Я подавила раздражение от того, что она его теперь тоже называет Азаратом, когда мы одни. Уж лучше бы Владом продолжала звать! Может, тогда бы вспоминала, что это мой муж.

— Василису из садика еще не забирали?

— Ой, вот мы засиделись! — воскликнула Марина, взглянув на часы, и потянулась, подняв руки вверх и изогнувшись кошечкой. — Не переживай, сейчас за кнопкой сходим. Успеем. Мы сегодня с Азаратом такую вкуснятину приготовили, пальчики оближешь! Он со мной рецептом поделился. Я теперь благодаря ему хоть готовить научусь.

— Ты же вроде умела, — ворчливо заметила я, закипая. Она и за Василисой собралась с Азаратом идти!

— Так сама знаешь, как мне порой бывает лень готовить себе одной. А тут теперь будет стимул побаловать себя вкусненьким.

— У тебя все в порядке? — спросил Азарат, уловив мое настроение.

— Все хорошо. Знаешь, накрывай на стол, а мы с Мариной за Василисой сходим прогуляемся, — произнесла я и красноречивым взглядом посмотрела на подругу. — Нам с ней надо поговорить о девичьем.

Марина, уловив исходящее от меня напряжение, немного присмирела, и мы пошли одеваться. В лифте спускались в молчании, а на улице она уже не выдержала.

— Фетисова, ты чего на меня волком смотришь? — поинтересовалась подруга.

— Марин, скажи откровенно, ты клеишься к Азарату или мне показалось?

Думала, что она начнет отрицать или юлить, и полным шоком стало, когда подруга, не смущаясь, призналась:

— Конечно же клеюсь! Когда еще в жизни мне самый настоящий властелин встретится? Не мужик — огонь! У него слова не расходятся с делом. Ты смотри, твой Влад годами сидел непризнанным гением, ни строчки написать не мог, ни денег заработать в семью, а Азарат уже книгу пишет, с бюро переводов успешно сотрудничает, те на него молиться готовы.

Бюро переводов и для меня стало сюрпризом. Азарат молчал, ничего не говоря про то, что нашел себе работу на удаленке, и я напряглась, когда на карту упали непонятно откуда взявшиеся деньги. Не миллион, конечно, который я так и не трогала, но тоже не копейки. Бросилась заказывать выписку и звонить Марине, а та меня успокоила, что это Азарат подработку себе нашел. Она, значит, знает, а я — нет…

— Марин, ты нормальная мне это вот так говорить? Это же тело моего мужа!

— Так я же с ним не спать собираюсь. Мы общаемся, стараюсь на него приятное впечатление произвести, хочу подцепить на крючок и чтобы он меня в свой мир с собой позвал.

— У него там гарем, забыла?

— Ну и что? Кэт, не будь занудой — это же другой мир, магический! Там магия, драконы, порталы, варварская роскошь дворца, несметные сокровища. Да мне бы туда хоть ненадолго попасть, а потом вернуться с памятными подарками. Зато развлекусь и впечатлений на всю жизнь хватит!

— А ничего, что он сюда только душой перенесся? Ты как туда попасть собралась?

— Ай, это мелочи! Азарат сказал, что когда вернется, то обязательно найдет путь в наш мир.

«К ней?!» — полоснуло меня.

— Марина, но сейчас ты жмешься к телу моего мужа и сиськами перед его носом трясешь. Ты чего добиваешься? Зачем его провоцируешь?

— Ты ревнуешь?

— Мне безумно неприятно за этим наблюдать, — откровенно призналась я.

— За чем именно? — прищурилась она, пытливо вглядываясь в меня. — За тем, что касаюсь тела твоего Влада, или за тем, что обольщаю Азарата?

— Марин, иди к черту со своими намеками! Прекращай это. Хочешь общаться? Говори с ним по телефону, черт с тобой, но не надо разыгрывать роковую соблазнительницу у меня дома! Не хочу прийти однажды и застать, как вы целуетесь, потому что вас потянуло внезапно друг к другу. Я же этого потом при всем желании развидеть не смогу. Ты крестная моей дочери, каково нам потом будет дальше общаться, ты не думала?

Некоторое время мы шли молча.

— А тебе самой как Азарат? — спросила она.

— Марин, что ты хочешь услышать? — устало произнесла я. — Что на его фоне Влад проигрывает и я увидела, как могло бы быть у нас, если бы он начал хоть что-то делать, а не тупо играл днями в компе? Да, я поняла наконец, что все это время жила с маменькиным сынком, который до сих пор так и не смог оторваться от ее юбки.

— Ну слава богу! Наконец я дожила до этого дня! — театрально вскинула руки к небу Марина.

— Иди к черту! — вновь послала ее по известному маршруту, но уже беззлобно, без огонька.

Мы подошли к садику, и разговор увял сам собой. Подруга сделала выводы, раз остановилась перед входом, сказав:

— Знаешь, пойду я домой. Поцелуй от меня крестницу.

— Хорошо. Созвонимся, — ответила я, не пытаясь ее удерживать. Мне было приятно, что она услышала меня и не стала рушить дружбу.

За всеми своими переживаниями я и внимания не обратила на необычно притихшую Василису. Обычно она болтает, рот не закрывается, вываливая на меня все новости дня.

Обратила внимание за столом, когда Азарат поинтересовался, неужели не понравилось мясо под соусом, раз мы так синхронно задумчиво ковыряемся в тарелках.

— Нет, очень вкусно! — поспешила заверить я. Сама думала о том, расстроен он отсутствием Марины или нет. Заметив, что она не вернулась, он ничего не сказал, просто молча убрал лишнюю тарелку.

Я же задавалась вопросом, как далеко уже у них зашло при таком частом общении? А вдруг и до поцелуев дошло? И не подозревала при этом, что поцелуи грозят сегодня мне…

— Василиса, а ты чего сегодня такая притихшая? — спросила дочь. — Не заболела?

Потрогала ее лоб, но он был не горячий.

— У Сони лодители лазвелись, — сообщила она.

Соня — это ее лучшая подружка в детском саду.

— Ну, к сожалению, такое бывает. Но это не значит, что мама и папа перестанут любить ее.

— Да? Но ее папа ушел из дома, а мама постоянно плачет. Как-то стланно они ее любят, — заключила она, а потом неожиданно выпалила: — Вы тепель тоже лазведетесь?

— Что?! — ахнула я. — Ты с чего это взяла?

В голове мелькнуло, что она увидела что-то лишнее между Азаратом и Мариной и сделала выводы.

— Ну, вы больше не обнимаетесь и не целуетесь. Ты не сидишь у папы на коленях и не шикаешь на него, когда я неожиданно в комнату захожу, — с серьезным видом стала перечислять дочь. — Соня говолит, что у ее родителей все так и начиналось. Они стали часто кличать длуг на длуга, а потом папа пелестал с мамой спать, ложился на кушетке у себя в кабинете. Вы тоже поссолились, когда папа на матласе спал на полу?

Я беспомощно переглянулась с Азаратом, не зная, что ответить на это.

— Принцесса, не выдумывай! Мы не собираемся разводиться. Ты просто не видишь, когда я целую и обнимаю маму.

— Ты любишь маму?

— Что за вопрос? Она же у нас самая лучшая!

— Тогда поцелуй ее! — потребовала Василиса.

— Прямо за столом, когда мы еще не поели?!

— Ланьше тебе такие мелочи не мешали, — уличила она.

Теперь уже Азарат беспомощно посмотрел на меня, а потом отодвинулся и распахнул руки, приглашая сесть к нему на колени.

Меня посетило сюрреалистическое чувство нереальности происходящего. Но под требовательным взглядом дочери пришлось подняться и усесться на Азарата, обнимая его за шею. Чтобы поскорее покончить с этим, я быстро чмокнула его в губы и посмотрела на дочь.

Та скептически поджала губы.

— Ланьше ты папу по-длугому целовала. Тебе нлавилось! А сейчас это чтобы меня успокоить, — совсем сникла она.

— Вот уж не думала, что собственная дочь будет давать оценку моим поцелуям! — вспылила я.

Азарат меня удержал, не давая соскочить с его колен, и сказал:

— Принцесса, это моя вина. Для настоящего поцелуя нужны двое, а я просто не успел ответить маме. Смотри!

Он взял мое лицо за подбородок и развернул к себе. Мягко прикоснулся к губам один раз, второй, третий… Ни к чему не обязывающие легкие неторопливые поцелуи, от которых я расслабилась и сама подставляла губы. А потом неожиданно запрокинул мне голову, прогибая в своих руках, и поцелуй стал вовсе не невинным!