— Прежде всего, — начал Максимир, совладав с собой, — предлагаю перестать называть меня на «вы». Это совершенно неуместно в сложившейся ситуации. — Кларк неуверенно кивнула, и он продолжил: — Как оказалось, сию минуту от заклинания не избавиться. Возникли некоторые непредвиденные затруднения.

Кларк застонала и схватилась за голову.

— Но все не так плохо, — попытался говорить с большим воодушевлением Максимир. — Я нашел верный способ избавиться от колдовского воздействия. Нам нужно кое к кому наведаться, узнать об особом месте, а потом провести там некий ритуал.

Кларк в изумлении уставилась на него.

— Ты это серьезно? Звучит так, точно ты понятие не имеешь, что делать, и от отчаяния готов уцепить даже за самую сомнительную возможность.

Максимир поджал губы и с хмурым видом процедил:

— Я и так делаю все, что могу. Не нравится — сама ищи способ освободиться. Может, ты лучше меня знаешь, как снимать такие заклинания?

Кларк сникла и пробормотала:

— Извини. Я согласна на что угодно, лишь бы все поскорее закончилось. Меня действительно ждут. Можно прямо сейчас отправить посыльного?

Мысль о том, что Кларк ждет какой-то Фред, ради которого она готова на любые жертвы, неприятно царапнула душу. Максимир посчитал это очередным вывертом заклятия и ответил:

— Без проблем. Садись за стол и пиши. Укажи, что уезжаешь из столицы в другой город на несколько дней, о возвращении известишь отдельно.

Он уступил ей место в кресле перед письменным столом, и Кларк с задумчивым видом спросила:

— Но как же я объясню такое внезапное решение? Да и вещи у меня дома. Никто не поверит, что я умчалась неизвестно куда в бальном платье.

Максимир с раздражением сжал кулаки.

— Ну что ты как маленькая? Напиши, что ректор академии уехал на границу, и тебе срочно требуется догнать его и решить вопрос с новым факультетом. Ты же ради этого меня караулила на приеме? — Кларк покраснела и стала еще притягательнее. — А с вещами еще проще. Например, заскочила к знакомой, переоделась и уехала, чтобы зря время не терять.

Максимир достал бумагу и подвинул на край стола чернильницу. Кларк закусила нижнюю губу, взяла перо, обмакнула в чернила и принялась выводить аккуратные строчки.

— Нет, — подняла она на него полный сомнения взгляд. — Они не поверят.

— Кларк! — рявкнул Максимир. — Да какая разница, поверят или нет?! Главное — оснований для заявления в полицию не будет. Все остальное объяснишь при встрече. Нужно действовать немедленно, не до церемоний сейчас. Или ты хочешь явиться домой в моей компании и поведать близким о том, что на самом деле приключилось?

Кларк в страхе замотала головой и принялась писать дальше.

— С вещами для тебя тоже решим вопрос, — сказал Максимир, отходя от стола к дивану. — Я пошлю лакея в салон госпожи Пиер. Напиши на отдельном листе, что тебе нужно.

Кларк даже писать перестала и уставилась на него округлившимися голубыми глазами.

— Ты в своем уме? Моего месячного жалования даже не кусок мыла из этого салона не хватит. Я не собираюсь там ничего заказывать.

— Угомонись, — отмахнулся Максимир морщась. — Я все оплачу. Считай, это небольшой компенсацией за причиненные неудобства. Только прошу, быстрее. Нам лучше уехать из столицы как можно скорее.

Кларк явно не испытывала ни малейшего восторга от представившейся возможности приодеться в лучшем модном салоне столицы и с недовольным видом вывела на бумаге короткий перечень самого необходимого.

Максимир хмыкнул, прочитав его, и пока Кларк заканчивала письмо родным, дописал еще несколько пунктов по своему усмотрению. Путешествие им предстояло непростое, и нужно было многое предусмотреть.

Неприметный двухместный экипаж без знаков отличия удалялся все дальше от столицы по дороге, ведущей на север. Правил каретой нанятый на неделю извозчик, а внутри бок о бок сидели Максимир Рошер и Белинда Кларк, молча глядя каждый в окошко со своей стороны. Оба чувствовали волнение от присутствия поблизости объекта навеянной страсти, но делали вид, что им это безразлично.

Мимо проплывали заснеженные деревья, замершие вдоль дороги, точно стражи дремучего леса в белых доспехах. Солнце почти зашло за горизонт, последние бордовые лучи раскрасили редкие облака розово-палевым цветом. Снег похрустывал под колесами спешащего вперед экипажа. Мороз крепчал и к ночи грозил стать почти нестерпимым.

Облачко пара вырвалось у Белинды изо рта при очередном тягостном вздохе. Белинда поежилась. Она плохо переносила холод и решила согреть крошечное пространство внутри кареты бытовым заклятием, не рассчитывая на помощь попутчика. Рошер объяснил ей, что мощные любовные чары тянут из него силы, и колдовство ему сейчас не подвластно.

После простого заклинания стало ощутимо теплее и уютнее. Белинда расстегнула верхнюю застежку своего плаща и отложила в сторону меховые рукавицы. Рошер перед отъездом приказал посыльному вернуть в особняк маркизы позаимствованный дорогостоящий плащ и забрать вещи Белинды.

— Скоро первая остановка? — поинтересовалась она, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

— Примерно через два часа будем на постоялом дворе, — отозвался Рошер, посмотрев ей в лицо. — Поужинаем, переночуем и завтра утром поедем уже к Сантаине. Будем надеяться, старая ведьма знает, где нам провести ритуал.

— Почему ты так о ней говоришь? — удивилась Белинда. — Ты же хочешь попросить ее о помощи. Разве это вежливо по отношению к пожилой леди?

Рошер усмехнулся и снова уставился в окно.

— Ты ее не знаешь. Она когда-то была любовницей моего отца. Но потом бросила его ради одного прохвоста. Меня она всю жизнь терпеть не могла. Считала, что отец не уходит к ней от моей матери только из-за наличия ребенка с магическими способностями.

Белинда дар речи потеряла от неожиданных откровений. В ее семье никаких тайн, интриг и измен никогда не было, и ей казалось, что так и у других должно быть.

— Ничего себе, — только и смогла выдавить она.

Белинда отвернулась, сочтя за благо и дальше смотреть в окно и помалкивать.

Сумерки сгустились неожиданно быстро, и теперь только непроглядная тьма клубилась снаружи. Фонари на крыше экипажа освещали дорогу исключительно для извозчика и лошадей, внутрь кареты не проникало ни одного отсвета.

Белинда сидела так близко к Рошеру, что чувствовала каждое его мимолетное движение. Вот он слегка переменил позу так, что оказался к ней вполоборота. Вот он потер лицо ладонями и вздохнул. Теперь расстегнул пальто и зачем-то стянул галстук, убрав его в карман.

Дыхание Рошера участилось, и Белинда невольно подумала, что переборщила с заклятием и теперь стоит слегка проветрить. Она уже хотела приоткрыть окошко, но почему-то передумала и замерла в ожидании. Сладкое предвкушение сжало сердце, пальчики задрожали, во рту пересохло.

Ее ладошку накрыла сильная рука Рошера, но он так и не проронил ни слова. На мгновение оба застыли, точно прислушиваясь друг к другу и своим ощущениям. Белинда хотела спрятать ладонь, но что-то внутри настойчиво приказывало этого не делать.

Рошер медленно, едва касаясь провел от кончиков ее пальцев к основаниям, задержался на тыльной стороне ладони и начал выписывать круги. Его прикосновения не были наглыми, как в прошлую поездку в карете, но в них явно чувствовалось желание большего.

В груди разлился жар. Умом Белинда понимала, что это все чары, и нужно немедленно прекратить едва наметившиеся ласки, но все ее чувства сосредоточились исключительно на тыльной стороне правой ладони, и ей невыносимо хотелось продолжения.

Рошер точно прочел ее мысли, перевернул ладошку внутренней стороной вверх и принялся водить подушечками пальцев без всякой цели. Казалось, он вообще думает о своем и просто ненадолго забылся. Но эти едва уловимые прикосновения заставили Белинду задрожать. Ни разу в жизни она не чувствовала ничего подобного. Внутри все трепетало и сладко сжималось, настойчиво посылая в мозг сигналы о том, что дальше будет еще приятнее, лучше и слаще.