Зима в селе Ромашково выдалась суровой. И сегодня, накануне Рождества градусник показывал ниже тридцати градусов мороза.

«Хорошо хоть дома тепло», — думала Тамара, поправляя угольки в печке. Девушка мечтала, чтобы быстрее наступила ночь, ведь они с подружками собирались погадать. Нашли несколько интересных способов в журнале «Мастерица». Танька настояла на том, чтобы один из обрядов в бане провели. Да только вот выйдет ли из этого что-то хорошее, никто не знал. «Я хоть и не из робкого десятка, но ночью в баню идти страшновато. Но с другой стороны, говорят, такое гадание эффективно и всегда сбывается. Зря переживаю, девчонки же со мной будут».

Когда стемнело и семья легла спать, Тома набросила на себя тулупчик и шапку из кролика, и прошмыгнула на улицу. Таня и Света уже поджидали за воротами, переминаясь с ноги на ногу. Хозяйка махнула им рукой, приглашая войти. Быстрыми шагами они проследовали к бане. Тамара открыла тяжелую дверь и они вошли в предбанник. Пахло березовым веником.

— Хо-лод-но! — запищала Светлана, потирая свои коленки.

— А ты думаешь, для тебя тут кто-то топить будет? — буркнула Татьяна. — Терпи! Всё лучше, чем на улице!

— Вы не передумали девочки? Еще не поздно… — начала Тамара.

— Зорька, ты чего, струсила? Такая возможность редко выпадает, нельзя пропустить! К тому же, мы уже на месте. Зря пришли что-ли? Я еле из дома сбежала. Если папка узнает, то всыпет по заднее число.

— Ну, хорошо, — согласились подружки.

— А спички, спички-то принесли? — с нетерпением спросила Татка.

— Да, вот они. Целый коробок стащила, — Светка помахала коробочкой.

— Свечки и зеркало взяла я, — сказала Таня, — а полотенце где-то здесь, на гвоздике видела.

— Ну, кто первый? — с нетерпением спросила Света.

— Раз я предложила, то буду первая, — бойко ответила Тата, зажигая свечу и хватая зеркало.

— Я открою тебе двери, — сказала Тамара. И только она хотела это сделать, как откуда-то снизу раздался сдавленный крик:

— МЯУФ!

Светка и Танька с визгом выскочили на улицу, по пути роняя заготовленные предметы.

— Люська, что ты тут делаешь? — девушка взяла кошку на руки и вышла к остальным. — Вы чего, это же киса! Видимо зашла за нами, а мы и не заметили…

— Знаешь, мы тут подумали и решили, что погадаем дома. Каждая у себя. Пока! — с этими словами они побежали прочь.

«Ну, вот, — девушка немного расстроилась, но идти в баню одна не решилась и направилась домой, раздумывая, как бы ей на жениха поглядеть. Новой деревянной расчески не было, игральных карт тоже. Как-то на днях, она услыхала от бабушки, что нужно съесть чего-нибудь солененького на ночь, приговаривая какие-то слова про суженого-ряженого. Тома их даже в тетрадочку записала, чтобы не забыть. — В холодильнике как раз остался один огурец маринованный с Нового года, вот им и воспользуюсь».

Закрыв потихоньку дверь и сняв верхнюю одежду, Тамара пошла на кухню. Подошла к холодильнику и достала последний огурец.

— Проголодалась? — услышала она за спиной.

— Да, немного. Надюша, а ты чего не спишь?

— Пить хочу!

— Вот, держи. — она налила сестренке стакан воды.

— Спасибо.

Похрустывая огурчиком, Томка потянулась за тетрадкой, в поисках слов заветных. «Вот они! Суженый, ряженый приходи меня напоить!» — прочитала она несколько раз и легла отдыхать.

И снился ей ночью образ парня светловолосого, не особо высокого. Гуляли они по саду яблоневому, держась за руки. Только лица парня Тамара разглядеть не могла, сколько не пыталась…

Потянувшись на постели, Тамара Зорькина села на краешек кровати. Во сне она видела Рождество и гадание. «Уже начало июня, а я так и не встретила своего принца. К чему мне сейчас это приснилось? Наверное я просто по Таньке соскучилась, она как раз сегодня вернуться из города должна», — решила девушка.

Девятый класс позади, выпускной тоже прошел и сейчас ничего не мешало наслаждаться каникулами. В душе, Тома надеялась, что десятый класс откроют и она останется с Таней еще на два года.

Татьяна Баранова была на год младше Тамары и жила по соседству. Девочки быть может никогда не стали бы подругами, настолько они были разными, но свела их общая беда. У обоих девчонок не было матерей: у Томы год назад скончалась, а Танечку бросили еще в младенчестве. «Зорька» и теперь жила в большой, но уже не такой дружной семье: сестренки-тройняшки и брат. Был еще и отец — Иван Петрович, который после смерти матери совсем на себя перестал походить. Почти всегда возвращался навеселе, забывая обо всем на свете. Вся забота о младших свалилась на Тамарины плечи. Кроме того семья держало хозяйство: курицы, утки, корова. За ними тоже нужен был глаз да глаз. Неподалеку от них жила бабушка по папиной линии, но она заходила нечасто и мало чем помогала.

Таня же — жила со своей бабулей. Ее отец — Василий, изредка навещал их. Мужчина был добрым, но ужасно влюбчивым и поэтому дочь не успевала знакомиться с новыми мачехами. Вот и на этот раз папа забрал дочку на неделю погостить в городе, к его новой пассии.

«Ох, чего сижу-то? Надо хоть пойти блинчики постряпать».

***

Дом Зорькиных был самым большим в селе. Его строительством в свое время занимались друзья главы семейства, поэтому планировка здесь была что надо. Комнат было много. Большая часть мебели была сделана собственными руками Ивана.

Надя, Вера и Люба воевали с грязной посудой на кухне, Алешка смотрел телевизор, когда во двор вошла Таня. И Тамара пошла пообщаться с подругой. За неделю Татка успела обновить гардероб: новые черные лосины, черная кофточка с золотистым пояском, которую она гордо называла «топ» и завершали образ босоножки на танкетке с длинными завязочками до самого колена. Модница расхаживала взад-вперед по владениям Зорькиных. Даже белый петух, в который раз косился на нее с любопытством.

— Представляешь, в городском саду я качалась на качелях и увидела ТАКОГО симпатичного мальчика: темненького и с большими серыми глазами, — начала она, — и он подошел со мной познакомиться…

Томка слушала подругу и улыбалась. Миниатюрная брюнетка была довольно миленькой, не смотря на то, что не могла похвастаться идеальной фигурой, как у моделей. Училась она совсем неважно и каждый день приходила к Томе за помощью в подготовке уроков. Особенно были тяжелы математика и русский язык, физика и химия да и по правде говоря — почти все предметы. Подруга никогда не отказывала ей в помощи, делая свое домашнее задание позже.

А еще Татьяна была неисправимой фантазеркой, это поднимало настроение, хотя всем давно было известно, что девяносто пять процентов из ее рассказов — сплошные сказки. Ей постоянно казалось, что все смотрят только на нее и почти всегда она была влюблена и совсем не важно в кого.

Из открытого окна раздался звук разбитой посуды.

— Сестренка, помоги! Вера пальчик порезала!

— Бегу! — Тамара поспешила на место происшествия. — Подождешь пару минут?

— Ага, — ответила Танька.

Забинтовывая мелкой палец, Тома услышала громкий крик. И бросилась проверять, что случилось. Девушка едва успела обуть галоши, как увидела странную картину. Ее дорогая подружка валялась на животе в центре двора, а на ее спине гордо размахивая крыльями, вышагивал их петух. На шум выбежала вся семья. Алешка не выдержал и расхохотался. За калиткой показалась Варвара Николаевна (бабушка Тамары). Она всплеснула руками и побежала к несчастной:

— Бедное дитя! Ах ты проклятый! Я тебе сейчас покажу! Кыш!

Петух побежал к сараю и бабуля протянула Танюшке руку.

— Не плачь! Такая красивая девушка! Он этого не стоит! Он получит по заслугам! Алешка неси топор! Пойдет сегодня на бульон.

— Зачем топор? Не надо! Жалко Петю.

— Неси, кому говорю?! — с этими словами она направилась за преступником.