Мисс Коггарт, единственная, не потеряла самообладания – она не собиралась ни дрожать, ни пугаться, ни уж тем более восхищаться.

– Вы даже не представляете, какую глупость совершили! – воскликнула она. – Либо вы просто сошли с ума! Вы знаете, с кем связываетесь?!

А затем незаметно нажала педаль под столом.

«Вряд ли вам когда-либо понадобится эта педаль, – сказала ей госпожа управляющая сразу после назначения мисс Коггарт на должность старшей клерк-мадам. – Вряд ли кто-то рискнет снова сунуться в наш банк – это скорее мера предосторожности…»

Как только мисс Коггарт нажала на педаль, «мера предосторожности» заработала. Казалось, само здание банка пришло в движение. С лязгом опустились бронированные ставни на кассовых окошках, а лифт скрылся под толстостенным металлическим рукавом. Следом решеткой оказалась перекрыта лестница на этажи, на входной двери банка загрохотали закрывающиеся запоры. Всего за несколько мгновений вестибюль превратился в железный несгораемый шкаф.

Грабительница и ее прихвостни завертели головами.

– Вы в ловушке! – крикнула мисс Коггарт. – После осеннего ограбления мы предприняли меры! Я запустила «Протокол вторжения»! Скоро сюда кое-кто спустится, и вы пожалеете, что сунулись к нам! В Дом-с-синей-крышей отправлена тревожная капсула…

Зои Гримм насмешливо глянула на старшую клерк-мадам.

– По этой трубе отправлена? – спросила она, кивнув на обломок трубы пневмопочты, который сжимал в руке один из снеговиков.

Мисс Коггарт заскрипела зубами.

– Вам не попасть в хранилище! – воскликнула она. –Прислушайтесь! Слышите? Это они! Лучше сдавайтесь, пока можете!

Зои Гримм не слушала.

В стенах один за другим с лязгом начали открываться большие круглые проемы.

– Люки! Скорее! – крикнула Зои, и снеговики ринулись к ним.

Каждый из снежных грабителей закинул что-то в проемы, а в следующий миг банк вздрогнул.

Бомбы взорвались в люках, наружу пополз… лед. Растекаясь по стенам, толстая голубая корка затянула все проемы. Словно бутылочные горлышки, они всего за пару мгновений оказались заткнуты ледяными пробками.

– Мистер Супмарк! – крикнула Зои Гримм. – Скорее! Это их надолго не удержит!

– Что вы задумали?! – заголосила мисс Коггарт. – Сдавайтесь, пока есть такая возможность! Лучше бы вам…

Стоявший у стола старшей клерк-мадам человек не дал ей договорить. Он схватил свой «Завиватель» и без промедления надел его на голову мисс Коггарт. Щелкнули зажимы…

Прочие клерк-дамы уставились на начальницу с ужасом.

Старшая клерк-мадам попыталась стащить с головы «Завиватель», но тот, казалось, врос в нее.

– Снимите! Снимите с меня это!

Мистер Супмарк склонился над мисс Коггарт и проскрипел.

– Отведите меня!

– Снимите!

– Я сниму. Когда вы отведете меня в хранилище…

– Я не могу… лифт…

– Мне не нужен лифт, потому что я пришел сюда не за вашими деньгами. Мне нужно… другое хранилище…

Судя по пониманию, проскользнувшему в глазах старшей клерк-мадам, она явно знала, о чем он говорит.

– Нет! Ни за что!

Мистер Супмарк схватил ее за воротник платья и рывком вытащил из-за стола, после чего вставил в замочную скважину «Завивателя» ключ и повернул его.

В тот же миг механизм пришел в движение. Катушки начали проворачиваться, наматывая волосы старшей клерк-мадам, и она закричала. Слезы потекли по искаженному от боли лицу.

– Вы отведете меня, – прорычал безнадега, – или я вырву все ваши волосы.

– Умоляю! Выключите его! Выключите! Я все сделаю! Я отведу вас!

Ключ провернулся, и катушки остановились.

– Вперед! – велел мистер Супмарк.

Мисс Коггарт, сотрясаясь в рыданиях, нашарила под столом рычажок и переключила его.

В стене возле ее стола отъехала в сторону одна из панелей, открывая темный узкий проход на ведущую куда-то вниз лестницу.

Мистер Супмарк подтолкнул старшую клерк-мадам к проходу, и она, пошатываясь, двинулась к нему.

Вскоре они скрылись на лестнице, панель вернулась на свое место.

Внутри стен раздался грохот. Звук все приближался. Ледяные корки, перекрывающие люки, затрещали.

Зои Гримм повернулась к одному из снеговиков:

– Видимо, нас ждет славная драка. Вы готовы, мистер Пибоди?

Вместо ответа снеговик щелкнул тумблером под стволом своего «снегомета». Оружие зажужжало.

Стены вестибюля задрожали. Лед затрещал, рассыпаясь. Кто-то пробивался по трубам.

Зои почесала затылок и тряхнула головой – в ней вдруг очень некстати начало раздаваться тиканье часов.

***

– Девятнадцать – двадцать один – семнадцать – четырнадцать – один – восемнадцать – двенадцать…

Эхо от шагов двух человек поднималось к высоким потолкам и расползалось по темным коридорам подземного хранилища.

Дрожащий свет фонаря, который несла в руке женщина в странном головном уборе, полз по каменному полу и по стенам коридоров. Весь подземный зал занимали собой громоздкие шкафы вишневого дерева. Эти шкафы выстраивались вдоль проходов и, поставленные один на другой, высились в несколько ярусов, до самых потолочных сводов. На каждой дверце каждого шкафа был выжжен герб банка – в когтях вороны держали ленту, на которой стоял номер. Один шкаф – один безнадега (или семья безнадег).

Высокий мужчина в цилиндре, не глядя на эти номера, бормотал:

– Девятнадцать – двадцать один – семнадцать – четырнадцать – один – восемнадцать – двенадцать…

– Я не знаю, где он находится… – сквозь слезы выдавила мисс Коггарт, семенящая слева от мистера Супмарка.

– Зато я знаю, – ответил ее спутник. – Девятнадцать – двадцать один – семнадцать – четырнадцать – один…

Они все шли и шли по темным коридорам. А шкафы казались бесконечными.

– Этот банк… проклятый банк… – негромко прорычал мистер Супмарк. – Он не должен был превратиться в это…

Мисс Коггарт, схватившись за обруч «Завивателя» на голове, семенила впереди. Она боялась обернуться.

– Вы, верно, думаете: «Что какой-то безнадега может знать о том, каким должен был быть банк?» – продолжал мистер Супмарк. – Что ж, поверьте мне, мисс, я знаю… Потому что это мой банк.

Старшая клерк-мадам не ответила. «Он безумен… этот человек безумен…» – подумала она, даже не представляя, насколько ошибается – во-первых, мистер Супмарк не был безумен, а во-вторых… он не был человеком.

– Мой банк… да… – пробормотал этот жуткий тип. – У меня его украли…

– Я ничего не знаю, – дрожащим голосом ответила мисс Коггарт. – Я здесь совсем недавно…

Мистер Супмарк бросил на нее испепеляющий взгляд.

– Я чую ваш страх… Полагаю, вам кажется, что вы сейчас спите и что вам снится кошмар. Вы не ожидали, что я приду. Вы думали, что встретите Новый год в кругу семьи, у теплого камина, слушая по радиофору «Мешок Крампуса»… – Он на миг замолчал, о чем-то раздумывая. – «Мешок Крампуса» – все его слушают… Но никто ничего не знает, даже не догадывается… Я расскажу вам.

– Я не хочу… – прошептала мисс Коггарт, но мистер Супмарк будто бы не услышал и начал рассказывать…

…Крампус, мстительный дух из чащи – он приходит в город в первый день зимы, чтобы разыскать и наказать непослушных детей. Так все думают и… что ж, это правда.

Но есть кое-что, чего не знает никто.

Однажды, одной холодной зимой, Крампус, как и всегда пробудился от своей годовой спячки от боя каменных часов в сердце чащи. Я помню это пробуждение. Выпал первый снег, лес замер, как замирает всякий раз, когда Крампус раскрывает веки.

Выбравшись из угольной ямы, мстительный дух зимы ударил в колокол, и к его логову начала сползаться его свита. Ожидая своих верных спутников, Крампус глядел на медленно опускающиеся снежинки и думал. Это была необычная зима – необычная для Крампуса. Его стылое сердце колотилось, в нем поселилось что-то… новое – тревожное, беспокойное. Плохие дети ждали его… как и всегда. И все же в тот раз что-то было иначе. Крампусу надоело наказывать детей… вернее, одних лишь детей. Его голову пронзила неожиданная мысль: «Не только дети ведут себя плохо…»