Я вернулась в трактир уже за полночь. Мне повезло снять ту же самую комнату. Дело в том, что у меня есть привычка прибираться в помещении, прежде чем я смогу поселиться в нем, даже если речь идет об одной ночи. Сегодня, будучи в таких растрепанных чувствах, меня бы попросту не хватило на этот, возможно, бессмысленный ритуал. В итоге, мне бы плохо спалось, и наутро я была бы себе неблагодарна. Оказалось, вино и усталость подействовали на меня сильнее, чем я рассчитывала. Перед самым сном меня посетило смутное, совершенно необъяснимое предчувствие, которому я поддалась. Вместо привычного места я спрятала свой кинжал возле кровати, и на всякий случай осталась в белье.

Сон напрочь покинул меня, и я открыла глаза — кто-то пересек кровавую черту. В комнате было довольно темно, но я хорошо запомнила расположение мебели. Скатившись с кровати, я тут же схватилась за оружие. В проеме балконной двери замер таинственный силуэт. Фигура выпрямилась и прошлась по комнате. Я замерла в состоянии сжатой пружины, готовая в любую секунду броситься в атаку. В моей правой руке был кинжал, а в левой — вся решительность и готовность атаковать магией крови в любую секунду.

Движения тени были плавными, мягкими. Она уселась в кресло, будто чувствовала себя абсолютно вольготно, но меня этим не проведешь. Будь эта тень и вправду такой беспечной, она бы не села так, чтобы оказаться у окна в мгновение ока, если что-то пойдет не так. Она зажгла лучину, стоявшую на тумбочке, и комнату залил слабый теплый свет.

Стало совершенно очевидно, что передо мной в мешковатых одеждах и фарфоровой маске с мордочкой кошки сидела женщина. Балахон закрывал только верхнюю часть тела, ноги в темных облегающих штанах были открыты, как я поняла, для удобного бега. Белая маска разрисована черными полосами. Рука в перчатке потянулась к ней, движения оставались такими же плавными и неспешными. Спокойствию и грации, с которой действовала незнакомка, можно было позавидовать.

Когда она сняла маску, я наконец увидела лицо. Ничем не примечательное, кроме краски, полностью покрывающей веки и имитирующей подтеки от слез вокруг таких же черных глаз. Когда я впервые услышала о ведьмах, я представила их так, как описывают в книгах — старыми и сморщенными. Вместо этого передо мной была молодая, атлетически сложенная женщина с довольно приятной наружностью. Она заговорила первой.

— Мое имя — Вега Ромеро, — она говорила размеренно и тихо, полушепотом, заставляя прислушиваться, — а ты — Кайли Данн. Я знаю твое имя, но ничего больше о тебе.

Я села на кровать и задумалась. Клейтон появился за спиной Веги и с присущей ему самодовольной ухмылкой устроился в углу, выбрав роль стороннего наблюдателя.

— Тогда зачем ты пришла?

— Шаки что-то в тебе разглядела, — она указала мне на ноги, — и отметила запахом.

— Кошка из дома Дайнеску?

Вега кивнула и всем своим видом показала, как довольна тем, что произвела на меня впечатление. Мне не удалось скрыть удивление в голосе, и это заставило меня почувствовать себя очень глупо. Нельзя больше допускать таких оплошностей в разговоре с этой опасной женщиной. Все мое нутро чует ее хищную натуру. А появление Стяжателя — еще одно тому подтверждение.

— Так и будем играть в гляделки? Или уже познакомимся как следует?

Она ведет себя так, будто для нее это игра, в которой она не только ведет с разгромным счетом, но и совершенно не воспринимает соперницу всерьез. Напускное легкомыслие — хорошая маска, когда ты пытаешься усыпить чью-то бдительность. Но такая интрига обречена на провал, если жертва может прочитать охотника как открытую книгу. При видимом спокойствии сердце Веги бьется куда чаще, чем должно было бы у беззаботной девушки за праздной беседой. Она прекрасно понимает, что я тоже не так проста, иначе и вовсе не стала бы вести этот разговор.

— Достаточно будет, чтобы ведьмы узнали, зачем я здесь.

— Тогда одна из них перед тобой, — она широко расставила руки в стороны и подалась вперед, немного склонив голову набок, — но пока в неведении. И раз ты в Риосе не для того, чтобы без рекомендаций устроиться в дом одной из богатейших семей города, то зачем?

В этот момент Клейтон едва слышно хихикнул, что мгновенно вывело меня из себя. Моя кровь закипела, вздымая мое тело над кроватью, я встала, нависнув над ведьмой.

— Подобные колкости здесь неуместны! Если пожелаешь, мы можем говорить в другом тоне.

— Как с рыбниками в порту?

Я поняла, что снова пропустила удар. Вега хотела заставить меня проявить яркую эмоцию и сделала это совершенно без труда. Вот только знает ли она, что в этом, по большей части, не ее заслуга. После осознания своей оплошности вернуть самообладание было не сложно. Я соскочила с кровати, уселась напротив ведьмы так, чтобы наши глаза были на одном уровне, закинула ногу на ногу и стала пытаться играть по ее правилам, скривив рот в усмешке, скорее типичной для Клейтона, нежели для меня.

— Все-то ты замечаешь.

— Конечно, — согласилась ведьма, — этим и живу. И раз уж зашел разговор, на кого ты посмотрела в углу минуту назад?

Любой мой ответ может рассказать ей больше, чем мне хотелось бы. Так что я избрала самую лучшую из доступных мне тактик — игнорировать неудобные вопросы.

— Так ты хочешь знать, зачем я здесь, Вега? Или будем продолжать болтать о пустяках?

— Хочу, Кайли. Было бы глупо с моей стороны упускать такую щедрость как прямой ответ.

— Культ Старшего Разора. Я хочу знать все самое сокровенное о них для того, чтобы нанести такой удар, от которого не оправиться.

— Это интересно. Пламеносцы и наши враги тоже. Но это пока не делает нас союзниками.

— А что могло бы сделать?

— Разве возможен союз между теми, кто не доверяет друг другу? Ты знаешь о нас почти все, в то время как сама остаешься таинственной фигурой в тени с руками по локоть в крови.

Какая дешевая попытка манипуляции! Подобным меня не удивить, я читала о таком много раз.

— Что вполне меня устраивает.

— Однако не устраивает нас.

— Тогда я и без вас обойдусь. Мне не настолько нужна помощь, чтобы разбалтывать все свои тайны первой встречной ведьме.

Я блефовала. Конечно, мне нужна была помощь. Но судя по реакции Стяжателя и по тому, как заблестели его глаза, я все делала правильно. У него куда больше опыта в жестких переговорах.

— В таком случае, — она встала, — наше знакомство окончено. Ты позволишь мне беспрепятственно уйти?

— Ступай с миром.

Когда ведьма ушла, мне захотелось выдохнуть, а после спрятаться под одеяло и постараться унять дрожь, которую к тому времени я не смогу больше сдерживать. Но интуиция подсказывала, что расслабляться рано и так поступать нельзя. Я безмолвно попросила совета у Стяжателя, и он с готовностью его дал.

— Когда перед тобой ведьма, нужно быть очень осторожной. Но когда она не на виду, нужно быть еще осторожнее. Вначале я думал, что она легко заставит тебя танцевать под свою дудку, привяжет ниточки к рукам и ногам и будет дергать, как вздумается. Но нет.

Теперь я обращалась к нему мысленно, чтобы наш разговор нельзя было подслушать.

— Она ушла. Что мне теперь делать?

— Ложиться спать, как ни в чем не бывало. Ведьма еще вернется, я хорошо знаю таких как она.

— Я произвела на нее впечатление?

— Нет. Просто она понимает, что взяла не все, что могла бы взять.

Я дошла до лампы, задула ее, потом, изо всех сил стараясь разыгрывать непринужденную походку, вернулась к кровати и легла под одеяло. Мои глаза были открыты, я смотрела в потолок.

— Я не усну после такого.

— Я помогу.

Клейтон сел рядом и положил ладонь мне на лоб. Тепло его рук могу почувствовать только я. Глаза закрылись, будто бы сами собой, волна приятной усталости накатила и унесла меня в страну снов.

***

Наступило утро, и в новый день я вошла с осознанием того, что вернулась к началу. Кроме названия культа у меня не было ничего. Нужны были свежие идеи, с чего начать новую попытку. Сидеть сложа руки и ждать удачи было все равно, что расписаться перед ведьмами в том, что без них мне не сдвинуться с места. Это было не так.