Оба с удовольствием посматривали через оконца кареты на многолюдные проспекты имперской столицы. Ринг, бывший отравитель ставший имперским графом, не пропустил мимо ушей брошенную однажды Олегом фразу и разработал состав, позволивший тонировать стёкла. И теперь подданные не могли видеть, находится ли их государь в экипаже, и с кем он едет, что не мешало народу выражать бурные восторги и почтение.

Высокая стоимость столичной аренды привела к тому, что ремесленные мастерские, кроме государственных исследовательских или опытных производств, давно покинули стены Пскова.

В столице теперь работали в основном правительственные и силовые учреждения, банки, меняльные конторы, большое количество магазинов и салонов, театры, гостиницы, трактиры и прочая сфера обслуживания и услуг. Поэтому на улицах Пскова невозможно было увидеть плохо одетых людей. Даже местные рабы наряжались лучше, чем простолюдины в других поселениях. Свою роль тут конечно сыграло развитие мануфактур и швейных производств, заменивших домоткачество и ручной пошив. Одежда теперь стала намного доступней и дешевле, при заметно выросшем качестве.

Словно бы прочитав мысли Олега, Гортензия спросила:

— Если за такой короткий срок так всё изменилось, то что же ты сделаешь за следующие, скажем, десять лет? Придумаешь нам всем крылья? Мы будем летать без дирижаблей?

— Не считай меня Дедалом, а вас Икарами, — засмеялся попаданец, пару лет назад рассказывавший друзьям и этот древнегреческий миф, — Но летательные аппараты эффективней аэростатов постараюсь создать.

Он проводил наставницу до самых ступеней своего императорского вагона, где они дружески расцеловались и попрощались не на длительный срок. После чего Олег вернулся в карету и отправился к строящимся гидроэлектростанциям.

Использоваашийся им ранее метод бригадного подряда неожиданно принёс и дополнительную пользу. Многие бывшие мятежники, военнопленные и рабы-кандальники, вознаграждённые и отпущенные на волю после честного ударного труда, не захотели возвращаться к прежней жизни, а стали самоорганизовываться в строительные артели и наниматься на государственные работы, благо, количество возводимых в империи объектов только продолжало расти.

У беднейших слоёв населения, не желающих помирать от голода, появилась альтернатива этому, лучшая, чем идти в армию рисковать жизнью под палками командиров, заниматься разбоями, воровством или попрошайничеством, занятиями, от голода спасавшими, но редко позволявшими избежать смерти от жестоких пыток и казней.

На государственных работах артели обеспечивались продуктами и вполне приличным денежным вознаграждением, размеры которого зависели от объёмов, сроков и качества выполненных задач.

Артели попаданец планировал использовать при возведении металлообрабатывающих заводов, но пока на площадках строительства велись землеобмеры и разметка, а пленные руанцы не прибыли, направил вольнонаёмных на сооружение дамб. Туда же привлёк и кандальников. Имперские суды — чиновничьи и владетельные — чаще стали заменять увечья и казни на кабальное рабство.

— Как тут у тебя дела, Деприн? — с ходу, выбираясь из кареты, спросил Олег у главного распорядителя проекта.

— Лучше, чем обычно, государь, — уверенно ответил низкорослый мужчина в заляпанном глиной армяке.

Его команда почтительно склонилась в десятке шагов позади.

Упрекать за неряшливый вид столь ценного и ответственного работника конечно же было бы не нужным барством.

— Вот как? И чем же лучше?

— Да всем, господин, — Деприн двинулся вслед за императором к котловану, возле которого копошились сотни три человек, принимая снизу корзины с глиной — эскаваторы попаданец ещё не изобрёл, — Для меня самое главное, что артельщики сами должны о себе заботиться, и вы меня не станете, как в прошлый раз, драть за дырявые крыши на бараках кандальников.

— Но крыши-то тогда и в самом деле протекали.

— Протекали, господин, — со вздохом развёл руками главный распорядитель.

Чтобы не затягивать время строительства, работы велись сразу на двух площадках. Обходя их, Олег подумал, что, как говорится, сильно гнать лошадей нет смысла. Мало ведь создать источники электроэнергии, нужно ещё поставить на поток производство её потребителей, а у него пока имеются три опытных экземпляра больших ламп, конструктивно чуть различающиеся друг от друга, и проект простейшего электромотора, и вовсе существующий лишь на бумаге.

Отправляясь сюда в поездку, попаданец собирался дать распоряжение о заготовке столбов под линии электропередач, однако теперь передумал. Отложил на потом.

— Вижу, мне ещё рано свой личный вклад вносить, — сказал император больше самому себе, чем стоявшим рядом с ним руководителям стройки, окружившим своего государя, словно туристы гида, — Когда первую ступень каскада под Укрепление подготовите, — посмотрел он на сопровождающих, — сообщите мне. Или я, или королева Уля подъедем.

Со стройки Олег направился в Нефтянку. Для этого пришлось делать внушительный круг, причём, по одной из тех дорог, которые мостились без использования магии обычной трамбовкой и засыпкой гравием. По сравнению с прежним состоянием торговых трактов стало намного лучше, но всё же потрястись попаданцу пришлось. Последнюю треть пути, не выдержав неудобств, он пересел на коня одной из ниндзей, загнав ту в салон экипажа. Девушка еле сдерживала радость, забираясь в карету. Кто ещё сможет похвастаться, что сидел на императорском диване?

Кавалькада гвардейцев и ниндзей с государем во главе миновала несколько деревушек сервов и одно довольно крупное вольное поселение. Олег вспомнил недавнее восхищение Гортензии множеством изменений, которые происходят в жизни империи, и с грустью констатировал, что его новшества почти никак не затронули большинство населения — всё те же нищета и бесправие крестьян вокруг, голодранцы, бредущие вдоль дорог в поисках работы, расправы феодалов над провинившимися, трупы разбойников, украшающие деревья на дорожных развилках. Даже в самом Сфорце мало что поменялось.

Там, где когда-то под руководством землянина поставили перегонный куб, теперь функционировал целый мини-нефтеперерабатывающий завод и отстроился городок не менее, чем на три тысячи жителей.

Сюда от места выхода на поверхность земляного масла вела узкоколейка, по которой лошади таскали деревянные цистерны с сырьём. В последний год кроме керосина и дизеля удалось наладить производство низкооктанового бензина. Получавшиеся после переработки нефти остатки отправлялись в Распил, где мастер Ринг всему находил применение.

Долго задерживаться в Нефтянке император не пожелал, но приглашение на обед от Улиной подруги детства, муж которой совмещал должности начальника мини-НПЗ и мэра городка, не отказался.

В Псков Олег вернулся вечером двадцатого февраля и первым делом распорядился отправить в Фестал свой дирижабль. Кого пилоты должны будут там взять на борт, они знали.

— Госпожа Вика приедет? — поинтересовался пришедший к ужину Лешик, — Я думал, что ты сам туда отправишься.

У начальника службы имперской безопасности настроение было не на высоте. Команда "Неровских коршунов" по регби вдрызг продула на стадии четвертьфинала.

— Ты следишь что ли за моим аэростатом?

— Так должность обязывает, шеф. Подозреваю, что госпожа Тень не воспользуется твоим транспортом. Летать-то ей, может, и нравится, только помпезные торжественные встречи она точно не любит. Я приказал немедленно доложить о малейшем сбое в работе портала. Не только фестальского. Наша прекрасная и обожаемая неофициальная императрица, не исключено, воспользуется бирманской площадкой или той, что возле Камня-на-Ирмени.

Граф ри Неров оказался полностью прав. Утром двадцать второго числа телеграфом из Камня сообщили, что переправка обоза гильдии ткачей в Северный Кланай прерывалась на совсем короткий промежуток времени, а двадцать третьего февраля, когда за окном только начал брезжить рассвет, Олег проснулся от появления в его ванной комнате при спальне желанной, любимой гостьи.