"…в неприкосновенности. Олег Захарович, не могли бы вы вкратце обрисовать нововведения в области управления крупными предприятиями?

Ответ: Крупные предприятия предполагается постепенно переводить на хозяйственный расчет. В настоящий момент для участия в эксперименте определен список производств, на которых будут опробованы новые методы хозяйствования. Если сжато, то, во-первых, данные производства, в первую очередь в легкой промышленности, получат право часть мощностей перепрофилировать на производство товаров народного потребления по своему усмотрению. Эти товары будут производиться на основании заказов торговли, а не в рамках утвержденного плана, что позволит предприятиям более гибко реагировать на текущую конъюнктуру.

Промышленные министерства получат право самостоятельной торговли на внешнем рынке. Наконец, предприятия получат право после всех расчетов с государством распределять остаток прибыли самостоятельно, например для начисления зарплат и премий работникам.

Корр.: А не приведут ли эти меры к повышению цен?

Ответ: Ни в коем случае. Государство продолжает контролировать процесс ценообразования и не допустит необоснованного завышения оптовых и розничных цен с целью получения спекулянтами сверхприбыли.

Корр.: Есть ли единство в правительстве по данным вопросам? Поддерживаются ли нововведения всеми его членами, или же существуют иные точки зрения?

Ответ: Данный курс практически единодушно поддержан всеми членами правительства.

Разумеется, может иметь место непонимание и даже противодействие со стороны отдельных чиновников старой закалки. Но таким людям придется уйти, чтобы не мешать проведению в жизнь нового курса народного правительства. И, еще раз подчеркиваю, это лишь редчайшие исключения, без которых никогда не обходится правило. Да, есть некоторые рабочие разногласия по вопросам реализации комплекса намеченных мер, но это нормальное явление. Полное единодушие существует лишь в колумбарии…" Олег отложил "Новости", не удержавшись от легкой зевоты. Ладно. Если там и есть что-то, выходящее за утвержденные рамки, на то у Пашки есть специально обученные люди для контроля. Так, а это что? Он взял в руки номер "Народной Ростании". На первой странице крупно чернел заголовок: "И счастье людям – навсегда!" Так-так…

"…Но дорога в светлое завтра никогда не была и не будет вымощенной мраморными плитами. Мы прокладываем ее по бездорожью, торя путь по непроходимым болотам и заросшим чащобам. Мы ведем человечество по Пути Справедливости, и наша судьба – первыми грудью встречать все тяготы и опасности.

Но чем дальше, тем больше в наших рядах малодушных. Романтические времена Второй революции и Гражданской войны остались в далеком прошлом, и уже три поколения появились на свет с тех пор. Пафос и героический порыв остался в тех временах, ушел вместе с нашими дедами и прадедами. А их внуки, увы, размякли телом и душой. И те житейские трудности и неурядицы, что проходили незамеченными для наших героических предков, непосильной ношей ложатся на хилые плечи нынешних граждан Ростании.

Но мы должны, просто обязаны сказать нытикам: хватит! Временные трудности не могут сломить дух человека. Если ты больше не веришь в будущее, не вини в этом окружающий мир. Вини в этом только себя. Мы должны помнить, что живем не ради себя – ради грядущего. Пусть даже в нашей жизни нет того мелкого мещанского комфорта, которым так любят тыкать нам в лицо критиканы с загнивающего Юга. Это неважно. Мы строим тот фундамент, на котором воздвигнется прекрасное будущее, а стройку никогда не ведут в халате и домашних тапочках. Время тапочек наступит позже, а пока ватник и каска строителя – вот наша одежда. У нас есть великая цель, и мы все должны делать все возможное для ее достижения – даже ценой собственных неурядиц. Наши дети и внуки будут жить в светлом и справедливом мире, ну а мы… что ж, жертвовать собой ради потомков – извечная судьба родителей.

Но, увы, разложение и мягкотелость как зараза постепенно пропитывают все поры нашего народного общества, и поддаются им даже некоторые отдельных высшие должностные лица, облеченные авторитетом и доверием народа. Доходит до того, что уже открыто ведутся разговоры об отходах от принципов народной справедливости, от самого Пути Справедливости, о введении в народном хозяйстве уродливых элементов торгашеской южной экономики, о возвращении к эксплуатации человека человеком… Нам пора встряхнуться и заявить: долой буржуазные настроения!

Каленым железом следует вычистить гниль и упадок, очистить общество от вредных настроений, придать новый импульс нашему обществу в его движении в будущее.

Здоровые силы общества должны сплотиться и железной рукой поставить на место зарвавшихся ревизионистов…" Нахмурившись, Олег наклонился вперед и нажал кнопку интеркома.

– Света, соедини меня с Бироном, будь любезна.

Через десять минут, в течение которых Народный Председатель успел прочитать и перечитать "письмо в редакцию", зазвонил телефон.

– Пашка? Ты "Народную Ростанию" видел? Там статейка интересная – "И счастье людям – навсегда!" называется.

– А як же! – жизнерадостно откликнулся Бегемот. – Я ее тебе и подложил. Каково, а?

– Здорово, – хмыкнул Олег. – И как это понимать? На кого этот мамонт бочку катит?

– Да на тебя же и катят, – гыгыкнул начальник канцелярии. – Помнишь, ты в свое время дал "Художественному листку" карт-бланш на всякую фигню? Вот они и опубликовали две недели назад пару осторожненьких статей об экономических проблемах. Формально это ответ от возмущенного читателя. Полемика, типа.

– А фактически?

– А фактически мои ребята скоренько провели расследование и выяснили, что письмо поместили в номер по звонку из аппарата Комитета легкого машиностроения.

– Пряхин… – пробормотал Олег.

– Он самый. Микаэль Аркадьевич если и не собственной персоной, то уж через своих шестерок – точно. Шварцман говорит, что это часть той атаки, что должна была начаться вчера. Видимо, отменить не успели.

– С-сучий потрох… – сквозь зубы прошипел Народный Председатель. – Ну, я ему это еще попомню. Ладно, пока не до того. Стенограммы первой половины сегодняшнего дня уже готовы?

– Заканчивают. Расслабься, ничего интересного. Обычная жвачка. На фронте временное затишье. Шварцман прогнозирует волну завтра, когда наши вояки окончательно согласуют новую стратегию. Как раз получится: завтра готовят почву, послезавтра выносят на голосование предложения, а двадцать второго делают оргвыводы. Потом съезд разъезжается, а мы остаемся в полной заднице.

– Умеешь ты утешить. Хорошо, а что именно готовится, разведка не доносит?

– Пока нет. Не того уровня у нас источники. К вечеру прорежутся, я думаю, когда общий инструктаж проведут. Но ты не напрягайся заранее. Карты мы им сильно смешали. Может быть, они просто решат отложить наезд до лучших времен.

– Понял. Ладно, держи в курсе. Отбой.

Народный Председатель со вздохом откинулся в кресле. Как хорошо было еще два года назад! Определенно, должность зав. отделом снабжения Комитета по строительству являлась по сравнению с нынешней чистой синекурой. Ох, где те золотые денечки… Ну кто просил неуемного Прохорцева выцеплять из толпы честолюбивых молодых управленцев именно его? И где-то он сейчас, этот Прохорцев?

Попросить, что ли, Пашку выяснить? Нет, к черту… Тьфу ты, вот же привязалось чужое энергичное словечко! К черту воспоминания о золотых прошлых денечках.

Нужно жить сегодняшним днем. Будущим, на худой конец. А о прошлом пусть Шварцман вспоминает с сожалением.

Он перебрал лежащие в левом лотке бумаги. Определенно, работа в голову совершенно не лезла. Нервно побарабанив пальцами по столу, он вспомнил о давешнем совете Шварцмана. Ткнув пальцем в кнопку интеркома, он проговорил:

– Света, ты там? Будь добра, раздобудь мне какую-нибудь книжку. Художественную, попроще.

– Да, Олег Захарович, сейчас созвонюсь с библиотекой. Вам детектив, классику, фантастику?