Поэтому этот разговор продолжился когда мы заняли места в стартовом створе а до старта оставались считанные минуты.

— Давай сделаем так, — обратился я к Алексе, — если ты финишируешь первой, то твоя взяла. Если я, то больше ты не будешь ставить мне условия.

— А если я откажусь?

— А куда ты денешься? Если ты откажешься, то сегодняшние гонки станут для меня последними. А это очень плохо отразится на твоем бизнесе.

— Ты тоже потеряешь кучу денег, не забывай об этом.

— Переживу. Как-никак меня ждут не дождутся в хоккейной сборной. А там бабки крутятся не меньшие, а то и большие чем здесь. Ну что? Идёт?

— Идёт, — помедлив ответила она, — сначала кладем американцев, а потом разбираемся между собой.

— Договорились.

Благодаря нашему уговору гонка в формате два на два, она шла второй за той, где Барсук и Синица без проблем победили, стала намного более интересной. И то, что у нас с Алексой впереди дуэль, не оставило американцам шанса. Их нужно было не просто опередить, а именно положить, так чтобы они не мешали.

Поэтому мы с Алексой не стали отрываться от американцев, а на прямых ногах стартовали и в итоге заняли позицию чуть позади. буквально в паре секунд, чтобы когда те войдут в первую зону битвы, расположенную в ночном питерском небе, спокойно с ними разобраться.

В том, что у нас не возникнет никаких сложностей, я не сомневался, слишком велик разрыв между нами и ими. Плюс, памятуя о том, как прошла гонка в Константинополе, ни я, ни Алекса не собирались расслабляться и были максимально сконцентрированы.

Поэтому, когда стало можно бить, мы ударили. Я выбрал себе в качестве цели того здоровенного негра, с которым мы гонялись в Новом Орлеане, а Алекса его напарницу

Ни мне, ни Алексе проблем они не доставили, расправа над американцами заняла меньше минуты.

Сначала я провернул тот же трюк что и с Быковым. Сделал круг по зоне битвы, как следует разогнался и протаранил своего противника, тот отлетел от меня метров на десять и так и не встал. Мне же никакого урона этот таран не нанёс, и скорость все-таки поменьше чем тогда на полигоне, да и защитная экипировка у меня сейчас очень хорошая.

Алекса же в это время разобралась со своей противницей. Она не стала ничего выдумывать, а просто и без изысков пустила в ход свои молоты. Американка пыталась ее подстрелить огнешарами, к слову сказать достаточно точными, но Алекса, пока с ней сближалась, держала ледяной щит перед собой и убрала его только оказавшись вплотную.

Дальше всё прошло быстро и кроваво. Размашистые удары призрачных молотов, и вот на ногах стоим только мы с ней.

А вот потом случилось неожиданное. Алекса ускорилась, да так, что моментально исчезла из моего поля зрения. Странно, раньше я за ней таких спринтерских способностей не замечал. Пришлось и мне показать практически всё, на что я способен.

Если в первой гонке ловушки не представляли для меня никакой опасности, я совершенно спокойно уклонялся от всех этих огнешаров, стальных канатов и прочего, то сейчас, когда я разогнался как следует, начались трудности.

Мне с большим трудом удавалось сохранять баланс между вниманием и скоростью, пару раз ловушки меня даже задели. Первый, когда сразу с четырех сторон ко мне полетели огнешары, а второй, когда прямо под ногами открылся самый настоящий гейзер из ледяной крошки и раскаленных добела металлических шаров, как это могло сочетаться осталось для меня загадкой.

Но главный сюрприз второй зоны скорости ждал меня впереди, и такой сюрприз не попадался мне ни в дуэльных гонках, ни тем более на тренировках.

Когда я уже почти преодолел её и уже видел корабль, на палубе которого мы должны были всё решить с Алексой, орудийные башни Севастополя вдруг ожили.

Они развернулись в сторону трассы, и линкор дал залп из всех своих двенадцати орудий главного калибра.

Только выстрелил он не снарядами, а несколькими десятками призрачных фигур-тотемов всех имперских участников гонки. Львы, соболи, барсуки и синицы остервенело набросились на меня и все еще лидирующую Алексу.

Нам обоим резко стало не до подготовок к нашей разборке, призрачные фигуры окружили нас со всех сторон везде и били они очень больно, остервенело пытаясь вцепиться нам в кожу клыками и когтями. Пришлось использовать буквально весь свой арсенал, в ход пошло буквально всё. От огнешаров и ледяных копий, до сабель, краем глаза я заметил что Алексе тоже очень несладко, и она как и я использует всё, на что способна.

В какой-то момент мне даже стало казаться что я в принципе могу не финишировать, призрачных противников было ну слишком много.

А потом у меня на плече возник мой соболь.

Зверек тут же полетел в самую гущу моих противников, и призрачные соболи, которые еще минуту назад бросались на меня, стали атаковать остальных тотемных зверей.

И если до появления моего тотема соболи ничем не отличались от остальных зверей, ну во всяком случае кусали и драли меня когтями они с той же силой, что и другие, то сейчас, под предводительством белого соболя, они очень быстро перещелкали всех остальных.

И даже больше. Почти два десятка соболей подлетели к Алексе и очень быстро расчистили путь и моей сопернице.

«Отличная работа, приятель,» — мысленно обратился я к своему тотему, — «может ты с командой еще и сопроводишь меня на палубу линкора?»

Но нет, соболь завис перед моим лицом, отрицательно покачал головой и исчез. Вместе с ним растворилась в воздухе и его призрачная армия.

Я же тяжело вздохнул и, спустя несколько секунд, вкатился в зону битвы. Схватка с призрачными зверями далась мне очень нелегко, шлем разбился, защита туловища в нескольких местах треснула, а свитер и шорты теперь представляли собой жалкие лохмотья.

Спустя мгновение на палубе линкора появилась и Алекса, она выглядела немногим лучше меня.

— Ладно, Соболев, остались только ты и я. Давай закончим.

Ну как закончим? Нас еще командная гонка ждет, четыре на четыре, но это так, придирка. По сути то она права.

Автор не мог поверить своим глазам. То что сейчас произошло на трассе было немыслимо.

Только что тотем Соболева пришёл ему на помощь и подчинил своей воле призрачных болванчиков, которых создали лишь для одной цели — стать очередной ловушкой для гонщиков.

То что форма соболя для этих фигурок не более чем оболочка, он хорошо знал, ему сообщили о готовящемся сюрпризе

Но эти оболочки под влиянием соболя тотема обрели какое-то подобие инстинктов и стали защищать своего. Это казалось невозможным, однако случилось.

— Да кто же ты такой, — прошептал Автор, обращаясь к Алексею, — почему твой бог-тотем так тебя защищает?

От волнения у автора даже вспотели ладони, он понял что если удастся вложить силу Алексея в одну из Химер, то схема обречена на успех.

А еще Автор ощутил страх. Его пугала неизвестность, хоть профессор Нахааш и посвятил огромное количество времени изучению дара этого призванного из нулевого мира, но ответа на главные вопросы — какова природа дара Соболева и где пределы его силы не было.

Внезапно мысли автора прервал сэр Генри.

— Только что организаторы суперсерии сообщили мне что американцы снимаются с командной гонки. Заезд с моей дочерью станет последним.

— Прекрасно, это замечательная новость, — обрадовался автор, а потом повернулся к Росомахе.

— Эдгар, передайте своим людям чтобы они приготовились. Пусть атакуют, как только эта гонка, а с ней и трансляция закончатся.

— Будет сделано, автор, — коротко ответил Росомаха и тут же взял свой смартфон.

Автор же, видя как напрягся сэр Генри, добавил:

— Передайте также что безопасность Алексы Лайонс и Алексея Соболева для нас в приоритете, эти двое не должны пострадать ни в коем случае.

Про себя же он подумал:

«Хрен с ней с этой девкой, если бы не этот банкир её можно было бы пустить в расход, но ладно пусть живёт».