На Земле в целом и на одной шестой части суши в частности многие знают, что в криминальной среде довольно серьёзно относятся к любым словам. Вякнешь что-то не то и у тебя быстро попросят пояснить за базар. Спустишь кому-то оскорбление или не ответишь на него как положено и тебя можно поздравлять с не очень гордым званием опущенного. Знал об этом и я. Но то было на Земле в двадцать первом веке. Здесь же царило средневековье и заморочки благородного сословия были куда как по суровее, чем у какого-то там криминального элемента более цивилизованной эпохи. Да о чём говорить, если ровно такие же аристократы во времена мушкетёров, которые как раз где-то посередине двух времён, вызывали на дуэль до смерти вообще тупо за косой взгляд.

А я уже как-то вписался в компанию двух рыцарей, заимев репутацию такого же воина, как и они. Да, пусть диковатого варвара из народа диковатых варваров, но хорошего рода и со своими понятиями о чести, которые плюс-минус крокодил совпадают с эрскими. Отреагировать на оскорбления как-то не типично для нормального рыцаря означало бы сейчас для меня, что я всех напарил и на самом деле не являюсь и не могу являться частью благородного сословия. А значит эры Блом и Эдво резко скорректируют своё отношение ко мне. Что мне ни в коем случае не нужно, если я хочу нормально устроиться в местном обществе, а не быть где-то между прислугой и скотиной. Здешние порядки были мной немного изучены и с таки раскладами из леса лучше было бы вовсе не вылезать или обитать только в новоколонизированных землях, где благородных пока не завелось. Ну а ещё у меня самого чуть глаз не задергался, когда я был полит отборным д@рьмом. Только вот сразу бить урода дубиной было бы не совсем умно, всё таки он при исполнении, а вокруг него сивровские стражники, что создавало дополнительные трудности. Так что начинать пришлось со слов.

— Благородные эры, вы вроде бы говорили, что у вас принято держать шутов во дворцах, а не на воротах. Или я не совсем правильно понял обычай вашей земли? — пробасил я, глядя на хлыща, слегка склонив голову на бок, будто рассматриваю забавное насекомое.

— Да нет, уважаемый Магнус — проговорил отошедший от ступора ма Коаман. Всё таки не каждый день провинциальные служивые дворяне в таком тоне разговаривают с доверенными лицами герцога, не говоря о тех рыцарях, кого тот назначает воспитателями и наставниками его наследников. Но нашёлся он быстро и сразу вслух обозначая мой статус для всех присутствующих. Как я разобрался, для местных приставка «уважаемый» перед именем представителя другой расы обозначала, что говорящий считает такового условно равным себе. То есть эры меня держат за своего, а вот к примеру владетель меня бы звал с такими раскладами «достойным», показывая, что его статус выше моего. Чем-то мне эта традиция именования напоминала японскую тряхомундию с их санами, доно, кунами и прочими постфиксами с той разницей, что у местных обозначение стояло перед именем — Вы сказали всё верно. Думаю у меня и моего воспитанника появились вопросы к наместнику. Мало того, что карету сына владетеля Осато сразу не впускают в город, так ещё всякие ходячие недоразумения умудряются оскорблять свиту…

После этих слов рыцарь аж слегка закатил глаза, обозначая свою усталость от того бреда, которому он вынужден был стать свидетелем. «Недоразумение» же от гнева сначала покраснело, а потом натурально побелело. Мы, насколько я понимаю рыцарские «понятия», его словесно опустили куда ниже полуживотного или раба. Благородного эра можно победить и взять в плен, можно одеть на него рабский ошейник и посадить на цепь, чтоб не сбежал, всякое в жизни может быть. Но не один уважающий себя рыцарь не станет шутом или скоморохом. Лучше уж смерть, чем позор на весь род до седьмого колена. И теперь уже хлыщ был в моём положении, когда либо убивать обидчиков либо идти из благородного сословия в золотари, потому что репутация у тебя как раз на уровне дна выгребной ямы. Так что через сжатые зубы в нашу сторону было брошено:

— Я, эр Тий ма Сивиль, к великому сожалению не могу бросить вам, дети шлюх, вызовы на поединки, пока не сменюсь с дежурства. Не соблаговолите ли сообщить мне, в каком клоповнике вы собрались остановиться, чтобы я смог прислать туда своего герольда?

Тут уж мне пришлось положить ладонь на плечо горячего южного парня. Да, шутки про мамок здесь были за гранью добра и зла, тем более что они вели за собой ряд допущений. Ведь если твоя мать имела низкую социальную ответственность, то ты сильно вряд ли сын своего официального отца, а раз так, то и звания эра ты носить не можешь, что переводит тебя в простолюдины… В общем это он ляпнул зря и была вполне реальная опасность, что эр Блом возьмется за меч прямо здесь, наплевав на последствия. Возможно хорёк даже именно этого и добивался.

— Ну если ты не врёшь, то присылай в самую большую таверну, там-то я должен поместиться — усмехаясь проговорил я — С удовольствием избавлю рыцарство от такого недоразумения, не дав своим благородным товарищам пачкаться.

Если уж влезать в неприятности, то хотя бы искать в них какую-то выгоду по окончанию. В моём случае она была в подтверждении статуса, которое давал вызов от благородного на поединок. И съехать сейчас с темы при свидетелях у хлыща вряд ли получится, хотя вызывать-то он судя по всему собирался в первую очередь ма Крамана. Это будет равносильно признанию себя трусом. Оно конечно получше, чем шутом, но не сказать, что намного.

— С удовольствием повешу твою голову на стену, животное — процедил командир караула сквозь зубы.

— Яйцо глухаря побить грозилось, да разбилось — хмыкнул я.

— А теперь с дороги, наследник Осато и без того задержался — гаркнул эр Эдво, наконец прерывая наш обмен любезностями и пустил коня вперед. Воспрепятствовать никто не решился, даже отмороженный мажор.

Мы последовали за ним, проходя ворота. Сходили, млять, за хлебушком, что тут ещё скажешь. Нельзя, категорически нельзя расслаблять здесь булки, стоит подумать, что всё хорошо, как жизнь тут же кинет тебе целую лопату говнеца прямо в лицо. Пусть не три дуэли в первый день, как одному гасконцу, ну так ещё и не вечер!

— Что за Сивиль-то кто-то знает? — буркнул я, прерывая молчание. Ма Гратан похоже злился на то, что мы нажили приключений на ровном месте, эр Блом боролся с желание развернуться и всё таки прикончить хлыща, а обычные воины старались казаться тише воды ниже травы, чтобы не попасть начальству под горячую руку, даже вечно весёлый Вихти как-то притих. Голос же внезапно подал Силаниль.

— Одно из самых западных владений юга, замок ма Севилей запирает границу на Меширском перевале. Только кто там сейчас графом не помню.

— Эр Авст — буркнул ма Гратан — Крепкий старик. Слышал я, что ему с младшим сыном не повезло, но не думал, что так всё обернётся. Совсем без головы парень.

— Да уж, нажили проблем — отозвался эр Блом.

— Нажил — наставительно произнёс я, копируя Сила — Мне с ним драться, ваша-то чего киснете?

— Ты в свите наследника сюзерена его отца. Оно всё конечно случайно вышло и по дурости этого идиота, но всё равно неприятно. Тем более я тебя в бою видел, шансов у твоего противника х@ен да маленько. А отцу Килана придется объяснять вассалу, что его сына не специально подставили под великана. Млять, у нас хватает родов, которые бы как раз стоило так подсократить, но ма Сивили-то как раз всегда были верны герцогу!

— Мда, дела — согласился я, опять подавляя желание схватиться за голову от нездоровых аристократических заморочек. И это ещё только грёбанный первый слой, они же все тут друг другу родственники через браки. Не ближние конечно, но один черт. Сколько у этих ма Сивилей родовых связей, какие ещё верные дома могут обидеться на герцогскую фамилию в преддверии возможной конфронтации с севером? — То что он будет конным, а я пешим шансы не уровняет. Может стоит разрешить ему взять нескольких дружков? Типа чтоб по весу с моя сравнялись?

— Так не делают — задумчиво проговорил эр Блом, а потом добавил — Но и великанам у нас как-то раньше вызовов не бросали.