Еще одна претендентка на раскрытие тайны самолетов-снарядов, которая, впрочем, никогда не выставляла себя таковой, реально существовавшая Констанция Бабингтон-Смит, офицер штаба британских ВВС. Согласно широко принятой версии, именно она, тщательно просматривая в мае 1943 года аэрофотоснимки, сделанные разведывательными самолетами, летавшими над территорией Германии, обнаружила подозрительные «неопознанные предметы», напоминающие установки для запуска ракет. Об этом немедленно доложила по начальству. В литературе этот эпизод описывается так:

«Симпатичная, голубоглазая юная девушка офицер штаба ВВС, используя стереоскоп и измерительную лупу, обнаружила на одном из фотоснимков маленькую неровную черную тень и Т-образное белое пятно сверху. Ей показалось, что черная тень похожа на тень от ракетной установки, а Т-образное пятно — на ракету, установленную на ней».

Так был раскрыт самый охраняемый секрет Германии! Так легко! Правда то, что молодой офицер штаба действительно проявила проницательность, просматривая по своим обязанностям многие сотни снимков. Она обратила внимание руководства на повторяющиеся «неопознанные объекты» на некоторых фотографиях. Это и были ракетные установки, но даже сама Констанция никогда не утверждала, что она раскрыла тайны Пенемюнде.

Дело в том, что немцы начали эксперименты по беспилотным ракетам еще до 1933 года, а работы на Пенемюнде развернулись в 1936 году. Английская разведка получила сведения о них еще до войны, но как это часто бывает, руководство ВВС отмахнулось от них. утверждая, что это «информационная утка», запущенная Герингом и Геббельсом.

Уже в начале 1941 года военная и авиационная разведки Англии знали много деталей об исследовательской станции на Пенемюнде. Зимой 1942 года подробные доклады поступили в Лондон из Парижа от французской группы «Марко Поло», в которую, помимо разведчиков, входили два крупных ученых, еще до 1939 года занимавшихся ракетными исследованиями. Именно от них пришла самая ценная и подробная информация по Пенемюнде.

А затем огромный вклад в дело изучения того, что происходит на Пенемюнде и острове Борнхольм, находящемся всего в двадцати пяти милях от южного побережья Швеции, внесли датские разведчики. И в том числе «Принцесса».

Однако читателей, ждущих рассказа об очаровательной девушке-шпионке придется разочаровать. «Принцессой» называлась группа Сопротивления, состоявшая из датских офицеров, выполнявших чрезвычайно сложную и опасную разведывательную миссию и полностью раскрывших секреты Пенемюнде и Бронхольма. Но это уже другая история, и к женщинам она отношения не имеет.

Как же обстояло дело в действительности? Не исключено, что все эти версии были запущены самой английской разведкой с целью дезинформации. Не исключено и то. что каждая из них содержит кусочек правды, а истина была достигнута при складывании их в одну большую мозаичную картину. Во всяком случае эта истина до сих пор хранится в тайниках английской разведывательной службы, и можно надеяться, когда-нибудь будет рассекречена.

Летом 1916 года руководство английской военной разведки несколько раз докладывало военному министру ценную и достоверную информацию, полученную от «Белой дамы». По существовавшим правилам министр никогда не проявлял интереса к личности агента, но на этот раз он не выдержал:

— Эта «Белая дама» действительно прекрасный агент, заменяющий целую агентурную сеть. Я прошу от моего лично имени поблагодарить ее, выдать денежное вознаграждение и, если в дальнейшем будет поступать информация такой же ценности, представить к ордену.

Полковник Браунинг и капитан военно-морского флота Коруэлл переглянулись. Коруэлл кивнул.

— Дело в том, господин министр, что агента с таким именем нет. Это. так сказать, собирательное имя крупной агентурной сети.

— А откуда такое название?

— По легенде появление «Белой дамы» должно предвещать падение Гогенцоллернов. Это имя оказалось очень подходящим для названия организации, которая своей работой способствует поражению Германии.

— Ну, что же, — сказал министр. — Они делают хорошую работу, — и поднялся, показывая, что аудиенция закончена.

… А началось все с того, что к английскому разведчику Г. Ландау, имевшему штаб-квартиру в Роттердаме, явился некий господин Сен-Ламбер, который заявил, что является представителем большой группы бельгийских патриотов, желающих организовать разведывательную службу на бельгийской территории. Он сообщил, что группа состоит из интеллигентов: учителей. людей свободной профессии, банкиров и нескольких дворян.

Сен-Ламбер, однако, огорошил Ландау заявлением:

— Они ставят одно условие: зачислить их еще до начала работы на военную службу.

В глубине души Ландау понимал, что это требование справедливо, но столь же хорошо знал, что оно неосуществимо — как может английское министерство превратить в британских солдат бельгийских подданных, чем более что даже их имена засекречены. А как быть с женщинами? Нужна дипломатическая переписка между Англией и Бельгией, решение двух королей по этому вопросу. Все затянется на многие месяцы.

— Хорошо. — ответил Ландау. — Я доложу обо всем своему начальнику и в течение одного-двух дней сообщу решение.

На следующий день он, никуда, естественно, не докладывая, со спокойной совестью сообщил Сен-Ламберу, что их условие принято, и все они будут зачислены на военную службу.

«Белая дама» начала действовать. За короткое время завербовала около двухсот агентов. Она состояла из двух независимых групп, во главе которых стояли два руководителя: один — инженер, служивший ранее на бельгийской государственной службе, другой — профессор. Каждая группа имела не только своего начальника, но и свой «штаб», где сосредоточивались и печатались донесения. Контакт имелся лишь при передаче разведывательных сведений, причем выражался он в том, что второй начальник лично передавал донесения первому, а тот уже пересылал их в Голландию. В случае провала одной группы ее руководитель был бы единственным человеком, который мог бы погубить другую группу.

В каждом городе были свои отделы.

В Брюсселе отделом руководили, действительно, две дамы, но не «белые», а скорее «черные» — две сестры, начальницы фешенебельной женской школы. Немцы никогда не смогли бы заподозрить этих чопорных, одетых во все черное дам, которых каждый день можно было увидеть на прогулке с ученицами в лесу или раз в неделю в опере. Однако эти дамы знали все, что требовалось руководству — а главной задачей было наблюдение за воинскими эшелонами — и два раза в неделю, когда пансионерки были уже в постелях, запечатывали для отправки в Льеж донесения, собранные верной служанкой во время закупки продуктов.

Организация «Белой дамы» расширялась, протянув свои щупальцы по всей оккупированной территории Бельгии и Франции. Она функционировала беспрерывно в течение восемнадцати месяцев и состояла к концу войны из трехсот с лишним агентов. За все это время лишь два ее курьера-брата были пойманы немцами и расстреляны.

К концу войны инженеры, руководители «Белой дамы», задумали применить новый способ связи. В секторе, где граница Бельгии и Голландии проходит по неширокой реке, было решено по обоим берегам проложить параллельно два телефонных провода, один на бельгийской, другой на голландской стороне. С использованием метода индукции можно было организовать беспрепятственную связь через границу. Исполнению этого оригинального замысла помешало окончание войны, когда в нем отпала необходимость.

Но война кончилась, и Ландау стоял перед необходимостью дать ответ на первый поставленный перед ним вопрос: будут ли члены «Белой дамы» зачислены на военную службу. В своих воспоминаниях он рассказывает о том, как потрясла и привела в ужас руководителей организации правда, которую он сообщил им.

На его счастье, после долгих мытарств бельгийское правительство дало свою санкцию и признало солдатами мировой войны всех без исключения бельгийских подданных, в том числе и женщин, работавших в различных секретных службах союзников в течение войны.