Мы провели пару тренировок, просто чтобы познакомиться с трассой, и вот я уже стою на старте. Против меня снова Крокер, а в небе над нами идёт обратный отсчет:

Три, два, один. Старт!

Честно сказать, это было не особенно интересно и даже скучно. За время, прошедшее с моей последней гонки на горячем льду, моя сила выросла настолько, что американец, пусть даже и нафаршированный новенькими артефактами, вообще не представлял для меня никакой проблемы.

Скорость, с которой я промчался по трассе была такова, что отставание Крокера составило больше двух минут. И это притом, что я на второй половине трассы особо и не гнал, а ехал очень даже спокойно, рассматривая достопримечательности центра имперской столицы, вдоль которых проложили трассу.

В принципе, имперский Петербург магической России очень похож на наш. Трасса пролегала по Дворцовой площади, где установили стартовую позицию прямо рядом с Александрийской колонной. И если у нас её построили в честь императора Александра Первого, который победил французов то здесь она напоминала об императорах Александрах, взявших Константинополь. Потом начиналась зона скорости, половина которой находилась уже на Невском Проспекте.

Возле Московского вокзала трасса круто взлетала вверх, поворачивала обратно, и дальше часть гонки проходила по воздуху.

На землю трасса возвращалась перед второй зоной битвы. Её устроили на линейном корабле «Севастополь» и кроме отсутствия улиц с революционными названиями, это было главное отличие местного Питера от моего.

Севастополь занимал здесь место Авроры, и его поставили на вечную стоянку не в честь революции, которая тут не случилась, а в честь того, что на его борту подписали капитуляцию представители коалиции противников Империи в мировой войне.

Мне даже стало жалко, что Крокер настолько беспомощный. Подраться на палубе этого корабля могло быть очень интересно. Но не останавливаться же мне из-за этого желания? Да и я сильно сомневаюсь, что американца хватит больше чем на один удар.

Так что я в гордом одиночестве финишировал, отбил пять моим партнерам по команде и пошёл отдыхать и дожидаться следующего старта, а именно вторую парную гонку. В ней я вместе с Алексой должен буду гонять против двух американцев.

До моего следующего выхода на трассу оставалось больше часа, так что я с чистой душой позвонил Лере, она, как и полагается члену одной из богатейших семей Империи, заняла целую ВИП ложу над трассой, и через пару минут уже нашла меня в раздевалке, её аккредитация позволяла это сделать.

— Я тебя даже не усиливала, — выпалила моя девушка после жаркого поцелуя, — ты и так стал очень и очень сильным.

— Да, я чувствовал, может ты теперь мне уже и не нужна? — прикололся я и тут же получил кулаком по ребрам в ответ, — да шучу я, шучу, — тут же успокоил я Леру, — нужна ты мне сама по себе, а не только и не столько как баффер.

— Смотри у меня, Соболев, — также шутливо пригрозила она.

— Кстати, у меня еще много времени перед следующей гонкой, может быть мы... — договорить я не успел, Лера снова меня поцеловала, а я после поставил рекорд по скоростному избавлению от экипировки.

Спустя полчаса мы с Лерой лежали на груде белоснежных полотенец, их почему-то в шкафчиках раздевалки оказалось какое-то неприличное количество, и она рассказывала мне новости:

— Отец просил передать, что хочет тебя увидеть.

О как. Интересно зачем? И почему такой странный момент Лера выбрала для приглашения?

— Я что, как порядочный человек должен на тебе теперь жениться?

— Вот ты, Соболев, дурак, и шутки у тебя дурацкие. Нет, просто ты только что разделал этого Американца под ноль, и отец мне позвонил сразу, как только ты финишировал. Наверняка предложит тебе какой-то контракт.

— Контракт это хорошо, это я одобряю. Кстати, а как там продвигается твое расследование? Я про Оксану сейчас говорю? Ты уже поняла что она чистая или всё еще пытаешься что-то нарыть?

— Да не чистая она, я уверена. Чем скорее ты её уволишь тем лучше.

— Лера, у тебя есть доказательства? Или это только твоя интуиция?

— Я работаю над этим, вернее брат работает. Скоро я узнаю кто такая эта Нахтигаль на самом деле.

— Вот делать тебе больше нечего. Так, ладно, помоги мне с экипировкой, меня скоро вызовут.

Не успел я это сказать, как дверь раздевалки, которая вообще-то выделена персонально для меня, открылась, и на пороге возникла Алекса с жутко недовольным лицом.

— Соболев! Я тебе уже десять минут звоню, а ты тут оказывается сексом трахаешься, собирайся быстрее. Кошка привет, отлично выглядишь, — как ни в чем не бывало поприветствовала она Леру, — Собирайся быстрее, нас перед заездом еще фотосессия ждёт, вообще-то.

В ответ на эти слова, мы с Лерой только засмеялись.

— Автор, а почему бы нам не атаковать прямо сейчас? — спросил Эдгар, — наша ложа полностью автономна, и нам ничего не угрожает. Ну а то, что боевые группы готовы и могут прибыть уже через несколько минут, вы знаете не хуже меня.

Услышав эти слова сэр Генри, а он, как и остальные участники схемы был на гонках, финал суперсерии нельзя было пропустить, вздрогнул. Теракт сейчас означал бы миллионные убытки для банкира, он очень много вложил в проект нового соревнования по горячему льду, и если сейчас произойдёт серия взрывов, то о прибыли можно забыть.

Полюс там внизу ещё и его дочь Алекса, и неизвестно что с ней будет, когда начнется паника, а на центр вечернего Петербурга начнут падать остатки взорванных трибун, которые сейчас безмятежно парят в небе. Банкир любил свою дочь, конечно, меньше чем капиталы, но все-же. Он не хотел бы чтобы с ней что-то случилось.

Впрочем слова автора его успокоили:

— Нет-нет, господин Росомаха, ни в коем случае. Еще недавно я бы сказал: "да, безусловно". Но сейчас, когда уважаемый сэр Генри любезно передал мне часть своих активов, это стало невыгодным. Ни к чему резать курицу несущие золотые яйца. Да и наш объект, молодой Соболев, вполне может погибнуть в начавшемся хаосе. А без него мы не запустим «Химеру». Так что давайте сегодня просто будем наслаждаться зрелищем.

— Ты идиот, — шипела на меня Алекса во время фотосессии, — из-за тебя пришлось на десять минут переносить старт гонки. Ты хоть понимаешь какие это бабки?

— Алекса, полегче, никакой фотосессии в планах не было. Так что претензии не по адресу. Я не виноват, что ты захотела по легкому денег срубить на спонсорах.

— Да пошёл ты, Соболев. Я сама решаю как мне управлять бизнесом и что и когда делать. А будешь права качать — останешься без денег.

Даже странно, что она так взъелась на меня. Еще несколько минут назад всё было нормально, а сейчас Алекса реально готова меня убить. И это проблема. У нас с ней впереди две гонки, и в них мы должны выступать командой. Если она начнет выяснять отношения на трассе, то у нас начнутся проблемы.

Поэтому когда мы закончили со спонсорами, я взял Алексу за плечо, та собиралась идти на старт, и заставил её остановиться.

— Так, в чем дело? Какого хрена тут происходит? Ты сама не сообщила мне вовремя обо всей этой хреновне, а теперь делаешь меня виноватым.

— Знаешь что, — она резко сбросила мою руку со своего плеча, — я больше не хочу видеть твою Котову на моих трассах, она может быть только зрителем. А теперь пойдем, нам еще задницу американцам надрать нужно.

Ага, понятно. Она просто ревнует. Странно, я не давал Алексе никаких поводов думать что заинтересован в отношениях с ней, да и вообще, она очень свободных нравов, а тут такой поворот. Но ладно, сейчас главное гонки, а не душевные терзания озабоченной девицы.

Хотя какого хрена? С чего я должен прогибаться под её условия? В конце концов, это я на первом плане на всей рекламе горячего льда, а не Алекса. Теперь я тут главная звезда. И надо поставить её на место. И поставить на место раз и навсегда.