В форме соболя я не только физически сильнее и быстрее, еще и мои способности намного мощнее. Плюс я еще и отчетливо чувствовал, что Лера, которая до этого мне не помогала, сейчас старается вовсю. Поэтому огнешары, их количество и качество, у меня получились ну просто превосходные.

Моя огненная очередь сбила сфинкса с его полёта, огромное золотое тело крича перекувыркнулось в воздухе несколько раз и, подняв грандиозный столп брызг, рухнуло в темные воды Невы рядом с бортом корабля. Надо было раньше трансформироваться в соболя, сейчас бы уже спокойно готовился к финальному заезду.

Но нет, повернувшись к выходу, я увидел что “подарок ядра” по-прежнему на месте, а значит наш поединок еще продолжается.

Поэтому я спрыгнул с орудийной башни, высота трехэтажного дома показалась семечками, подбежал к краю палубы и, вцепившись в легкое ограждение, всмотрелся в вечернюю воду. Где-то там был сфинкс с которым я еще не закончил.

Но сколько я не вглядывался вниз, ничего не менялось, даже странно куда могла деться эта титаническая туша.

А потом я поднял глаза вверх, туда где в ночном небе висел огромный информационный куб и увидел, что происходит.

Я стоял по левому борту корабля, а нужно было перейти на правый. Потому что Алекса проплыла под водой, и стрелой поднялась в небо из темной воды Невы.

Хорошо хоть я ее заметил, если бы и дальше считал ворон, вернее рыб, то она бы ударила меня в спину.

А так я успел её заметить как раз в тот момент, когда она снова выстрелила своим огнем из глаз. Делать нечего, пришлось прыгать, кто знает эту чокнутую, может быть она снова решила продемонстрировать свой “подарок ядра”.

То как сильно меня обожгло, белая как снег шерсть вспыхнула, а спина с плечами мгновенно отозвались жгучей болью, подтвердило эту догадку. Да она меня убить хочет!

Плюс ни о какой избирательности этой магии и речи сейчас не шло. Пока я летел в прыжке, то краем глаза заметил, как огненные лучи, вырвавшиеся из глаз Алексы, соприкоснулись с водой, и тут же корабль и всё вокруг него утонули в облаке пара. Сфинкс своим ударом превратил этот участок Невы в огромную баню. Вернее даже не в баню, а в утятницу, в которой я выступал в роли дичи.

Вскочив на ноги и побежав на нос корабля, я попробовал дотянуться до сознания Алексы своими способностями менталиста. Раз уж в форме Соболя все мои способности сильнее, то может я и смогу успокоить эту разъяренную фурию.

Честно сказать, в тот момент мне стало не по себе, хотя кого я обманываю. Страшно мне было, даже очень.

Если во время поединков и с Волковыми и с Грачевым я был уверен в себе, даже когда Богдан чуть было не сделал из моих мозгов желе, то здесь, видя перед собой сфинкса, совсем другое дело.

Он меня пугал своей инаковостью и искусственностью. Да и то что Алекса, с которой мы вообще-то сексом занимались и которой я явно нравился, превратилась сейчас в нечто совсем иное, меня тоже очень пугало.

Она превратилась в нечто, которое хотело меня убить.

Добежав до носа Севастополя я лихорадочно стал оглядываться. За моей спиной отчетливо слышались хлопки крыльев сфинкса, за которыми начал звучать голос Алексы.

— Ну где ты соболь? Покажись, мне очень хочется еще раз как следует подпалить твой белоснежный мех, — голос Алексы казался совсем чужим. Странные и нечеловеческие нотки поглотили её обычные интонации.

— А давай-ка я как следует залью моим подарком весь этот корабль! — снова раздался голос Алексы, — Сдавайся соболь. Ты же видишь я сильнее.

Да что с ней не так? Она точно сошла с ума! И что мне сейчас делать?

Руки поднимать? Ну уж нет. Даже если бы дело было не в Лере, я бы всё равно так не сделал. Не для того я тут как уж на сковородке верчусь чтобы сдаться. Должен быть выход, даже если мой противник кажется неуязвимым, он точно есть.

И здесь мне пришла в голову одна совершенно безумная мысль. На неё меня натолкнуло то, что несколько минут назад произошло на трассе “горячего льда”, и то, что я видел как окна командирской рубки линкора горели ярким светом. Там точно кто-то был.

Я подбежал к ближайшей двери в надстройку корабля. Она была заперта, но отчаяние придало мне сил и я, напрягшись, что есть силы дернул её. Звук скрежещущего об металл металла стал мне вознаграждением, замок не выдержал моей силы, и, спустя секунду, я уже оказался внутри.

Глубоко вздохнув я вызвал своего соболя, и, когда зверек возник передо мной, я спросил:

— Приятель, ты же понимаешь, что я хочу сделать?

Ответом мне стал кивок головы, воодушевившись я продолжил:

— Тогда веди, у нас очень мало времени.

Соболь кувыркнулся в воздухе и побежал на месте указывая дорогу.

Коридоры корабля оказались очень тесными для моей нынешней формы, поэтому я через пару секунд снова стал человеком. Бежать по металлическому полу на коньках было очень глупо, поэтому я сорвал их, через секунду к конькам добавились и краги с проломленным шлемом.

Внутренние помещения Севастополя оказались настоящим лабиринтом, но благодаря моему соболю я очень быстро оказался там где нужно…

— Добрый вечер, господа! — громко поздоровался я, когда оказался в командной рубке, то что это она я понял прочитав табличку на очередной двери, на моё счастье незапертой. За дверью я увидел четверых. Все они были одеты в морскую форму. Все эти якоря, аксельбанты и прочие фуражки с погонами.

— Вам нельзя здесь находится, — вместо приветствия сказал главный из них, дородный мужик с большими звездами на погонах.

— Давайте я это обсужу с министром обороны, когда всё закончится, — парировал я, — а сейчас мне нужно чтобы вы повторили то, что сделали недавно.

— Что вы имеете в виду? — взвизгнул дородный.

— Господин Тюленев, — ответил я, прочитав фамилию моряка на нашивке его кителя, — зарядите ваши чудесные пушки и сделайте залп по сфинксу который прямо сейчас висит перед двумя носовыми башнями.

— Как сделать залп, — сглотнув ответил Свиньин.

— А вот так, мне нужно чтобы выстрелили теми самыми соболями которыми уже стреляли в меня и Алексу Лайонс. Только соболями, — со значением ответил я.

Было видно, что Тюленев против, очень сильно сильно против. Но на моё счастье ожили динамики громкой связи, и из них раздался голос Ивана Медведева по прозвищу Большой, отца моего друга и по совместительству министра обороны Империи.

— Контр-адмирал Тюленев, делайте то что сказал граф Соболев. Вопрос согласован и с морским министром господином Акуловым и с их величествами императорами.

— Так точно господин министр, — ответил Тюленев, — будет сделано.

Затем он обратился к своим подчиненным:

— Вы всё слышали, приступайте!

Всё это время сфинкс рыскал туда сюда высматривая меня на палубе корабля. А я же смотрел на Алексу не отрываясь…

— Всё готово господин граф, — голос Тюленева был глух и доносился откуда-то издалека.

— Отлично, теперь нам нужна мишень, — ответил я — Как только сфинкс появится в прицеле стреляйте из всех восьми носовых орудий.

По счастью рубка была достаточно просторна, и я смог снова превратится в соболя. А потом я мысленно обратился к Алексе:

— Лайонс, вот он я, в командной рубке линкора. Давай, посмотри на меня!

И да, это сработало. Сфинкс, который до этого крутился вокруг корабля, прилетел на нос линкора и замер, вглядываясь в рубку. И она зависла так, что все восемь орудий в двух башнях могли в нее выстрелить!

— Соболь, хватит прятаться! Выходи и закончим это дело, — голос Алексы разносился далеко-далеко, — выходи!

— Сейчас выйду, куда я от тебя денусь. Ты только замри, буквально на десять секунд, — последние слова я сопроводил таким мысленным усилием, что у меня в голове произошёл самый настоящий взрыв от боли.

И это сработало! Алекса зависла в воздухе!

Как зачарованный я смотрел за медленным движением орудийных стволов. Вот они они замерли, и я прошептал:

— Огонь.

Через мгновение раздался громкий звук залпа, и к Алексе устремились сотни белых соболей.