Об этом Ника когда-то узнала именно от своего отца.

– Ха-ха, не изменяете себе, мой друг. Уверен, Соцкий и Яковлев будут очень рады, что вы пришли. Но что за дела? Какая прекрасная спутница вас сопровождает, а нас до сих пор не представили!

Неожиданно в зале стало значительно тише. Кое-какие разговоры продолжались, однако Ника ясно чувствовала, что несколько десятков глаз в этот момент определенно впились в нее, будто тесный корсет, сжимающий грудь. Сопротивляясь этим взглядам, девушка надменно вскинула подбородок.

– Позвольте представиться: меня зовут Щукина Ника Юрьевна. Вы – Антон Егорович, верно? Рада знакомству и благодарю за приглашение.

Ника подхватила платье в легком книксене. Любой, смотревший на нее в тот момент, чувствовал странное несоответствие. Гордая и прямая фигура девушки с почти что надменным взглядом склонила свою голову. Несмотря на точность и отработанность движений, казалось, данное положение настолько противоречило природе этого человека, что, опусти она эту формальность, никто не сказал бы ни слова против. Стоявший рядом Денис покачал головой и едва слышно цокнул языком.

– Мне тоже очень приятно, Ника Юрьевна, не представляете как. Вы же знаете, какой Денис исключительный холостяк? Его шутки над нами на слуху, наверное, у всей столицы. Взять хоть прошлый бал Соцкого. Вот кто еще мог умудриться по парному приглашению привести с собой борзую? – деланно возмутился Зыков.

– Что за дела, Антон? Танюша – отличная собака. Весь вечер так культурно себя вела! Никто и не заметил, что она была без платья, – защитился молодой человек.

– Ника Юрьевна, вы сами слышите этого несчастного.

– Да, Антон Егорович. Я ясно слышу и вижу этого несчастного, – ответила девушка, искренне посочувствовав графу.

Всматриваясь в лица гостей, она видела почти одно и то же – интерес и плохо скрываемое любопытство. И все же среди небольшой группы дам стояла одна примечательная фигура. Это была женщина в роскошном платье из бархата бордового цвета, точно такого же оттенка, как и костюм графа Зыкова. Каштановые волосы ее были собраны в замысловатую плетеную прическу, открывавшую изящную шею с колье в темно-красных драгоценных камнях. Портрет довершали золотые серьги с рубинами. Ника могла только догадываться, но особа эта выглядела и ощущалась точно как баронесса Cмирнова. И со стороны казалось, будто она была сильно увлечена разговором в своем кружке.

– Госпожа Щукина, вашу фамилию, признаться, я слышу впервые. Вы давно живете в Тоскаве? – поинтересовался граф.

К подобному вопросу Ника была готова:

– Мы с семьей совсем недавно приехали из Ницкой губернии. Отец занимается торговлей, но я в этом, честно признаюсь, совсем ничего не понимаю. Знаю только, что недавно ему очень повезло, и теперь мы будем жить рядом со столицей.

Девушка попыталась звучать как можно более невинно и непосредственно. В силу своих возможностей, разумеется.

– Я познакомился с Никой случайно, когда учился в гимназии. Столкнулся с ней в городе на выходных. Налетел и книгу, кажется, испортил. Затем очень удивился, что остался еще кто-то, кого в наше время держат на домашнем обучении. Не так давно она нанесла мне визит. Я почувствовал своим долгом показать ей столицу и, как видишь, подвернулась подходящая возможность.

Денис умело вставил свое слово. Вероятно, без него история Ники вызвала бы множество вопросов, однако теперь ни Антон Зыков, ни гости, так очевидно подслушивающие их разговор, не имели лишних сомнений. А впрочем, может быть, у кого-то они все же имелись.

Ника отчетливо уловила чье-то внимание к своей персоне. Отведя взгляд от Зыкова и Лихачева, девушка снова осмотрела общество дам. Когда ее глаза остановились на фигуре баронессы, она столкнулась с встречным взглядом. Поджатые губы, чуть нахмуренные брови – в выражении женщины читалось нечто отличное от любопытства или интереса. Настороженность, близкая к неприязни – именно ее Ника увидела в этом лице. Какая досада.

В это время Денис и Зыков вели какой-то свой полубессмысленный разговор с упоминанием прошлых балов. Несмотря на то что звучали многие дворянские фамилии, Ника определила, что по большей части все это были обыкновенные сплетни. Антон Егорович особенно разгорячился, погрузившись в рассказ о том, как какой-то Бирюков проиграл в карты какому-то Яковлеву два своих дуэльных пистолета, на что жена первого страшно обозлилась и зареклась никогда больше не выходить с ним на люди. Тогда Ника осторожно дернула Дениса за рукав его пиджака.

Молодой человек тут же встретился с ней глазами. Девушка медленно указала взглядом в сторону баронессы. Он едва заметно кивнул.

– Кстати, в моем приглашении была одна загадочная недоконченная строчка. К чему между нами такие секреты? Я почти обижен, – Денис продолжал говорить, но теперь его внимание было обращено и на Екатерину Арнольдовну.

– Ха-ха, не волнуйтесь, я знаю, что вас не так легко обидеть. Это нечто вроде сюрприза, так что я пока оставлю все под завесой тайны. В любом случае, – Антон Зыков обернулся посмотреть на огромные напольные часы, возвышающиеся рядом с западной лестницей, – через половину часа мы все равно соберемся в соседнем кабинете для чтений, и вы все сами узнаете. Ох, нужно встречать оставшихся гостей! Денис, вы снова меня заговорили. По залу ходят лакеи с шампанским и закусками, наслаждайтесь вечером. И, Ника Юрьевна, вам обязательно нужно познакомиться с Катенькой. Почему-то я уверен, что вы отлично поладите.

И, бросив в воздух это совершенно безосновательное заявление, граф в радостном расположении духа направился навстречу только что прибывшим гостям. Денис и Ника проводили его абсолютным молчанием.

– Придется повозиться. Он хороший человек, и о политике сам не заговорит.

– Это не значит, что мы ничего не выясним. Лучше подождать и послушать чтения, – решила Ника.

Денис поглядел на нее и усмехнулся.

– Быстро же ты увлеклась.

– А у меня есть выбор? Я не в том положении, чтобы работать спустя рукава. Тем более когда надсмотрщик стоит над душой.

– Надсмотрщик? Где? Не знал, что ты способна к магии эльфов. Я-то никого не вижу, – в следующую секунду Денис приставил руку к глазам козырьком, делая вид, будто осматривается.

Ника решила его проигнорировать.

– Баронесса… Ты давно в свете и должен был заметить. Я ей не понравилась, так?

– Она определенно настороже. Ха-ха, наверное, даже настроена негативно.

– Я с ней и словом не обменялась, с чего такое отношение? – девушка задумалась. – Быть может, магия русалок?

– Точно нет. Эту магию легко заметить – она на время делает взгляд мага по-рыбьи пустым. Не думаю, что глаза Екатерины Смирновой можно сравнить с рыбьими.

– По-рыбьи? Странное сравнение, хотя, кажется, подходящее… Но тогда почему же? Чувствую себя скверно, когда не могу понять.

– Ну, м-м-м, не знаю, – скосился молодой человек. – Ты лицо свое видела?

– Что не так с моим лицом? – опешила Ника.

– Крайне забавное лицо. Словно все кругом твои собаки. На такое отношение не каждый согласен, знаешь ли. Я, конечно, могу погавкать, если тебе очень хочется, но за остальных не ручаюсь.

– …

Раздосадованная из-за такого несерьезного отношения, Ника резко крутанулась на каблуках и пошла прочь.

«Раз с этим человеком конструктивный диалог не может идти дольше минуты, со всем придется разбираться собственными силами», – и девушка направилась к группе дам, среди которых стояла баронесса Смирнова. Ей вслед звучал громкий смех Дениса.

Ника представилась, хотя присутствующие, очевидно, уже слышали большую часть их разговора с графом Зыковым. В небольшой группке помимо Екатерины Арнольдовны находилось три девушки. В отличие от баронессы, которая открыто демонстрировала холодность, они вели себя довольно дружелюбно, хотя и не были до конца уверены в том, как принять незнакомое лицо. Внешне это проявлялось в шумных восклицаниях и аккуратных или не очень вопросах.