— Почему бы и нет? — согласилась Светка. — А то скучно совсем. Парни, вы как на это смотрите?

Глинин и Березин закивали головой в знак одобрения. Один лишь Ветров хмурился, поэтому Света решила, что он никогда в нее не играл:

— Нужно сесть в круг и кому-то крутануть бутыль, тот, на кого выпадет горлышко — должен будет исполнить желание крутившего. Затем, тот кто выполнил, крутит бутылку и так далее.

— Я знаю правила. Мне просто не очень нравится эта идея, — сказал он, скрещивая руки на груди.

— А что не так-то? Ничего страшного не случится, — глядя ему в глаза, настаивала Светуля.

— Ладно, давайте. Раз уж так хотите, — сдался он.

— Наконец-то, — еле слышно прошептала Палкина, — так, чтобы было интереснее, садимся между противоположным полом, — уже громче сказала она.

Григорий поднял одну бровь, но ничего не ответил. Все стали пересаживаться согласно задумке.

— Кто будет первым крутить бутылочку? — размахивая пузырем, спросила Татка.

— Как кто? Бутылка моя, значит — я первый! — спокойно рассудил Глинин. — Давайте, начнем. На кого выпадет эта бутылка, должен будет выпить полный стакан смородиновой наливки, которую я притащил с собой.

— Ты что-то еще взял? — Саша округлил глаза от удивления.

— Ну, не с пустыми же руками на природу ехать? — следя за крутящимся бутылем, ответил тот. — О, смотрите-ка, Тамара! Сама судьба желает, чтобы ты сегодня была как все.

— Я… Но… Совсем же не… — начала она.

— А не слишком ли? — вступилась за нее Света. — Может хотя бы половинку?

— Ничего не знаю, желание менять не собираюсь! — возмутился Виктор, наливая мутную жидкость в пластиковый стаканчик.

— Я выпью, — твердо сказала Тамара. Она взяла стакан и в несколько глотков осушила его.

— Закусывай, хотя бы! — взмолилась Таня, протягивая подруге конфеты, совершенно позабыв, что они с коньяком.

— Ты в порядке? — с тревогой спросила Палкина.

— Да, — Тома вытерла лоб, — мое желание таково: на кого выпадет бутылочка, должен будет поцеловать любого участника в щечку! — выпалила она.

— Воу, воу. Какие смелые желания! — захихикал Глинин. — Зорькина, тебе давно уже стоило выпить! Сразу бы веселее стало.

Бутылка указала на Баранову. Казалось, что она была рада такому исходу, потому что не могла сдержать улыбку. Девушка подошла к Вите и чмокнула его.

— Так, теперь моё желание: пусть тот, на кого укажет бутылка — расскажет какое-нибудь стихотворение, — загадала Таня и крутанула бутыль. Горлышко смотрело на Саню.

— Ну, что ж… — парень встал. — Пушкин А.С. — «Зима!.. Крестьянин, торжествуя…» — Рассказав небольшое стихотворение, он поклонился.

Публика зааплодировала.

— Тому, кого выберет драгоценная бутылочка, нужно будет сделать десять комплиментов человеку, что сидит слева, — пожелал Березин.

Участь постигла Свету. Она закрыла глаза, ведь слева от нее сидел Гриша Ветров. В ее голову ничего хорошего не лезло, от слова совсем.

— Ладно. Ты высокий, стройный… — тут девушка замешкалась, разглядывая парня со всех сторон. — Глаза красивые, кожа белая, одежда неплохо сидит… Скорее всего умный, серьёзный, не алкаш, водить умеешь — это круто. И… и арбуз ты вкусный выбрал! Вот.

Все хохотали, Зорькина даже вытирала слезы. Лишь лицо Ветрова оставалось беспристрастным. Казалось ему было все равно, что о нем говорили.

«Хорошо смеется тот, кто смеется последним! — придумывая фант, рассуждала Светка. — Сейчас я придумаю вам желаньице!». Девушке не понравился ни Глинин, ни Ветров и она была уверена, что ее наказание обрушится на кого из них, потому что пока бутылка ни разу не останавливалась на ком-то повторно.

— Придумала, — почти вскричала Палкина, — пусть избранный залезет в речку и крикнет: «Я обожаю лето!». Довольная собой, она с силой крутанула бутылку. Каково же было ее удивление, когда бутылка указала на Тамару. Такого исхода Светлана не ожидала.

Глинин захлопал в ладоши.

Тамара поднялась с места и пошла в сторону речки, споткнувшись несколько раз. Остальные поплелись за ней.

Зайдя практически по шею в воду, девушка выкрикнула нужные слова и свалилась.

На несколько секунд все остолбенели, затем бросились к ней. Первой побежала Палкина. Ей стало неловко из-за своей затеи.

— Тооома! О, Боже! Вставай! — Светка не могла удержать подругу, она падала снова и снова.

— Отойди! — громко рявкнул на нее Ветров. — Куда полезла со своими мощами? Не мешай. Говорил же, что ничего хорошего из этого не выйдет! — продолжал бубнить он, вытаскивая Зорькину.

Света пошла на берег. Ее лицо горело огнем: не то от гнева, не то от стыда. «Это ж надо, так меня опозорить. С этого момента, я возненавижу тебя, Ветров!» — вытирая непрошенные слезы, твердо решила Палкина.

Опираясь на Григория и с трудом волоча ноги, Тамара села на берег. Одежда предательски прилипла к телу, подчеркивая все особенности фигуры. В ушах звенело, она с трудом могла разобрать, что говорили остальные. Перед глазами всё поплыло, пока полностью не потемнело…

— Зорькина, эй! — Танька стала хлопать подругу по щекам. — Капец, она в обморок свалилась. Что же делать?!

— Чего орешь-то? Оклемается поди, — сказал Глинин.

— Обратно надо возвращаться, — строго ответил Ветров. — Сейчас придет в себя и поедем.

— Он прав, — согласился Березин.

Тамара открыла глаза, ей дали выпить обычной воды. Затем посадили в машину, возле открытого окна. Рядом с ней села Таня, а к ней на колени приземлилась Палкина. Кроме того, на заднем сидении разместился и Глинин, потому что места не хватало. Он позвонил своему брату, чтобы тот забрал его скутер.

Ветров сел за руль и повез горе-друзей по домам.

— А где Тамара? — услышала девушка голос бабушки.

— Спит еще.

— В такое время? Не похоже на нее. Может захворала?

Тома с усилием открыла глаза. Сквозь штору пробивался яркий солнечный свет. Часы на стенке показывали десять. «Уже так поздно, вставать пора», — решила она. Приподнимаясь на локте, она рухнула обратно. Голова казалась тяжелой, как старый чугунный утюг. Впервые, за долгое время ее тошнило.

Открылась дверь и в комнату вошла Варвара Николаевна:

— Чего это с тобой сегодня, заболела?

Внучка отрицательно помотала головой.

Бабуля подошла к ней и положила руку на лоб:

— Вроде не горячий. Что за запах? Ты что, пила?!

— Чуть-чуть…

— Ай-ай-ай, так и знала, что Ивашкины загулы до добра не доведут! Какой пример подает детям! А ведь женский алкоголизм не лечится. Так больше не может продолжаться, я его сегодня разуму-то научу! — начала причитать бабка. — Лю-ба-ня! Поди сюди!

Вместо нее на пороге показался Алешка:

— Нет ее. Она кур кормить пошла. Зачем зовешь?

— Надобно маринад открыть какой-нибудь и стаканчик рассола сестре принести, — она указала на Тамару. — А то ей совсем плохо.

— Так она пьяная что-ли? А я то думаю, чего это вчера ее курицы под руки вели?! Хах. Че Тамарка, похмелиться поди хочешь?

Девушка из последних сил швырнула в него подушку, но братец успел отбежать в сторону.

— Чего пылишь, дурная? — махнув кулаком крикнула бабушка. — А ты иди давай, — строго сказала она внуку.

— Лааадно. Правда нету у нас поблизости солений. Лето же, свежее все едим. Придется в погреб лезть…

К обеду Тамаре стало легче и она задумала сварить борщ. Поставила кастрюлю с куриной ножкой на огонь, почистила овощи и пошла в огород за зеленью. Ополаскивая укроп с петрушкой в бочке, девушка услышала:

— Доченька моя, красавица! Взрослая совсем, восьмой класс аж закончила!

— Вообще-то, девятый. Недавно вон выпускной прошел. А чего это ты дома? — глядя на отца, спросила она.

— А где ж мне еще быть-то? Как девятый?! Это ж что получается, тебе в десятый идти надо?

— Не пойду я в десятый. Кто его для меня одной откроет? Никто из одноклассников оставаться не собирается. Я узнавала.