– Что это? – я погладила его холодную, молочную с искорками поверхность.

– Адуляр. Пока он холоден, хорошо все. А вот как нагреваться начнет – берегись, беда близко. И еще он подскажет тебе, кто есть кто. Посмотри сквозь него на меня, ну-ка, давай.

   Я поднесла адуляр к глазам. Сначала ничего было не видно, только нутро камня. А потом оно посветлело, и вместо ног Айши я увидела черные змеиные кольца. Медленно двигаясь, они поблескивали, когда свет преломлялся на чешуйках.

– Поняла? – прошептала женщина. – Храни его и никому не рассказывай. Твой амулет будет. – Она опустила камень в карман туники.

– Спасибо, Айше! – голос дрогнул.

   Никто никогда не относился ко мне так по-доброму. Навсегда запомню! А еще говорят, что наги коварные, за все, что сделают, платы требуют.

– Пожалуйста, деточка. – Женщина кивнула. – Силу в тебе чувствую, да не понимаю, что это. Но судьба приведет, куда надобно, от нее не скроешься. Все в свое время откроется. А теперь поторопись, Мансур заждался.

***

   Я вышла из дома вместе с моими похитителями. На улице было все также темно. Старик повыше поднял факел, и стали видны три лошади. К седлам было приторочено столько поклажи, сколько раньше не видала даже у паломников, прибывших из самых дальних земель. Куда же направляется дракон? И почему берет меня с собой?

– Самое время познакомиться, – сказал Мансур, погладив по морде самого крупного жеребца.

– Не поздновато? – с ехидцей осведомилась я.

– Раньше времени не было, как ты помнишь, – он усмехнулся. – Сначала за мной носилось стадо жриц, а потом я был так увлечен открывшимся видом на твои трусики, что вся воспитанность из головы вылетела.

   Нашел время вспоминать! Я густо покраснела, чувствую по горящим щекам.

– Меня зовут Мансур, – продолжил дракон. – А это мой, – слегка запнулся, – друг Эльмир, тоже дракон.

   Ящерицы-подельники, мысленно фыркнула я.

– Рад познакомиться с вами, – блондин отвесил поклон. – Позволите перейти на «ты»?

   Кивнула. Еще бы, после того, как я полночи провела в твоих объятиях, одетая лишь в ночнушку!

– Найяна, – представилась в свою очередь, потом сообразила, что это глупо. – Но вы, наверное, и так знаете.

– Ну, мы догадывались, – Эльмир рассмеялся.

– Объяснений по поводу ваших намерений не будет? – я вгляделась в лица похитителей девиц в ночных рубашках.

– Спрашивай у него, я лишь на подхвате, – блондин взлетел на коня, так красиво, одним движением, залюбуешься!

   Молча перевела взгляд на Мансура.

– Объяснений не будет, – спокойно ответил тот и подтянул подпругу.

– Тогда поехали уже, – разозлившись, я села на белую кобылицу.

   Не так эффектно вышло, конечно, но ездой верхом меня не напугать.

– Тогда поехали, – дракон усмехнулся. – Как прикажет госпожа.

   Он еще и язвит! Обиженно надувшись, я сжала поводья, но потом сообразила, что в темноте драконы все равно не заметят, что их человечка расстроена, и решила простить этого хама. А что, я великодушна и милосердна. Наверное.

   Чего тратить время на бессмысленные занятия, лучше наслаждаться приключением. Убивать меня, склонять к плотским утехам или еще чего, мои похитители не собираются, вроде как. Ну и достаточно для начала. А всему остальному свое время.

   Улыбнувшись, я вгляделась вперед, полная предвкушения. Еще бы, ведь до сегодняшней ночи даже не отходила от храма, где выросла, дальше ближайшей рощи. Ну, где мое приключение?

   Но сколько ни выпучивала глаза, дальше собственного носа из-за кромешной тьмы ничего не увидела. Вот совсем ничегошеньки! Ну как так-то? Обидно же ведь!

– Что ты там вздыхаешь? – донесся до меня голос Мансура.

   Он ехал впереди, держа моего коня за поводья. Ему-то хорошо, у него драконье зрение, благодаря которому даже ночью все отлично видно. По крайней мере, так говорят.

– Просто жалко, что так темно. – Честно ответила ему.

– Скоро начнет светать, потерпи.

    А ведь и правда! Я подняла глаза вверх и утонула в черном небе, полном звезд – сияющих льдинок. Потом покосилась вбок – все правильно, небосвод уже протаивает едва ощутимой дымкой рассвета. Не желая просыпаться, тьма с неохотой поддается, будто отодвигается в сторону от проказника-рассвета, который тычется в нее мордочкой, как игривый теленок в бок коровы.

   Прошло совсем немного времени, и заря щедро разлилась по небу розовым озером, будто кто-то размазал по черничному варенью большую ложку малинового. Восхитившись этой красотой, я «спустилась с небес», намереваясь полюбопытствовать насчет окружающей нас местности. Теперь-то все видно, самое время.

   С одной стороны на меня глянули черными окнами приземистые домики с соломенными крышами. За хлипкими заборчиками, которые их окружали, уже копошились селяне, занятые отлично знакомыми мне хлопотами. Кто-то отправился за водой, зевая на ходу. Другой выпускал на улицу скотину – видимо, скоро пастух соберет их в стадо и отправит на выгул в поле. Несколько женщин уже вовсю кашеварили во дворе, помешивая что-то в больших котлах.

   Потянула носом и уловила запах кашки – самой верной подружки оголодавшего к утру брюшка.

    Слопаешь вот так целую тарелочку, да еще с добавочкой, и бегом работать, дела ждать не будут! Я бы тоже сейчас не отказалась вооружиться большой деревянной ложкой и… Интересно, а свою пленницу драконы кормить намерены? Или все по-жесткому, на основе самообеспечения? Просить не буду, разумеется, еще чего, я гордая! По крайней мере, до полудня.

   А пока полюбуюсь красотами. Благо, справа синей змеей извивается река, а за ней убегает к горизонту желтое пшеничное поле, как бечевой подпоясанное небольшой белоствольной рощицей. В ней еще стелется рваными клочьями молочный туман, не успевший убежать с полей. Красота какая, просторы! Смотришь, и жить хочется!

   Так, а что же у нас впереди? Я вгляделась в серый язык утоптанной сельской дороги, вдоль которой грел «ладошки» под ранним солнышком лучший друг моих острых, вечно поцарапанных коленок – вездесущий неприхотливый подорожник. Ух ты, а ведь вдали виднеется, дрожа в утренней дымке, словно мираж, город!

   Самый настоящий, с пузатыми огромными куполами, высоченными башнями – десяток потов сойдет, пока на самый верх поднимешься, широченными площадями – слышала, что они больше размером, чем весь наш храм! А народу в этом городе живет больше, чем гречишных зерен уместится в самую огромную нашу кастрюлю!

   Выходит, мы с драконами прямиком туда направляемся?!

   Позабыв про уже бурчащий от голода живот, я с замиранием сердца и всех остальных органов вглядывалась вперед. Город уже не казался миражом, он явственно проступал на фоне безмятежно голубого неба, не позволяя отвести от себя взгляд.

   Кстати, об этом – как раз заметила, как на меня поглядывают драконы, посмеиваясь. Ну и пусть, им не понять, что это такое – впервые оказаться на свободе! Странно, конечно, такое говорить пленнице, но я и в самом деле сейчас чувствую себя маленьким мышонком, который впервые вылез из норки и обнаружил, как прекрасен и огромен окружающий мир!

   Не обращая внимания на смешки драконов, я вертела головой из стороны в сторону, когда мы въехали в город. Ведь надо все-все запомнить, чтобы было, что воскрешать в памяти, когда меня найдут и вернут в храм.

      Вот эти улочки, юркими змейками разбегающиеся в разные стороны. Вымощенную булыжником мостовую, по которой так громко цокают копыта лошадей. Людей в просторных туниках до пят, шустро семенящих по делам – только туфли с острыми загнутыми носами шоркают по дороге. Запахи, витающие в холодном, но уже начинающем прогреваться воздухе.

   Вот нотка специй, знакомых мне по храмовой кухне. Если в мешочек с ними сунуть нос и вдохнуть, расчихаешься так, что тебя будет слышно в самых отдаленных уголках обители. А еще пахнет хлебом – рот моментально слюной наполнился! И… я заерзала в седле, сморщилась – точно, навозом, вон, посреди дороги лошадь навалила.