Женою этою была Маничка, дочь Валерьяна Дмитриевича, а её муж был не кто иной, как бывший простак Волпянский, взявший это имя псевдонимом для сцены, а на самом деле принадлежавший к старинному роду. Он покинул театр, бросил привычку говорить иностранные слова, которую, впрочем, привил себе больше ради дурачества, чем по незнанию, и был серьёзным помощником Тропинина в его делах.
Маничка по-прежнему звала Козодавлева-Рощинина «дядя Андрей», и он не разлучался с ними. Но сцены он не бросил; Тропинин арендовал для него театр, он стал держать антрепризу и в первый же год выплатил Валерьяну Дмитриевичу всю до копейки театральную аренду. Дела у него шли блестяще. В денежных вопросах он был щепетилен до того, что даже теперь за границей путешествовал на свой счёт. Одно, что он дозволил себе — переехать на житьё в дом Тропинина, чтобы не разлучаться с Маничкой.
Само собой разумеется, что она с мужем и детьми жила в доме своего родного отца Валерьяна Дмитриевича.