— Я видел ваших сородичей из Туринн-Таура, — от взгляда Аркана не скрылась мимолетная брезгливая гримаса, промелькнувшая на лице собеседника. — Так вот, один из них отсек человеку нос, когда он подошел к паланкину с эльфийками. А вы так просто говорите о появлении на свет Божий полукровок!
— Родословная — это конечно большое дело, — сделал неопределенный жест рукой его светлость. — Эльф — это не только мясо и кости, и набор каких-то качеств, унаследованных от предков… Есть еще воспитание, мировоззрение, образ жизни…
— Наследственность — это сорок процентов человеческой личности. Так говорил мой отец, — кивнул Рем.
— И я полностью с ним согласен! Открою вам страшную тайну — если эльф переедет, к примеру, в вашу Империю, будет пить вино, есть жирную пищу, вступать в частые связи с женщинами, забудет о гигиене, положенных ритуалах и практиках, то он состарится и умрет за какую-то сотню лет! Представляете? А ребенок, рожденный от союза человека и эльфийки, при надлежащем воспитании и образе жизни не уступит в долголетии самому чистокровному потомку одного из Старших Домов.
— А уши? — ляпнул Рем и подумал, что сейчас, видимо, перешагнул границу.
Но нет! Эльф снова хохотнул, тряхнул роскошной гривой белых волос, продемонстрировав острые кончики своих ушей, и ответил:
— Такая форма ушей — доминантный ген, хотя вы вряд ли что-то об этом слышали…
— Почему же? Довелось читать. — Аркан потрогал своё ухо и вздохнул: — Как-то грустно чувствовать себя носителем рецессивных ушей.
— Ничего-ничего, зато ваш выдающийся нос и темные волосы вполне мог бы унаследовать какой-нибудь ушастый малыш, если бы вы не сидели вот здесь, рядом со мной, и не изображали на черном полотнище нечто, напоминающее красный череп.
— Это и есть красный череп. Я тут пытаюсь создать знамя для нашей команды, которая вот-вот должна превратиться в компанию наёмников. А у всякой вольной компании в наших краях есть свой полковник, свои песня и знамя. С первым и вторым вроде как вопросов нет, а вот знамя…
— Но почему оно такое мрачное? Такой штандарт подошел бы Тёмным…
— Нет-нет, насколько я могу знать, сторонников Тьмы среди нас нет. А любовь к черному цвету — это, наверное, семейное… Да и под рукой оказался подходящий кусок ткани. А вот с черепом всё и вправду драматично и мрачно…
— Ну-ка, ну-ка, — подался вперед эльф.
— Мы ведь по большому счёту случайные люди, вся наша команда. Нас захватили в плен, обратили в невольников и заставили работать на себя те негодяи, которые владели этими кораблями… Настоящие сволочи, вот что я вам скажу, — Рем снова напрягся, он ведь понятия не имел, что можно и что нельзя себе позволить в присутствии гостя.
— Да-да, мой верный друг Эадор Нилэндэйл рассказал об этих… Гёзах, верно? Они религиозные фанатики?
— Они просто варвары и мерзавцы, ваша светлость, и самый большой мерзавец из них был капитаном красного корабля. Его звали Красный Дэн Беллами, и, прикрываясь религией, он творил бесчинства и наводил ужас на всё Западное побережье!
— Так-так, Красный Дэн — красный череп, кажется, я улавливаю…
— Да, ваша светлость, все верно. Мы восстали, и добыли себе свободу, и прикончили капитана, и башка его долго гнила на мачте, напоминая нам кто мы и откуда! Но вот когда мы входили в устье вашей реки, какая-то птичка величиной с вот эту вот караульную будку стащила ту самую башку, и унесла в неизвестном направлении. Так что я решил, что пусть наш мучитель, который поплатился за свои грехи, и дальше смотрит на дела своих бывших рабов, а мы уж постараемся, чтоб ему не было скучно!
Эльф задумался, попивая настой Ча маленькими глотками, а потом проговорил:
— Скучно вам не будет… Вы прибыли очень вовремя, за что честь и хвала Эадору, и благодарение Небу… Завтра после обеда к вам сюда заявится официальная делегация, там будет Владычица, и я тоже… Но кое-что нельзя произносить публично, и я пришел сюда еще и потому, что искал кого-то из вас, облеченного доверием остальных… Такого, кто поделился бы услышанным от меня с вашими командирами.
Рем сглотнул. Вот оно!
— Я уже говорил, что являюсь квартирмейстером. Я отвечаю за то, чтобы у людей всего хватало и всё было в порядке… И могу свободно разговаривать с любым из нашей команды…
— И с вашим лидером?
— Гм… Да, Разор выслушает меня, это точно, — а кто еще, как не он мог считаться лидером у мятежных гребцов?
— Тогда слушайте хорошенько!
Его светлость начал рассказывать, и чем больше Рем Тиберий Аркан его слушал, тем сильнее ему хотелось оказаться далеко-далеко от прекрасного эльфийского города Доль Наяда, с его фонтанами, дорожками, статуями, эвкалиптами, Владыками и леденящими душу тайнами.
X
— В каком смысле — чтобы мы убивали эльфов? — таким удивленным Аркан Разора еще не видел.
— Вот в самом прямом. Он мне так и сказал: у них тут появились чудовища, на сторону которых начали переходить некоторые эльфы. И теперь они терроризируют Доль Наяда. И если с чудовищами в принципе справляются, и приканчивают на подходе к городу, то с эльфами сложнее: во-первых, кое-кто из них скрывается в городе, а сколько их, и кто они — точно не известно, во-вторых эльфы не могут убивать эльфов…
— То есть как это — не могут?
— Вот я тоже самое спросил. А он ответил, мол, представь, что ты убиваешь собственного ребенка, грудного младенца!
— Тьфу, да что ты мелешь вообще? Как такое…
— Вот и я так сказал!
— А-а-а… — Разор всё еще выглядел озадаченным. — А эти, чудовищные эльфы, они таких проблем с совестью не имеют, верно?
— Ну да… И уже несколько раз совершали нападение на местных, примерно каждые недели две… Троих местные витязи скрутили, и теперь они сидят в темнице, но остальные, числом несколько, скрылись…
— А последнее нападение было?..
— Недели две назад.
— Та-а-ак! А насчет остальных чудовищ есть какая-то информация?
— Кое-что мне он рассказал. Мол, основная проблема в каких-то пещерах верстах в тридцати от Доль Наяда. Раньше это был некрополь, или храм, что-то такое… Там поселилось главное чудовище. И как оно выглядит, никто не знает. Известно только, что эльфу ночью снится кошмар, видение, а потом он собирается и идет в те пещеры. После этого меняется до неузнаваемости, с близкими рядом не находится, и в урочный час набрасывается на своих соплеменников, чтобы сожрать…
— Сожрать? — переспросил Разор.
— Вот именно! Мне как сказали, так я и передаю… Если этому сумасшедшему удается схватить кого-то, он скрывается с жертвой, а если ему пытаются помешать — вступает в бой и старается убить как можно больше…Э-э-э-э… Как можно больше окружающих…
— Так. То есть имеется главное чудовище, и эльфы, у которых поехала крыша? А ещё?
— А еще есть птицы и звери, у которых поехала крыша. И целое племя фоморов, у которых тоже поехала крыша. И все они, к тому же, видоизменяются под воздействием того, которое сидит в пещерах. Эльфы воюют с ними уже полгода, и теряют бойцов.
Разор секунду подумал и рубанул рукой воздух:
— Собрать крепкий отряд, прорваться к пещере и разобраться что там, в конце концов, происходит! Неужели не пробовали?
— Еще как пробовали! Теперь этот отряд, числом в полторы сотни, во главе с бывшим местным героем, неким Фангалом, терроризирует окрестности, являя миру чудеса жестокости и кровожадности. Они видимо тоже поддались лиходейскому влиянию, и служат чудовищу. Доль Наяда теперь — единственное поселение Тъялери. А до этого их было несколько, но три были вырезаны под корень бандой Фангала, в союзе с измененными тварями. Жители остальных поселений сочли за благо сбежаться под защиту витязей Светлого Владыки.
— Как-то справляются же они с напастью? Эти витязи?
— Ага, справляются. Выходят на бой с ренегатами, сражаются насмерть, а потом, отразив натиск, кончают с собой — перерезают вены, или с обрыва — в реку…
— Это с какого перепуга? — Разор явно выглядел растерянным.
