часы и лишь после этого ответил:

— Разве уснешь? Я все время думаю: подготовил ли нам Вимба площадку для приземления? Встретит ли он нас? А то, может быть, придется прыгать куда попало, потом всю ночь искать выход на шоссе.

— Но капитан Дональд сказал, что Вимба предупрежден о прибытии и будет нас ждать сегодня в квадрате Б-9 ровно в два ноль-ноль.

— Да, сказал. Но мало ли что может случиться? — Эдвард опять посмотрел на часы и добавил: — Ровно через 11 минут Вимба должен зажечь свои костры...

В этот момент самолет, натужно взревев мотором, стремительно взмыл вверх, вдавив сидящих в спинки сидений и заставив их невольно сжаться и закрыть глаза. Как только самолет выровнялся и прекратился рев мотора, открылась овальная дверь и из пилотской кабины вышел коренастый человек в кожаной куртке. Это был штурман самолета. Его появление означало: необходимо приготовиться, скоро прыгать. Внимательно осмотрев обоих парашютистов, штурман ушел в свою кабину.

Выждав, пока за ним закроется дверь, Эдвард, с трудом поднимаясь с кресла, обратился к Валдису:

— А ну, вставайте! Давайте еще раз осмотрим снаряжение.

Парашютисты по очереди осмотрели друг друга, тщательно проверили и ощупали экипировку.

— Все в порядке, — сказал Валдис. В это время самолет резко качнуло влево. Чтобы не упасть, они ухватились друг за друга. Это самолет круто изменил свой курс. Сразу же опять открылась дверь пилотской кабины. Штурман быстро прошел вдоль кресел и остановился рядом с парашютистами.

— Все! — произнес он. — Сейчас мы будем над квадратом Б-9. Костры уже горят. — Он нажал на кнопку ручки и потянул дверь на себя.

Резко в уши ударил шум мотора, а в лица хлестнула холодная тугая струя ночного воздуха. Самолет, кренясь на правую плоскость, делал разворот. Далеко внизу, медленно уходя под крыло самолета, неярко мерцали два огонька.

— Прыгать! — перекрывая шум мотора, крикнул штурман и положил руку на плечо рядом стоящего парашютиста. Тот, оглянувшись на своего спутника, сделал два маленьких шага, скрестил руки на груди и плашмя вывалился из самолета. Следом за ним ринулся и другой...

«Не хотел бы я быть на месте этих парней», — подумал штурман, закрывая дверь. Самолет, меняя курс, резко пошел на снижение и, чуть не задевая верхушки высоких сосен, скрылся в сторону моря.

Прокурор Гвардейского района Куклин собирался в отпуск. Он тщательно просматривал свой служебный блокнот и время от времени обращался к сидящему у него в кабинете помощнику Гайлису, давал указания, что сделать за время его отсутствия. Гайлис, записывая задание в свой блокнот, непременно повторял:

— Не беспокойтесь, Юрис Фрицевич, будет обязательно сделано.

В это время зазвонил телефон. Куклин снял трубку.

— Да! Слушаю. Из Солнечного? Хорошо. Слушаю. Не торопитесь. — Гайлис заметил, как посерьезнело лицо Куклина. — У вас там есть участковый уполномоченный, пусть он до приезда следователя никого не подпускает к месту происшествия. И чтобы все осталось нетронутым. Да! Он немедленно выезжает.

— Вот беда, — озабоченно произнес прокурор, кладя трубку и обращаясь к Гайлису. — Пожалуйста, позовите сюда Фалина.

Куклин опять снял трубку и набрал номер.

— Девушка, говорит прокурор Куклин, мне срочно нужна Рига, а там номер 2534. Хорошо.

Куклин встал из-за стола и подошел к окну, выходящему в сад. Он смотрел на распустившуюся молодую зелень деревьев, на зеленую лужайку, залитую ярким солнечным светом, прислушивался к птичьему гомону и думал о том сообщении, которое только что получил из поселка Солнечный. Как оно не вязалось с этой жизнерадостной картиной.

В это время в кабинет поспешно вошел Гайлис, за ним следователь Фалин. Это был очень молодой человек среднего роста, хорошо сложенный. Немного полноватое лицо светилось ярким румянцем.

— Вы меня вызывали? — обратился он к стоящему у окна прокурору.

Куклин резко повернулся, шагнул к столу, и в это время вновь зазвонил телефон. Он поднял трубку.

— Да! Спасибо! Жду... Это экспертиза? Кто у телефона?.. Я прокурор Гвардейского района Куклин. Нужно срочно выслать врача-эксперта в поселок Солнечный для осмотра трупа. Туда сейчас выезжает наш следователь Фалин... Да. Да! Сейчас! Хорошо! — Прокурор положил трубку.

— Товарищ Фалин, недавно позвонили из Солнечного. Там обнаружили труп жены сменного инженера Путны. Выезжайте... Туда же поедет врач... Подождите! — остановил он готового уже выйти из кабинета Фалина, заметив, какой интерес зажегся в его глазах после сообщения. — Вы знаете, что я сегодня уезжаю в отпуск. За меня остается товарищ Гайлис. — Если нужно, обращайтесь за помощью к нему... Ведь такое дело у вас, кажется, впервые? — он внимательно посмотрел на Фалина.