— Интересно, когда же они въедут, — говорит Хелле.

— А? Кто должен въехать? Нинни ВЪЕДЕТ? — спрашиваю я в ужасе.

— Не-е-е-ет! Новые соседи! В Зеленый дом! — отвечает Хелле, и мы снова смотрим друг на друга с раздражением.

Хелле вообще не волнует присутствие Нинни в доме. Она думает только о Зеленом доме и о всякой детской ерунде. Хотя все вещи уже перевезли несколько дней назад, мы еще до сих пор не видели новых жильцов. Куда же они подевались? Особенно Хелле это интересно. Я больше думаю о другом — например, что я заканчиваю младшую школу и начну получать оценки.

— Интересно, какие они? — говорит Хелле.

— Угу, — отвечаю я, но на самом деле не слушаю.

Я иду и открываю дверь в коридор. Стою и слушаю, но не слышу Стиана и Нинни, только музыку, которую они слушают. Кажется, это рок. Интересно, Нинни знает, как зацепить парня-рокера?

— Интересно, мы сможем как-нибудь посидеть в этих креслах-мешках?.. — говорит Хелле.

— Каких еще креслах-мешках? — говорю я.

— Ну тех, которые грузчики занесли в Зеленый дом! — говорит Хелле, будто бы я непременно должна была их запомнить.

— Угу, — говорю я снова.

Но меня мало беспокоит, о чем она там болтает.

Мы идем домой к Хелле после школы, и здесь никого нет. (Нинни здесь нет! Ур-ра-а!!!) Мы совсем одни во всем доме! Какое чудесное разнообразие. Мы можем расслабиться и делать все что вздумается, все, что мы обычно делаем в обычный Один-и-Хеллин день. Мы так много всего успеваем за один только день! Мы качаемся на тарзанке, выгуливаем собак, снова качаемся, идем в дом и делаем по огромному стакану какао, кормим собак и делаем уроки на кухне. Хелле везет гораздо больше, когда мы вместе делаем уроки, потому что все ее уроки я уже сделала в прошлом году, поэтому я примерно во всем могу ей помочь. А вот она мне, наоборот, совсем помочь не может. (Хотя она очень здорово шарит в матике, это надо признать.)

Когда мы заканчиваем с уроками, то включаем музыку в гостиной ужасно громко, поем во всю глотку, прыгаем и танцуем, пока не падаем без сил. Тогда мы идем на кухню, ставим пачку рыбных палочек в духовку (разложив палочки по противню, конечно), заводим таймер и выходим еще покачаться. Когда таймер звенит, мы возвращаемся, и Хелле разводит пюре, а я накрываю на стол. И достаю кетчуп из холодильника. (Это кетчуп Стиана. Он кладет много кетчупа на ВСЕ.)

Мы слышим, как открывается и закрывается входная дверь, и, когда Лисбет проходит через гостиную на кухню, мы как раз вынимаем палочки из духовки, и Хелле кричит:

— Привет, мама! Мы приготовили обед!

Но на кухню входит вовсе не Лисбет, а Стиан. И Нинни!

— Привет, — говорит нам Стиан.

— Привет, — отвечаю я Стиану.

Стиан смотрит на нас с Хелле и улыбается. У него такая совершенно обычная улыбка.

Потом он поворачивается к Нинни и улыбается ей совершенно по-другому! Он улыбается как-то больше. Примерно так же, как мне, когда мы были в Большом лесу одни с собаками.

Или, может, не совсем так же. Я никогда не видела, чтобы Стиан так улыбался, как сейчас Нинни. Мне так кажется. Я просто не понимаю, что тут происходит.

— Привет! — говорит Хелле Нинни и улыбается ей. Я не говорю «привет», только смотрю на нее.

— Привет! — отвечает Нинни и смотрит на нас с идеальной улыбкой.

Я смотрю на ее идеальную улыбку и думаю, как Нинни это удается. Надо тренироваться, чтобы получилась такая идеальная улыбка, или надо с ней родиться? Тут я замечаю, что Стиан тоже смотрит на Нинни и ее улыбку, и ее улыбка становится вдруг хитрой, а он в ответ посылает ей свою странную улыбку, как будто у них есть какой-то секрет, не знаю какой. В любом случае они улыбаются СТРАННО. И еще мне кажется, они слишком долго друг на друга смотрят. Это ненормально. И улыбаться так много тоже ненормально. И даже нагло, потому что мы с Хелле тоже тут стоим! А они нас не замечают! Мне хочется что-то им сказать, но я молчу.

Стиан смотрит на стол. Он явно считает тарелки, потому что он слегка кивает на каждую тарелку, а потом смотрит на меня и спрашивает:

— Ты у нас обедаешь? (Я не могу понять, он доволен этим или нет.)

Но я киваю и снова смотрю на Нинни (будто мой взгляд все время притягивается к ней, я не хочу на нее смотреть, просто так получается!), а потом отвожу взгляд. Я смотрю в пол, оглядываю комнату, только не смотрю на Стиана или Нинни. Но я вижу боковым зрением, что Стиан накрывает еще на одного.

Тут хлопает входная дверь и наконец появляется Лисбет.

— Вот это да, как здорово, дети, — говорит Лисбет, зайдя на кухню и увидев обед на столе.

— Это мы с Одой приготовили! — говорит Хелле.

— Молодцы! — отвечает Лисбет. — А собак вы тоже покормили?

— Да! — отвечает Хелле и гордо улыбается маме.

И вот все портится с первой же секунды за обедом. Потому что, садясь за стол, я оказываюсь прямо напротив Нинни. И она смотрит на меня и улыбается, а когда она передает мне пюре, на ее лице появляется та самая ее улыбочка, и я краснею!!! Не понимаю почему. Но это полная катастрофа. И я, естественно, смущаюсь еще больше, потому что не хочу, чтобы кто-нибудь заметил. Поэтому я просто таращусь в кастрюлю с пюре, и, хотя я все время посматриваю на тарелку, пока накладываю себе пюре, я умудряюсь насвинячить и положить мимо тарелки!

(Ни Лисбет, ни Хелле, ни Стиану нет никакого до этого дела, я уже сто тысяч раз так свинячила, но пачкать стол на глазах у Нинни!)

Вообще, сегодня очень СТРАННО, потому что обычно я много болтаю за обедом у Хелле. И за столом всегда отличное настроение. А тут мне вдруг совсем нечего сказать. Я пытаюсь сказать что-то смешное, но ничего не выходит, только глупость какая-то. Обычно мы тут бываем вчетвером — Хелле, Стиан, Лисбет и я. (Иногда еще и Эрленд.)

А теперь Лисбет болтает с Нинни и Стианом и Хелле болтает и шутит с ними, и они ведут себя, будто всё как всегда. Типа самый обычный день за обеденным столом.

Я же не просто сижу, я еще пытаюсь не глазеть на Нинни, когда она что-то говорит. Не глазеть на Нинни ужасно трудно. Она не так много говорит, и голос у нее высокий, девчачий, но все, что она говорит, звучит ну просто очень хорошо. Она говорит смешно, прикольно, круто. Отчего и Стиан, и Лисбет, и Хелле улыбаются и смеются. Я не могу объяснить, что же именно говорит Нинни и почему это так смешно и хорошо. Надо вроде как быть там, чтобы понять. Она говорит вроде очень к месту. Каждый раз. Знаешь, как герои и героини фильмов. Это они так говорят. Они всегда говорят правильные вещи и в нужном месте. И вовсе не странно, что я сижу и молчу, потому что все, что я говорю, просто… лажа.